Сводные
Шрифт:
— Кого Сережа? — нервно поинтересовалась Алиса, поворачиваясь к нему. — Ты хоть представляешь, сколько времени нужно, чтобы разучить с новым человеком танец?
Сережа хмыкнул, все еще не видя проблему в ситуации.
— Да ваш этот «танец маленьких утят» только насмешит всех, — издевался парень.
Он был на одной из репетиций и видел, какие движения репетирует выбранная девчонка. Он тогда всю дорогу до дома смеялся, не в силах поверить в то, что это представление действительно планируют провести перед всей деревней.
— Это направление, вообще-то, называется комптент, — с умным видом заявила Иванова. — И Олеся лучшая в своем классе.
— Да у неё обе ноги левые, неудивительно, что она одну сломала, — не унимался Сережа. — Я, наверное, даже лучше станцую.
Алиса злостно сплела руки на груди, взглядом метая в парня искры.
— Хорошо, тогда ты и будешь танцевать, — отчеканила она холодным тоном.
Тут пришла очередь Сережи разозлиться.
— Я что клоун скакать перед всей деревней? — взъелся он. — Для этого талант должен быть. А у меня его нет.
— Тогда у кого, по-твоему, он есть? — язвительно зпоинтересовалась одноклассница.
— У Юльки моей, — выпалил он быстрее, чем успел подумать.
Все присутствующие замерли и в недоверии уставились на Метелю.
— Юля — твоя сестра? Мы о ней говорим? — переспросила Елизавета Петровна. — Я не видела её ни на одном уроке танцев.
Сережа сжал кулаки. Он всегда остро реагировал, когда кто-то пытался даже невзначай принижать Юлькины достоинства.
— Это потому, что она давно переросла все эти ваши деревенские кружки, — холодно возразил парень. — Она очень хорошо танцует. В детстве она побеждала на всех конкурсах, куда её возили.
Иванова недоверчиво склонила голову, рассматривая Метелю, словно не могла поверить, что он говорит серьезно. Юлька была тихой в школе и мало кто хорошо её знал.
— А она согласится станцевать? — серьезно поинтересовалась Елизавета Петровна.
— Я спрошу, — неуверенно ответил Сережа. — Вот только что точно вам скажу, если она согласиться, то танцевать будет то, что захочет сама.
Он думал об этом разговоре всю дорогу домой, зная, как плохо в последнее время Юля относилась к выступлениям на публике. Она хоть и не говорила об этом, но до сих пор помнила, как смеялись над ней ребята тогда, в первый раз, когда она не смогла рассказать на линейке стих из-за своего заикания. Ему не хотелось требовать от неё и, уже подойдя к калитке дома, он точно уверился во мнении, что не будет настаивать. Пусть станцует, если захочет, и нет — если нет. Земля не перестанет крутиться, если их программа немного изменится или укоротится.
Он нашел Юльку на полянке заднего двора под яблоней. Она сидела на пледе, прислонившись к дереву, и читала книгу с какой-то скучной обложкой. На прошлой неделе они ездили в город, чтобы встретиться с Денисом. Именно тогда, прогуливаясь по городу, она уговорила его купить ей целых пять таких вот невзрачных книжек, когда они случайно наткнулись на книжный магазин. А может и не случайно, подумал Сережа, наблюдая за тем, как нетерпеливо она перелистывает страницы книги, словно не может дождаться, когда дочитает её до конца.
— Кроха, — позвал он, опустившись рядом с ней на плед.
После их ночной встречи на кухне он понял, что избегать её не вариант, поскольку тогда он становился долбаным сталкером, сходящим с ума от одного её вида.
— Я просила так меня не называть, мне уже четырнадцать, — процедила она, не отвлекаясь от своего чтива. — Зачем вас вызывали?
Сережа откинулся на локти, подставляя лицо яркому летнему солнцу, что проглядывало между листками.
— Девчонка, которая должна была танцевать, сломала ногу, — пояснил он. — Спрашивали, кто может заменить.
Сережа краем зрения заметил, что Юлька замерла. Она медленно отложила в сторону книгу и посмотрела на него немигающим взглядом.
— И что ты ответил? — осторожно поинтересовалась она, словно уже знала ответ.
Сережа ухмыльнулся.
— Сказал, что живу под одной крышей со звездой танцев и поинтересуюсь, не согласиться ли она оказать нам честь и выступить на выпускном, — невозмутимо ответил он.
Юля застонала и закрыла лицо ладонями.
— О, Боже мой, — вздохнула она. — Ты не мог этого сссделать!
— Что? — удивился Сережа. — Думаешь, баба Катя не согласится?
Юля запаниковала, пропуская мимо ушей шутку. Одно дело было танцевать здесь, среди родных стен перед бабой Катей, Сережей или Денисом, но совсем другое согласиться на то, что предлагал Сережа. Выйти перед всей деревней! А если она упадет, подвернет ногу или забудет очередность движений? Она не может снова опозорить Сережку перед всеми. Слишком свежо еще в памяти было воспоминание о прошлом её конфузе.
Метеля медленно протянул ладонь и, ухватив её за подбородок, повернул испуганное лицо к себе. Он ухмыльнулся, когда увидел, как она нервно кусает верхнюю губу — это был самый милый жест, что он видел в своей жизни.
— Эй, это же всего лишь танец перед сотней человек в наглухо забытой Богом деревне, — возразил он, серьезно глядя в широко раскрытые зеленые глаза. — Ты справишься. Я верю в тебя.
Юля закатила глаза, не в силах бороться с его спокойным тоном. Его голос словно оборачивался вокруг неё, скрывая её в кокон тепла и заботы. Она не могла ему перечить. Не могла отказать, когда Сережа просил. Пусть не словами, но глазами. Интонацией. Он ведь столько сделал для неё. Разве она не сможет пересилить собственные страхи и сделать что-то приятное ему в ответ? Что-то важное?
— Ты хххочешь, чтобы я станцевала, — скорее утвердительно, чем вопросительно, проговорила она срывающимся от напряжения голосом. Однако Сережа все же кивнул, подтверждая её мысли.
Ему действительно хотелось, чтобы все, наконец-то, увидели, какая она замечательная и талантливая. Чтобы перестали подшучивать над ней и относиться не серьезно. К тому же в следующем году он не будет учиться вместе с ней и не сможет контролировать злые шутки, что ему удавалось пресекать все это время.
Глубоко вздохнув и взяв себя в руки, Юля кивнула.