Свод
Шрифт:
В проёме окошка снова появился чей-то силуэт:
— Я хозяин этого заведения, …сэр. Мне сказали, что вы хотели меня видеть…
Поздний посетитель поднял руку, плотно затянутую в кожу перчатки. На её чёрном фоне, безмерно радуя хозяйский глаз, весело блеснули две серебряные монеты:
— Мне назначена встреча, — произнёс человек в плаще.
Грохнул тяжёлый засов и дверь открылась.
Гость ступил в помещение, пропахшее жареным мясом, п'oтом и дымом. Здесь было тепло. Никто в обеденном зале не мог его рассмотреть в тёмной нише у входа. Хозяин учтиво поклонился ему и
— Дверь слева, в конце коридора, — оставаясь внизу, тихо бросил ему вслед хозяин, — …она прямо под фонарём…
Гость кивнул и вскоре его ноги растворились во мраке узкого лестниченого проёма. Он прошёл в конец коридора и, остановившись напротив двери под фонарём, осмотрелся. Поправив мокрую шляпу, он постучал в изъеденный жуками дверной косяк.
Дверь тут же открылась. За ней стоял высокий молодой человек в дорогом платье испанского покроя. Его элегантное гражданское одеяние не способно было скрыть от внимательного взгляда ночного посетителя хорошо тренированную фигуру военного. Левый ажурный обшлаг рукава казался жёстким. Наверняка там был спрятан «испанский сюрприз» (тонкий, словно шило, короткий нож, всё более входящий в моду среди аристократической молодёжи Англии).
— Что Вам угодно? — холодно спросил человек с «испанским сюрпризом».
Гость, повторно смерив взглядом встречающего, осторожно вынул из-под полы сырой свиток:
— Меня зовут Джонатан Эдванс, — протянув его военному, отрекомендовался гость. — Вчера лорд Честерлейд вручил мне это приглашение…
«Военный» взял свиток, развернул его, быстро пробежал глазами по ровным, слегка размытым дождевой водой строкам и только после этого поклонившись, сделал шаг в сторону:
Вас ждут, мистер Эдванс…
Джонатан вошёл. В комнате горел камин. Возле огня, опираясь на спинку тяжёлого кресла, стоял высокий мужчина в тёмно-бордовом камзоле. Меж расстёгнутыми полами добротного испанского платья сияла белизной дорогая шёлковая сорочка.
Цепкий взгляд ощупывал вошедшего с неторопливостью, присущей важным особам. Гость замер у двери. Ни один нерв, ни одна мышца его крепко спаянной фигуры не дрогнула под внимательным и придирчивым взглядом.
Понимая, что перед ним человек, которого сложно смутить подобным, неизвестный вельможа шагнул к небольшому, богато сервированному столику, стоявшему тут же у камина, и обратился к тому самому замаскированному военному, что встретил Джонатана у входа:
— Мистер Лоуб, оставьте нас. Я думаю, что мой английский будет понятен господину Эдвансу…
Не говоря ни слова, военный послушно поклонился и вышел.
— Мистер Эдванс, — меж тем продолжал высокий господин, — я почти уверен в том, что никакое дело не способно быть достойным обсуждения до тех пор, пока я не попрошу у Вас прощения за то, что по моей просьбе Вам пришлось проделать такой нешуточный путь под дождём…
С этими словами важный джентльмен отодвинул в сторону второе кресло, стоящее рядом с камином, приглашая, таким образом, Джонатана подсесть к столу. Эдванс деликатно отклонил это предложение и остался стоять на месте:
—
Важный господин сдержанно улыбнулся в ответ, взял со стола тонкостенный глиняный кувшин и налил в бокалы вина:
— Это уместный, …хороший юмор, — похвалил он Эдванса. — К слову сказать, Ваша верная служба трону или востребованность, как назвали это Вы, в какой-то мере и является предметом того, что я хотел бы обсудить, но …это чуть погодя. А пока же, я прошу принять Вас в качестве откупного подарка за предоставленные Вам неудобства моё радушие.
Думаю, дабы хоть в какой-то мере притупить Вашу чрезвычайную осторожность, мистер Эдванс, сейчас самое время мне отрекомендоваться. Меня зовут сеньор Гарсиласо де ла Вега.
Я прекрасно понимаю, что человеку моего чина не подобает представляться самому, но поверьте, я сделал это намеренно. Во-первых, мне не хотелось бы что-либо обсуждать при чужих ушах. …О! — вдруг наигранно смутился де ла Вега. — Простите, мой английский. Он всё же далёк от идеального. Ну, …а во-вторых, я с самого начала желал бы настроить нашу беседу на добрый, приятельский лад. Мне кажется, что это испанское вино очень может поспособствовать нашему взаимопониманию. Как вы считаете?
Эдванс колебался недолго. Приняв из рук де ла Вега бокал, он поднял его и, вздохнув, произнёс:
— Не в моих правилах обсуждать какие-либо дела во хмелю, но думаю, человек, который смог с помощью всего лишь одного малого отряда взять с боем неприступную Остию, не станет предлагать мне что-либо недостойное. …Что ж. За что выпьем, сеньор?
Гарсиласо одобрительно и не без удивления посмотрел на своего собеседника.
— Хоть Остия и есть дела давно минувших дней, — многозначительно сказал он, — должен заметить, мистер Эдванс, что столь глубокая осведомлённость делает Вам честь. Что ж, — хитро прищурился испанец, — пусть вместе с этим бокалом я выпью и порцию сладкой лести, мне всё же в первую очередь хотелось бы поднять этот тост за благополучие английского трона, на службе у которого стоят такие молодые люди, как Вы, Джонатан…
Гарсиласо де ла Вега сделал всего пару глотков вина, и поставил бокал на каминную полку. Непринуждённо отломив у аппетитной жареной куропатки короткую, хрустящую ножку, испанец без лишних церемоний стал закусывать.
Джонатану просто ничего другого не оставалось, как глотнув вина, отставить в сторону бокал и последовать примеру принимающей стороны. Расчётливо рассудив, что любое удачное действие непременно следует развивать, Эдванс тут же решил повторно прибегнуть к услугам лести:
— В распоряжении испанского трона тоже немало достойных людей, — начал он издалека. — Даже если оставить без внимания штурм Остии, Ваше знание английского языка просто не может не восхищать…