Свободное радио Альбемута (сборник)
Шрифт:
Даже если мой мозг не выгорел окончательно, ко времени, когда я вернусь на службу, ими будет заниматься кто–нибудь другой. Или они умрут, или сядут, или попадут в федеральные клиники, или просто разбредутся куда глаза глядят. С разбитыми планами, с рухнувшими надеждами… Выгоревшие и уничтоженные. Не соображающие, что же такое с ними происходит.
Так или иначе, для меня все кончено. Сам того не ведая, я с ними уже простился.
Мне остается лишь открутить ленту назад — чтобы вспомнить.
— Надо пойти в центр наблюдения… — Он пугливо оглянулся и замолчал.
Надо пойти в центр наблюдения и все оттуда унести, снова начал он, уже про себя. Пока не поздно. Ленты могут стереть, меня лишат доступа. К черту контору, пусть забирают себе остаток жалованья! По любым этическим нормам это _мои_ записи: это все, что у меня остаюсь.
Но чтобы воспользоваться записями, понадобится проекционная аппаратура. Нужно разобрать ее и выносить по частям. Камеры и записывающие агрегаты мне ни к чему — только воспроизводящая часть, и прежде всего проекторы. Значит, справлюсь. Ключ от квартиры у меня есть. Его потребуют вернуть, но я прямо сейчас могу сделать дубликат. Замок стандартный. Справлюсь!
Им овладели злость и мрачная решимость. И одновременно радость — все будет хорошо.
С другой стороны, подумал Фред, если забрать камеры и записывающую аппаратуру, я смогу продолжать наблюдение. Самостоятельно. А наблюдение продолжать необходимо. По крайней мере пока. Но ведь все в этом мире временно… Причем необходимо, чтобы наблюдателем был именно я. Даже если сделать что–либо не в моих силах; даже если я буду просто сидеть и просто наблюдать. Крайне важно, чтобы я как свидетель всех событий находился на своем посту.
Не ради них. Ради меня самого.
Впрочем, ради них тоже. На случай какого–нибудь происшествия, как с Лакменом. Если кто–то будет наблюдать — если я буду наблюдать, — я замечу и вызову помощь. Без промедления. Ту, которую надо.
Иначе они умрут, и никто не узнает. А если узнает, то тут же забудет.
Маленькие никудышные жизни, жалкое прозябание…
Кто–нибудь обязательно должен вмешаться. По крайней мере кто–нибудь обязательно должен помечать их маленькие грустные кончины. Помечать и регистрировать — для памяти. До лучших времен, когда люди поймут.
Он сидел в кабинете вместе с Хэнком, полицейским в форме и вспотевшим, но ухмыляющимся информатором Джимом Баррисом; слушали одну из доставленных Баррисом кассет; рядом крутилась другая кассета — копия для архива.
«— А, привет. Послушай, я не могу говорить.
— Когда?
— Я перезвоню.
— Дело не терпит отлагательства.
— Ну ладно, выкладывай.
— Мы собираемся…»
Хэнк подался вперед и жестом велел Баррису остановить ленту.
— Вы можете сказать, чьи это голоса, мистер Баррис?
— Да! — страстно заявил Баррис. — Женский голос — Донна Хоторн, мужской — Боб Арктор.
— Хорошо. — Хэнк кивнул и посмотрел на Фреда. На столе перед Хэнком лежал отчет о состоянии здоровья Фреда. — Включите воспроизведение.
«— …половину Южной Калифорнии сегодня ночью, — продолжал мужской голос. — Арсенал базы военно–воздушных сил в Ванденберге будет атакован с целью захвата автоматического и полуавтоматического оружия…»
Баррис беспрестанно ухмылялся, поглядывая на всех по очереди. Его пальцы перебирали скрепки, валявшиеся на столе, сгибая их и разгибая, — казалось, он в поте лица плетет какую–то странную сеть из металлической проволоки. Заговорила женщина:
«— Не пора ли пустить в систему водоснабжения нервно–паралитические яды, которые добыли для нас байкеры? Когда же мы наконец…
— В первую очередь организации нужно оружие, — перебил мужчина. — Приступаем к стадии Б.
— Ясно. Но сейчас мне надо идти — у меня клиент».
_Клик._Клик.
— Я знаю, о какой банде байкеров идет речь. О ней упоминается на другой…
— У вас есть еще подобные материалы? — спросил Хэнк. — Или это практически все?
— Еще очень много.
— Все в том же духе?
— Да, они относятся к той же нелегальной организации и ее преступным замыслам.
— Кто эти люди? — спросил Хэнк. — Что за организация?
— Международная…
— Их имена. Вы опять ушли в область догадок.
— Роберт Аркгор, Донна Хоторн, это главари. В моих шифрованных записях… — Баррис извлек потрепанный блокнот, в спешке чуть не уронив его, и лихорадочно зашелестел страницами.
— Мистер Баррис, я конфискую все представленные материалы. Они временно переходят в нашу собственность. Мы сами все изучим.
— Но мой почерк и шифр, который я…
— Вы будете под рукой, когда нам понадобятся разъяснения.
Хэнк жестом велел полицейскому выключить магнитофон. Баррис потянулся к клавишам, и полицейский отпихнул его назад. Баррис, с застывшей на лице улыбкой, пораженно заморгал.
— Мистер Баррис, — торжественно сказал Хэнк, — вас не выпустят, пока мы не кончим изучение материалов. В качестве предлога мы обвиним вас в даче заведомо ложных показаний. Это делается лишь в целях вашей собственной безопасности, тем не менее обвинение будет предъявлено по всем правилам. Дело передадут прокурору, но пока заморозят. Это вас устраивает?