Чтение онлайн

на главную - закладки

Жанры

Свобода – точка отсчета. О жизни, искусстве и о себе
Шрифт:

Когда до этой записи доберутся и ахнут зелененькие шестиголовые, неизвестно. Известно, как изменил отношение к музыке на Земле канадский пианист, которому 25 сентября исполнилось бы семьдесят пять лет. Наклонение — сослагательное, потому что 4 октября исполнится двадцать пять лет со дня его смерти.

Гульдовскому мифу — больше полувека. В 1955 году двадцатитрехлетний музыкант записал баховские «Вариации Гольдберга», изменив стандарты отношения к Баху, который долго воспринимался органно-церковным либо клавесинно-салонным. Гульд сделал Баха животрепещущим современником — открыв для поколений доступность и актуальность классики. Бездонные тайны жизни

и мелкие практические подсказки раскрываются за этот час — точнее, 51 минуту 19 секунд — столько длится гульдовская запись.

Без Гульда по-другому сложилась бы и вся вообще музыка ХХ века: в мелодиях «Битлз» подспудно, а иногда и явно присутствует по-гульдовски переосмысленный Бах. Канадец заставил себе поверить, даже если сначала настораживал, едва ли не пугал. Он все делал по-своему. Причем непредсказуемо. Гульд играет бетховенскую Лунную сонату на треть быстрее, чем Горовиц. Ага, думаешь, ясно. Ничего не «ага». Потому что «Аппассионату» — на треть медленнее. Он сумел заново и притом несокрушимо убедительно прочесть Ветхий и Новый Заветы фортепианной музыки — «Хорошо темперированный клавир» Баха и тридцать две сонаты Бетховена.

«Исполнитель или должен заново сочинить музыкальное произведение, или найти себе другое занятие», — говорил Гульд. Верно, все уже написано, сказано. Но эпоха интерпретации — не менее творческая, чем эпоха сочинительства. Шекспира, Брейгеля, Баха не превзойти. Но на них можно опереться — косвенно или прямо: поставив спектакль, сняв фильм, сыграв на рояле. Или сугубо частным образом: перечитав, увидев, прослушав заново. Осознать это как творчество наглядно помог Гленн Гульд — вот почему в благодарность возник его миф.

На гульдовскую легенду работало многое, все его странности. Затворничество, превращение ночи в день, ношение пальто и перчаток даже летом, привычка напевать себе под нос во время игры (что бесило звукорежиссеров и слышно в записях), необычно низкая посадка с нависанием над клавиатурой.

Наконец, Гульд совершил два поступка, придавших законченность его мифу. В 64-м, на пике славы, покинул публику, отказавшись от концертов и перейдя только на звукозапись. В 82-м, на пике величия, скончался от инсульта в пятьдесят лет.

Подлинный творец всегда одинок — это аксиома гениеведения. Отвергнувший восторги беснующегося зала, превративший общение в телефонные монологи, пропагандист «идеи Севера» с ее пустынным первопроходством, Гульд — идеальная иллюстрация к тезису. Но что-то смущает в таком хрестоматийном образе.

Если это одиночество, то очень многолюдное. Из своего торонтского укрытия Гульд так потрясал умы и души, что мощь обратной волны признательности дискредитировала саму идею затворничества. Как бы он ни прятался от аудитории, она неуклонно расширялась, пока не вышла за пределы Солнечной системы.

2007

Караяновский век

Сейчас, когда со дня рождения Герберта фон Караяна исполняется сто лет, все уже встало на места. У знатоков-музыковедов может быть своя иерархия, да еще у каждого собственная, но в сознании музыкальной публики Караян прочно — в призовой тройке дирижеров ХХ века.

При жизни к нему было множество претензий — и в искусственности, и в механичности, и в тяге к внешним эффектам. Все, вероятно, справедливо — Караян не достигал ни глубины Вильгельма Фуртвенглера, ни точности Артуро Тосканини, ни тонкости Карлоса Кляйбера.

Но он всегда делал из серьезной музыки — праздник. Публике нравилось.

Еще его называли алчным и излишне деловитым для художника. С его легкой (легкой ли?) руки классическая музыка стала большим бизнесом, с колоссальными гонорарами дирижеров и солистов. Он сделал для музыки то, что Бобби Фишер для шахмат: срастил искусство с бизнесом.

Ну и наконец — идеология, политика. Караян был нацистом, и очень многие не простили ему этого до самой его смерти в 1989 году. Хотя после войны он прошел так называемую «денацификацию»: специальное австрийское жюри в 46-м году признало его членство в Национал-социалистической партии простительным. Но лишь в 67-м Караяну разрешили въезд в Соединенные Штаты. С ним отказывались выступать такие выдающиеся музыканты, как пианист Артур Рубинштейн, скрипачи Ицхак Перльман и Пинхас Цукерман, тенор Ричард Такер.

