Святая тайна
Шрифт:
Потрясенный Донован повернулся, взглянул на Шина и увидел, что тот, весь крови, оскалив зубы, стоит над человеком, которого за миг до этого ударил ножом. Остальные протестанты стояли не шелохнувшись, пока католики улепетывали прочь.
Он помнил ужас, объявший его на следующий день, когда в прессе и теленовостях появилось сообщение о местном жителе-протестанте, который скончался от ножевого ранения. И хотя было неизвестно, ранение какого из двух протестантов оказалось смертельным, Донован быстро примирился с фактом, что ему необходимо покинуть Белфаст, прежде чем следующей жертвой станет он сам.
Семинария стала его мирной гаванью, обезопасив от улицы и обещая надежду на прощение
Несмотря на такое прошлое, Донован был прилежным студентом, и уединение священничества вновь разожгло его страсть к чтению. Он обрел в душе гармонию, всерьез увлекшись историей и скульптурой. Видя, как он всего себя отдает учению, епархия Дублина спонсировала его обучение в университете. Донован думал, что, возможно, именно эта одержимость книгами спасла его.
Теперь же книга грозила разрушить все, что было для него свято. Над самой церковью, спасшей его, нависла серьезная угроза.
Несколько долгих секунд отец Донован смотрел сквозь стекло на «Тайные хроники» – всеми забытый манускрипт, который положил начало важнейшим событиям, приведшим к похищению в Иерусалиме. Даже не верилось, что лишь двумя неделями ранее он предъявил это невероятное открытие государственному секретарю Ватикана. Он так ясно помнил свою встречу с Сантелли, будто перед его мысленным взором крутили фильм.
– Не берусь утверждать, что часто получаю срочные просьбы об аудиенции из архива Ватикана. – Кардинал выжидательно поглядел на него.
Сидя напротив, отец Донован с силой сжал пальцами кожаный ранец.
– Простите за спешку, ваше преосвященство. Но надеюсь, услышав, с чем я пришел, вы согласитесь, что причина, по которой я здесь, требует вашего незамедлительного рассмотрения… и оправдывает мое решение не вмешивать кардинала Джанкоме.
Винченцо Джанкоме был начальником Донована и старшим хранителем Секретного архива Ватикана. Он также был человеком, который положил под сукно пылкую просьбу Донована приобрести «Евангелие от Иуды». Так что после долгих размышлений Донован принял нестандартное решение не включать Джанкоме в круг посвященных – отважный шаг, способный привести к обратным результатам и могущий стоить ему карьеры. Но Донован был уверен: то, что он собирался рассказать, имеет прямое отношение к государственной безопасности, а не к документам из запасников. Более того, загадочный незнакомец выбрал для этой цели именно Донована, и времени для промедления и бюрократических проволочек не оставалось.
– Так в чем дело? – со скучающим видом спросил Сантелли.
Отец Донован нерешительно помолчал, не зная, с чего начать.
– Помните, несколько лет назад в Секретном архиве нашли «Шинонский список»?
– Секретный указ Климента об отклонении обвинений против рыцарей ордена тамплиеров?
– Верно. Я принес вам и другие документы, подробно описывающие тайное совещание Климента Пятого и Жака де Моле, магистра ордена. – Донован с усилием сглотнул. – В сообщении Папы упоминается манускрипт под названием «Тайные хроники», предположительно содержащий информацию о спрятанных реликвиях тамплиеров…
– Попытка возродить орден тамплиеров, – перебил Сантелли. – Причем довольно неуклюжая.
– Однако, думаю, вы согласитесь, что переговоры Климента с де Моле о восстановлении репутации тамплиеров после приказа о роспуске их ордена имели принципиальное значение.
– Обычный блеф. Никакой книги у Жака де Моле не нашли.
– Разумеется. – Донован запустил руку в ранец и вытащил оттуда книгу. – Поскольку он не обладал ею.
– Что это там у вас? – Сантелли вытянул шею и поерзал в кресле.
– Это
Кардинал опешил. Ему всегда страстно хотелось, чтобы именно эта история оказалась чистым вымыслом, поскольку ни одна из самых мрачных тайн Ватикана не могла сравниться с этой. Он тешил себя надеждой, что библиотекарь ошибся, однако уверенность во взгляде Донована подтверждала его худшие опасения.
– Вы что же, думаете…
– Да, – твердо ответил Донован. – Позвольте мне объяснить.
Он подробно изложил историю семилетнего заключения Жака де Моле, его тайной беседы с Климентом, судилища в Париже перед собором Нотр-Дам и казни на Еврейском острове.
– Случилось так, что предсмертное проклятие магистра сработало. Папа Климент Пятый скончался месяц спустя в страшных мучениях, многие полагают, что от дизентерии. Через семь месяцев на охоте при странных обстоятельствах погиб король Филипп Четвертый. Свидетели объясняют его смерть затяжной болезнью, вследствие которой он умер очень быстро. Многие считают, что таким страшным образом тамплиеры совершили свою месть.
– Яд? – Сантелли был явно напуган.
– Может, и так. – Донован пожал плечами. – Тем временем мусульмане полностью возвратили себе Святую землю. В дальнейшем европейским государствам и церкви не удалось организовать правильное субсидирование Крестовых походов, имевших целью ее отвоевать. Документы Папы Климента и «Шинонский список» пылились в Секретном архиве, поскольку совет кардиналов сосредоточился на двухлетней борьбе за восстановление пошатнувшейся репутации папства. Актуальность «Тайных хроник», вот этого манускрипта, что я сейчас держу в руках, постепенно ослабевала, книга превращалась в легенду, – продолжал Донован. – До тех пор, пока на этой неделе мне не позвонили.
Он вкратце рассказал сначала о телефонном разговоре с неизвестным, а затем о своей встрече с курьером в «Кафе Греко».
Сантелли сосредоточенно внимал, прикрыв рукой рот. Закончив, Донован выжидательно посмотрел на кардинала.
– Вы прочли ее?
Донован кивнул. Как хранитель архива, он был полиглотом – блестяще знал арамейский и без труда читал на греческом и латыни.
– О чем она?
– О вещах крайне тревожных. Вне сомнений, это произведение не является творением тамплиеров per se. [62] Это дневник, написанный Иосифом из Аримафеи.
62
По сути (лат.).
– Патрик, я не понимаю…
– На этих страницах приводятся хроники событий, относящихся исключительно к пастырству Христа. Записи свидетельств чудес, таких, например, как исцеление парализованных и прокаженных. Его наставления, уроки, путешествия с учениками – здесь полный отчет. Я внимательно просмотрел текст и должен сказать: произведение добротное.
Библейские историки издавна ведут теоретический спор о том, что на синоптические [63] Евангелия от Матфея, Марка и Луки оказал влияние один источник, поскольку все трое рассказывают о деяниях Иисусе в сходной последовательности эпизодов и похожим стилем. Каждое из синоптических Евангелий, предположительно датированных периодом между 60 и 100 гг. н. э., носит имя реального последователя Христа, хотя истинные авторы на самом деле неизвестны.
63
Особенно близкие по содержанию и языку.