Сво(бо)дные
Шрифт:
Я не глядя тычу в кнопку, и лифт закрывается, трогаясь вниз. Пока он находится между этажей, я нажимаю кнопку остановки, и он замирает.
— Ты что делаешь? — шепчет Оксана, пожирая меня невероятными огромными глазищами. От нее пахнет солнцем и какими-то новыми приятными духами. От этой смеси запахов у меня закипает кровь. Я полностью рехнулся. Ее тело — это чистый афродизиак и хренов эликсир, который возвращает меня к жизни, выдирая и унылого существования. — Ээээй! Мы в лифте.
— Это-то и охеренно, Оксана, — шепчу я. — Не стони
— Ты точно крышей поехал, Крис... Скажи мне, зачем ты отправил мне пятьсот... Оооой, — выдает растерянно она, роняя из рук свою сумочку и бутылку с минералкой, когда я рывком стягиваю с нее джинсы и закидываю ее ногу себе на бедро, вжимая ее в стену.
— Чего? Тебя плохо слышно, нимфа, — я расстегиваю пояс своих джинсов, освобождая член, и провожу им по уже влажной ткани ее кружевного белья.
— Боже ты мой... — она зажмуривается, вцепившись мне ноготками в плечи. До боли. Кажется, что они вот-вот порвут рубашку, и я тихо шиплю сквозь зубы.
— Повтори еще раз… — мои пальцы отодвигают край трусиков Оксаны, и она резко выбирает в легкие воздух, изогнувшись мне навстречу, как податливая мартовская кошечка. Я провожу членом между влажных складок, и врываюсь в нее, узкую, горячую и влажную. Медленно, под аккомпанемент ее протяжного и жалобного стона. — Таким же тоном, нимфа.
— Боже!
— Да, конфетка, именно так.
Я двигаюсь в ней, растягиваю ее, и она сладко сжимается на члене. Нимфа распахивает глаза, которые затягивают меня, как омуты, вызывая во мне животное желание обладать ею. Целиком. Сделать так, чтобы она была только моя. Я наклоняюсь, и поцелуй, которым она впивается в меня, подавшись навстречу, превращает воздух вокруг в горячее и плотное желе. Дьявол, если б кто мне раньше сказал, что я буду трахать женщину в лифте, мечтая, чтобы она навсегда осталась моей — я бы поржал. Сейчас это стало моей чертовой реальностью. Стоит признать — эта маленькая овечка с душой стервы морально поставила меня на колени перед ней.
Потому что ее стоны кажутся музыкой, а одни лишь прикосновения воспламеняют кровь. Я слизываю с ее кожи сладкий фруктовый аромат, заставляя ее распластаться по всей стене, и беру ее медленно и жестко, чтобы растянуть удовольствие, которое необычайно яркое сейчас. С каждым движением по телу нимфы прокатывается дрожь, а тихие стоны превращаются в обессиленный писк. Она запрокидывает голову, едва не ударившись затылком о стену лифта, и закусывает до крови губу, вскрикнув и сжавшись на мне так, что темнеет в глазах.
— Оооооууууу, — выдыхает она с хрипом из легких, — боооооже… кажется, у меня от такого едва не случился… инфаркт, — слова ей даются с трудом, и пауза, потому что ее еще колотит оргазм. Я закрываю глаза, не желая покидать ее. Вдыхаю запах ее волос, зарывшись в них, и едва держусь, чтобы не закончить начатое.
— Ты еще твердый… Крис, — выдыхает она, поерзав на моем члене, и мне хочется укусить ее в отместку, блядь.
— Да,
Глава 31. Оксана
В лифте становится душно. По моему телу прокатываются горячие шарики эйфории. Я вдыхаю теплый горьковатый запах Кристиана, шипящего сквозь зубы. Взгляд его дерзких темных глаз пронзает меня насквозь, я и тону в этой бездне. Еще вчера я опасалась его, как бабника, а сегодня дрожу от ужаса, что он отравляет меня собой. Я больше не в силах сопротивляться. Хочу принадлежать ему сейчас, завтра, всегда. Теперь я понимаю, почему даже не дала шанса Роберту. Я, сама того не заметив, втрескалась в Криса!
Мы медлим, оба сомневаясь в том, чего хотим. Мы оба боимся снова обжечься. А еще скоро мы станем сводными братом и сестрой, и объяснить что-то родителям будет не просто сложно, а невозможно.
— Кри-и-ис, — выдыхаю я ему в губы, осторожно снимая себя с него.
На его лице играют желваки, когда он дергаными движениями застегивает свои джинсы, запихивая в них эрегированный член. Клянусь, он матерится про себя, а я подбираю свои джинсы и спешу в них влезть.
О чем я только думала? Здесь же камера!
Я поднимаю лицо. Ну точно! В углу под потолком!
Мотаю головой, застегивая джинсы, и наклоняюсь за клатчем. Поднимаю выпавшую из него пачку денег и протягиваю ее Кристиану, уже откупорившему Полинкину минералку.
— Сладкая моя, — смеется он, — секс со мной стоит дороже, — и начинает жадно глотать из горлышка.
— В таком случае мне придется пользоваться эскорт-услугами проверенных компаний с гибкой системой скидок, — отвечаю я, выпрямившись и шагнув к нему вплотную. — Девушка я теперь свободная, но не богатая.
Заведя руку за его спину, я наблюдаю за тем, как по его подбородку стекает вода, заливая футболку, и нажимаю кнопку на панели. Лифт снова поднимает нас наверх.
— А теперь говори, что ты тут делаешь? — спрашиваю я таким тоном, будто мы десять лет в браке, а мой муж-скотина пойман с поличным на своей «рыбалке».
— Тебя ищу, — скалится он, спиной прижимая меня к холодной стене и блокируя мои движения.
— Не волнуйся, твои деньги я не потратила. Все до копеечки у меня.
— А как же продажный адвокатишка?
Я коварно улыбаюсь и, глядя ему прямо в глаза, смело отвечаю:
— Мы с ним летим на Мальдивы.
Кристиан меняется в лице. Десятый раз за то время, что мы в лифте.
Кабина в этот момент замирает, двери разъезжаются, и мне удается выскользнуть из лифта. Я уже шагаю по коридору, когда слышу, как Кристиан в последний момент задерживает задвигающиеся дверцы, и те с грохотом выпускают его из плена шахты.
— Постой! Ты что, серьезно?! — Он хватает меня за локоть и резко разворачивает к себе. По его лицу скользят тени ревности, возмущения и алчности, и я прыскаю смехом.