Караян оправдывался, указывая на своих первоклассных коллег, проработавших все годы при гитлеровском режиме, — Фуртвенглера, Карла Бёма, Клеменса Крауса. Противники возражали: ведь покинули же нацистско-фашистскую Европу Тосканини, Бруно Вальтер, Эрих Кляйбер. Караян объяснял, что стал нацистом по карьерным соображениям. Ему напоминали, что вступил он в партию двадцатипятилетним, еще в 1933 году в Австрии, за пять лет до ее аннексии Германией. Он говорил, что как мог помогал музыкантам уйти от преследований. Ему отвечали, что он не просто служил, а забегал вперед, открывая концерты «Хорстом Весселем» и приходя на репетиции в военных сапогах. Он указывал на несомненный факт своей женитьбы на Аните Гюттерман, еврейке на четверть. На это был аргумент: Караян добился для жены редкого статуса «почетной арийки».

Иштван Сабо снял в 2001 году фильм «Мнения сторон» (Taking Sides), где замечательно показана процедура этой самой «денацификации» — психологическая и идеологическая дуэль американского майора (Харви Кейтель) и немецкого дирижера (Стеллан Скарсгард). Прообраз дирижера — Фуртвенглер. Он тоже был освобожден от обвинений, но легкой жизни у этих людей не было: у Фуртвенглера до 54-го, когда он умер, у Караяна — на тридцать пять лет дольше.

И вот вечный вопрос ХХ века — насчет гения и злодейства и их совместности. Тут и Маяковский, и Эйзенштейн, и Лени Рифеншталь, и Диего Ривера. Если служить неправому делу, создавая великие произведения, то получается — в конце концов получается, — что остаются произведения, а дело отходит в сторону.

То есть правильно и справедливо, что у Герберта фон Караяна не было спокойной жизни: он это заслужил и должен был расплатиться. Но сейчас, когда ставишь «Бранденбургские концерты» Баха, оратории Гайдна или 10-ю симфонию Шостаковича в караяновском исполнении, то ясно, что со временем остается только музыка.

2008

Моисеев помещал Россию в мировой контекст

Игорь Моисеев был явлением совершенно особым. То есть что он совершил в области танца — о том много говорили и в эти дни говорят специалисты: от режиссера Юрия Любимова до танцовщика Николая Цискаридзе. Ясно, что сделал Моисеев много. Как сказано в некрологе Ассошиэйтед Пресс, он трансформировал народный танец в законный жанр хореографии — возвел искусство, проходившее по разряду массовых празднеств, в ранг высокого, поставил рядом с классическим балетом.

Поделиться:
Популярные книги

Ты не мой Boy 2

Рам Янка
6. Самбисты
Любовные романы:
современные любовные романы
короткие любовные романы
5.00
рейтинг книги
Ты не мой Boy 2

Курсант: назад в СССР

Дамиров Рафаэль
1. Курсант
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.33
рейтинг книги
Курсант: назад в СССР

Энфис. Книга 1

Кронос Александр
1. Эрра
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
5.70
рейтинг книги
Энфис. Книга 1

Сама себе хозяйка

Красовская Марианна
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Сама себе хозяйка

Возвращение Низвергнутого

Михайлов Дем Алексеевич
5. Изгой
Фантастика:
фэнтези
9.40
рейтинг книги
Возвращение Низвергнутого

Последний Паладин. Том 5

Саваровский Роман
5. Путь Паладина
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Последний Паладин. Том 5

Вечная Война. Книга V

Винокуров Юрий
5. Вечная Война
Фантастика:
юмористическая фантастика
космическая фантастика
7.29
рейтинг книги
Вечная Война. Книга V

Архил...? Книга 2

Кожевников Павел
2. Архил...?
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
5.00
рейтинг книги
Архил...? Книга 2

Золотая осень 1977

Арх Максим
3. Регрессор в СССР
Фантастика:
альтернативная история
7.36
рейтинг книги
Золотая осень 1977

Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Марей Соня
Фантастика:
юмористическая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Доктора вызывали? или Трудовые будни попаданки

Приручитель женщин-монстров. Том 2

Дорничев Дмитрий
2. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 2

Его наследник

Безрукова Елена
1. Наследники Сильных
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.87
рейтинг книги
Его наследник

Не грози Дубровскому! Том Х

Панарин Антон
10. РОС: Не грози Дубровскому!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Не грози Дубровскому! Том Х

Игра топа. Революция

Вяч Павел
3. Игра топа
Фантастика:
фэнтези
7.45
рейтинг книги
Игра топа. Революция