Священный метод
Шрифт:
Читали они и в самом деле много – а как иначе узнаешь местную специфику? Правда, и Ромку, и Настю еще в четвертом классе обучил скорочтению Ри, поэтому на книгу небольшого объема у каждого из них уходило по часу-полтора, а на журнал – полчаса. Библиотека была скудная, интересного в ней было всего ничего, но выбирать не приходилось.
После первого разговора прошел месяц, и какая-то добрая душа снова донесла, что «Торгачев с Давыдовой шляются».
Снова вызвали.
Только в этот раз ни Ромка, ни Настя этого вызова уже не
По крайней мере, пока.
За то, что уходили, им влетело, но не особенно сильно – видно было, что мысли директора заняты чем-то другим.
– Читать, значит, ходите, – пробормотал он. – И много читаете?
– Ну… да, – подтвердил Ромка. – А чего еще делать?
К моменту второго разговора с директором они уже осилили всю серию «Московских историй» Тщатнева, все четыре тома «Энциклопедии геополитики» Авдеева, два тома «Исторической детской энциклопедии», составителем которой был большой коллектив авторов, и пятнадцать номеров журнала «Наука и жизнь» – больше «науки» в библиотеке не имелось.
– Мы бы еще что-нибудь почитали, – сообщил Ромка слегка остолбеневшему от перечня книг директору. – А то скучно.
– Оценки какие у них? – спросил директор преподавателя, который по совместительству был еще и завучем. – Математика?
– Пятерки у них, – сообщил завуч замогильным тоном. – Да, математика тоже.
– Ладно, – директор задумался. – Вот чего. Вы у меня тогда поедете на математическую олимпиаду в Сухой Лог, а я вам за это, так и быть, еще книжек привезу. Но чтобы выиграли!
– Мы постараемся, – Ромка вежливо улыбнулся.
– Угу. А теперь кыш отсюда.
Поездка – это разведка.
Первая серьезная разведка за три месяца.
– Может, рванем? – предложила деловая Настя, когда они вышли из кабинета директора и направились к кабинету НВП по длинному обшарпанному коридору, мимо закрытых сейчас классных комнат.
– Сдурела? – Ромка покрутил пальцем у виска. – Денег же нет.
– Ох… ну да. А если украсть?
– У кого ты их украдешь? Тут у всех очень мало, а до Москвы доехать стоит ого сколько.
В ценах они уже сориентировались.
До Свердловска билеты стоили по четыре рубля на каждого.
А вот до Москвы – по сто сорок два рубля, самые дешевые, в общем отсеке автопоезда.
Зарплаты у педагогов и директора были по пятьдесят рублей с какими-то надбавками, и давали их в два приема: аванс и получка. Для того чтобы раздобыть нужную сумму, пришлось бы грабить кассира, а как можно ограбить бронированный «Лиаз», на котором тот ездил, ни Ромка, ни Настя себе не представляли совершенно.
– Не будем мы никого грабить. – Ромка вдруг остановился посреди коридора. – Воровать нехорошо, Насть.
– Сама знаю, что нехорошо. А как тогда… чтобы честно?
– Не знаю.
В кабинет они пришли первыми, сели за свою парту неподалеку от настежь открытого окна. За окном во дворе старшие гоняли в футбол – слышались тяжелые удары по мячу, чей-то смех. Под окном росли здоровенные репейники, которые никто и не думал косить. Настя перегнулась через подоконник, сорвала пушистый колкий репейный шарик и прицепила к воротнику Ромкиной потасканной рубашки.
– Ну и зачем? – спросил он.
– А просто так, чтобы было.
– Делать тебе нечего, – проворчал Ромка. Отцепил цветок от воротника, сжал в пальцах. – Черт, колючий…
– Как ты, – поддела его Настя. – Что-то ты совсем хмурый стал.
– День рождения послезавтра. – Ромка опустил голову. – Просто вспомнил… как дома было. А тут ничего не будет. Сама знаешь.
– Это у кого это день рождения и ничего не будет? – В кабинет вошел КВН и плотно прикрыл за собой дверь. – Давайте, рассказывайте.
– У меня не будет. Потому что дома мы всегда… ну, всей семьей, – Ромка запнулся. – А тут…
– А тут иначе, да, – согласился КВН. Вытащил из кармана ключ от кабинета и зачем-то запер дверь. – Торт не обещаю, а вот подарочек для тебя найду, пожалуй.
– Не надо, – попросил Ромка. – Я ж вам никто.
– Ну, это как сказать, – туманно заметил КВН. – Мальчик ты способный. И ты, Настенька, девочка способная. Вот только момент один, дети. Ну-ка сядьте ко мне поближе и послушайте. Это важно.
Взяли стулья, пересели к учительскому столу, за который полуминутой раньше сел КВН.
– Так, – КВН говорил сейчас гулким шепотом. – На площадку эту вашу пока что не суйтесь. Были там… не надо туда. Пусть думают, что не ваша.
– Директор был? – удивилась Настя.
– Кабы директор, – вздохнул КВН. – Хуже. То, что вы ноги сделать намылились, даже ежу понятно.
– Валерий Николаевич… – начал было Ромка, но тот остановил его взмахом руки – не перебивай, мол.
– Придется вам делать ноги, – продолжил он. – Но только не сейчас и не так, как вы задумали. Через месяц где-то, может, пораньше. Но не сейчас.
– Почему? – Настя почувствовала, что ей становится страшно.
– Потому что официалка хочет сделать что-то с вами, но не решила пока, что именно. Хреновые дела у вас, ребятки, честно сказать.
– Почему вы нам помогаете? – вдруг сообразил Ромка. Впился пристальным взглядом в учителя. – Валерий Николаевич, правда, почему?
– Потому что очень много лет назад один хороший ученый очень сильно помог моей матери. Да, деньгами. И участием. Она работала лаборанткой в одном институте в Москве, и когда она серьезно заболела и от неё отвернулись все, этот ученый прознал про то, что с ней случилось, и помог ей, совсем молодой девчонке, вылечиться. И даже оплатил серьезное геронто через знакомых в Официальной, продлив ей жизнь лет на сто пятьдесят… она до сих пор жива и здравствует. Ученого этого звали Ри Нар ки Торк. Потом его жена погибла, и, насколько я знаю, в Москву он больше не приезжал, поселился окончательно в Питере, а потом… не знаю я, что было потом, но как я мог не узнать сына человека, портрет которого до сих пор висит у мамы на стене и на которого она по сей день чуть ли не молится, как на икону? Вы с ним очень похожи, Роман, почти что одно лицо.