Сводные. Поиграем в кошки-мышки?
Шрифт:
– Раковина свободна. Плескайся. Оставить мыльно-рыльное? Только лосьон от чёрных точек весь за раз не выливай. Твоему шнобелю всё равно не поможет.
Собираюсь проскочить в коридор, но этого только и ждут, перехватывая меня и прижимая лопатками к холодной кафельной поверхности.
Ясно, понятно.
Ваши методы весьма прозрачны, сударь.
Крестовский нависает сверху, медленно и с хозяйской деловитостью подцепляя глубокий вырез борцовки подмышкой.
Реально глубокий. Туда спокойно можно нырнуть и не вынырнуть, так как это шмотка на самом деле
Судя по всему, Кириллу тоже абсолютно пофиг: что на мне надето. Гораздо больше его интересует то, что скрывается под тканью. Оттянув вырез, прикрывают правую часть груди и…
Упс. Вот незадача, правда?
– Без него лучше, - мазнув ногтем по эластичной ткани кислотно розового спортивного топа, огорчённо замечают.
А ты на что рассчитывал, пупсик? Что я встречу тебя как вчера? Ну чувак, не до такой же степени я ебанько. Одно дело ко сну готовиться и лифчик снять, другое - по чужому дому шастать средь бела дня.
Тем более, что я так-то впервые за последние полгода на пробежку собралась, поэтому если он попробует зайти дальше, его ждёт ещё одно разочарование в виде таких же кислотных легинс.
Хотя, думаю, он уже и так успел их заценить. Пока я ползала под ванной, так что вниз и не лезет. Только наверх.
Выпускает борцовку и скользит выше, по ключице, перескакивая на мой подбородок и требовательно приподнимая его.
Поднимаю. С меня не убудет.
Только вот, помнится, я совсем недавно говорила про дистанцию в десять метров?
Отсчёт пошёл.
Десять. Девять…
– Без штукатурки тебе больше идёт. Не так агрессивно смотришься.
Это смотря что он подразумевает под "штукатуркой". Я не мажусь корректорами и не засыпаю себя пудрой, моя кожа меня и так устраивает. Подводка, тушь, тени и помада, всё. Ему это перебор?
– А не слишком много запросов?
Восемь. Шесть…
Большой палец касается моей нижней губы, несильно сдавливая её.
Крестовский, ты совсем бессмертный?
Пять, два, один, блин!
Извернувшись, что есть сил сжимаю челюсть.
– Ааа!
– орут на весь второй этаж, облизывая выступившую на пальце кровь.
– Совсем больная?
– Ты кто? Стоматолог, чтобы совать свои грязные конечности в мой рот?
– отплёвываюсь, демонстративно вытирая рот и отталкивая его от себя.
– В следующий раз пешочком побежишь в травмпункт, швы накладывать, понял?
– Бешенная.
– Ещё и заразная. Так что подходить не советую. Хотя тебе-то что? Зараза к заразе не липнет, - парирую, уходя и на ходу стягивая с себя борцовку.
– Ну ты и дрянь, - слышу вслед то ли восхищенное, то ли офигевшее.
– От дряни слышу!
– не остаюсь в долгу, довольная собой.
Как же славно началось субботнее утро! Восьми не стукнуло, а уже первая кровь полилась. Клааасс. Ещё бы кроссовки в одной из бесчисленных коробок откопать и вообще будет прекрасно.
После долгих мучений кроссы, наконец, находятся. Ну всё, осталось самое сложное: загнать свою, как он там выразился?
– "разъевшуюся" жопу на пробежку.
На самом деле я правда мальца забросила себя, пока была в отношениях, так что пора приходить в форму. Отменяем меланхолию и официально обновляем статус с "планировала скатиться в лайт-версию депрессии" на "в активном поиске чего-нибудь интересненького".
Всё, требую парня на растерзание!
Только, чур, не того, что остался нянчить свой пальчик. Дайте кого-нибудь поадекватней.
Глава третья. Розовая пантера и деловое предложение
POV КРЕСТОВСКИЙ
Вот же чумичка бесстрашная! А силищи, главное, откуда столько? Отвечаю, я хруст собственной кости слышал.
Прокушенный палец нарывает и дёргает, ежеминутно напоминая о себе. И о придурковатой пигалице. Слава богу мне мозгов хватило засунуть ей в рот только его. А если бы что другое?
И вот теперь она ускакала наматывать круги по закрытой территории коттеджного посёлка, слепя розовым задом. Ещё и мамашу с собой прихватила, в компанию.
Отец уехал на очередное внеплановое совещание, а я от скуки подыхаю, бросая в потолок валявшийся на веранде теннисный мячик и продумывая план мести.
Карина же, надеюсь, понимает, что мы лишь разогреваемся?
Карина Скворцова.
Двадцать лет. Учится, вот же неожиданность, в местном художественном вузе. Решила, видимо, пойти по стопам родительницы. Катается на шестой бэхе. Уже не свежей, но в отличном состоянии. И той же вырви-глаз расцветки, что и её причёска.
Дерзкая, без комплексов, знает себе цену и может за себя постоять. Принцесса с прибабахом, которую нет нужды спасать от дракона. Это бедолагу дракона стоит спасать, иначе бедный крылатый ящер инфаркт схлопочет, ведь колючий женский язычок режет как бритва.
Но это и раззадоривает. Больным ублюдком покажусь, но, кажется, я ловлю кайф от возможности с ней вот так грызться. Будто другого адреналина в жизни не хватает.
Кстати, об этом.
Раз уж я снова в городе надо промониторить обстановку. Старые контакты-то остались, я их не удалял, но вот актуальны ли они ещё?
– Кто звонит и чего надо?
– на весь салон раздаётся недовольный, но легко узнаваемый картавый голос. Судя по всему, сонный. Дрыхнет ещё? Спросонья не продуплился или просто зазнался? Раз своих не узнаёт.
А, да. У меня ж номер давно другой.
– Борзый, живой?
– приветствую старого знакомого, выруливая к заднему двору отчего дома. Решил совместить приятное с полезным и заехать к матери: проведать, а заодно шмотки старые прихватить. Приехал же, считай, налегке.
– Надо же. Думал, ты давно ноги двинул.