Свирепый чёрт Лялечка
Шрифт:
Далдон начал неохотно подниматься.
— Подожди. Возможно, никакой битвы не будет. По крайней мере я попытаюсь не допустить этого.
— Это каким таким образом?
— Понимаешь, так получилось, что я…
— Мы, — справедливо поправила меня Лялечка.
— То есть, мы пользуемся достаточным авторитетом в тех кругах (не хотелось называть вещи своими именами, дабы до конца не шокировать итак уже обалдевшего Далдона) и имеем достаточное влияние на султана и его окружение.
— Странно как-то… Ты, хоть и невсамомделишний, но все-таки кардинал, и имеешь влияние на почитателей шайтана…
— Это потому что я — Чёрт, дядя Далдон! — Выпалила
Далдон ошарашено уставился на Чёртовушку, затем медленно перевел взгляд на меня, наверное, надеясь, что я опровергну заявление своей спутницы. Я этого делать не стал, а кивком подтвердил Лялечкины слова.
— Чудны дела твои, господи. — После непродолжительной паузы выдавил из себя царь, но, надо отдать ему должное, быстро переварил ошеломляющую информацию, смирился с ней и даже не переквадратился. То ли не поверил, то ли догадывался раньше. Через пару секунд поинтересовался, как ни в чем не бывало:
— Значит, войско собирать не придется?
— Надеюсь, что нет. Подождем. Меня другое интересует. Как могло получиться так, что Бявлыдок за час до нашего прибытия получил от кардинала послание? А мы мчались почти с запредельной скоростью. Он что-то ляпнул про какого-то пингвина…
— А я про что речь только что вел? Насчет скорой весточки в Паханат от Хитроблуда. Как раз об этом. О почтовых пингвинах. Скорость неимоверная. Служат только высшим папикам. Знаешь, какие хитрющие? Ни в жисть не поймаешь. Да, что там поймать, их почти никто не видел никогда. Засекреченные. Передвигаются тайными тропами, только им ведомыми и предстают лишь перед взором своих адресатов.
— Как это, почтовые пингвины? Они же летать не умеют. Обычно, для этих целей используют голубей.
— Глупые, вредные птицы. — Вставила свое мнение Лялечка. — Только и могут, что гадить в самые прекрасные на свете прически.
— Я же благодаря им и узнал, что Хитроблуд покинул город. — Продолжал Далдон. — Он ведь не соизволил прийти и доложить: так, мол, и так, царь-батюшка, обстоятельства складываются таким образом, что я вынужден покинуть вверенную мне епархию. Хре… Морковку лысую! Никогда ни о чем он мне не докладывал. Я так и не узнал бы про бегство кардинала, если б не мужик один. Он поставляет в кардинальский дворец свежую рыбу для почтарей. А сегодня от его услуг отказались. Он и пришел ко мне на кухню, чтобы улов не пропадал. Повар сообразил доложить. Проверили. Нашлись свидетели, видевшие поспешный отъезд Хитроблуда.
— Понятно…
Конечно, на самом деле, не очень-то я мог себе представить, как это выглядит в действительности. Почтовый пингвин… Голубь, другое дело. Выпустил в небо и все. А воспетый пролетарским писателем, как прячущий «тело жирное в утесах», плохо представлялся в роли почтаря. Однако, в этом мире и без пингвинов хватало странностей, так что я решил воспринять еще одну, как должное.
— Ляля, ты опять за старое? — Строго спросил я, когда мы остались с Чёртовушкой наедине.
— А в чем дело?
— Зачем сказала царю, что ты Чёрт? Вдруг он испугался бы и попросил нас покинуть страну? — Мысль о том, что самодержец мог принять к нам более суровые меры даже не пришла мне в голову.
— Не, дядя Далдон нормальный мужик, без предрассудков. Должен же он знать правду.
— Кстати, о правде. — Я решил зайти с другого бока. — Кажется, кое-кто говорил, что за нее может здорово влететь, вплоть до лишения прогрессивки. Или я ошибаюсь?
— Не ошибаешься. Но, с другой стороны, Чёртям кроме как брехать всем подряд еще и полагается страх наводить. А кто же меня испугается такую красивую, если не будет знать, что я Чёрт? Дилемма получается… Хотя ни какой дилеммы! Когда говорю, что Чёрт, это правда, зато я ведь брешу какой Чёрт: то ядовитый, то сумчатый. Выходит, что и брешу, и пугаю. Так что нечего придираться к моим профессиональным качествам.
— Но ты же мне обещала, что больше не будешь всем об этом рассказывать.
— А дядя Далдон не все. Он свой. — Лялечка поставила точку в бессмысленном споре.
Приданое и калым
Утром вернулся Тусопих. Он рассказал со слов Кабалки, как в лес прибежал весьма возбужденный Бабай, вскочил на своего жеребца и, ничего не объясняя, умчался.
По моим расчетам султаныч с войском мог нагрянуть только завтра. Или, в крайнем случае, сегодня вечером. Однако, мои ожидания не оправдались. Еще до полудня во дворце случился неожиданный переполох, и мы еще не успели выяснить в чем его причина, как перед нами появился Бабай в сопровождении Бабуна, главного военачальника султаната, которого Чёртовушка тут же нарекла военвизом, по аналогии с военкомом. Только для второго корня использовалось слово визирь.
Увидев Лялечку наследник султана неожиданно обрадовался.
— Вот, видишь, с ней все в порядке. — Обратился он к подданному. — Значит, теперь войско в моем распоряжении!
— Это только в том случае, если они это позволят. — Военачальник кивнул на меня с Лялечкой. — Или ты забыл, что велел Бабахан?
— Да, помню я. — Недовольно буркнул Бабай. — Сейчас все улажу.
Он подсел ко мне.
— Правда, ведь, тебе не нужно войско? Зачем? Ты и без него все можешь! А я пропаду. Решается моя судьба. Если ты откажешь, мое сердце обольется кровью. Лишенный любви я буду страдать и мучиться. И тогда у меня останется только одно дело — месть!
Бабай как-то умудрялся сочетать и на своей физиономии, и в интонациях, надменное высокомерие вместе с подобострастным заискиванием одновременно.
— Погоди, рассказывай все по порядку. Подробно и правдиво. — Я остановил сумбурную речь султаныча. — Если соврешь, на нашу благосклонность можешь не рассчитывать. Благо, есть у кого проверить правдивость твоих слов.
Я жестом подозвал военачальника.
Бабай скорчил недовольную рожу, но делать было нечего, и он начал рассказ.
Оказалось, что он примчался в султанат с требованием предоставить ему войско, но получил отказ. Но как только Бабахан узнал о том, что Лялечку похитили, султан тут же поменял решение. Почти мгновенно был собран тысячный отряд отборных янычар, которым надлежало под предводительством Бабуна выручать бесовушку. И только после выполнения основной своей задачи, войско может поступить в распоряжение наследника, если мы не будем этому противиться.
— Уступи! Век помнить буду. А когда султаном стану, осыплю всяческими милостями. Не пожалеешь.
Далдон внимательно наблюдал за нашим разговором, и когда принц повторил свою просьбу, царь усиленно затряс головой, взглядом умоляя меня не соглашаться.
— А зачем тебе войско?
— Из-за него все, — Бабай кивнул в сторону самодержца, — я в его дочку влюбился, а он пользуется моей страстью. Затребовал калым в полцарства. Так что мне без войска никак нельзя.
Далдон вытаращил глаза, обалдев от такого поворота событий. Разговор о приданом в полцарства Бабай понял по-своему и счел, что с него требуют выкуп.