Святой и грешница
Шрифт:
— Вы всерьез требуете, чтобы мы отступили и сняли осаду, потому что только в таком случае вы сможете покинуть город? — возмутился бургомистр. — Какими же глупыми вы нас считаете!
Рабан Гофварт покачал головой.
— Все, чего я хочу, это чтобы я и мои люди невредимыми покинули город и добрались до крепости Мариенберг — с оружием, снаряжением и всем, что у нас есть. Тогда вы сможете получить замок и ключи, которые вам так дороги! — Последние слова он произнес с презрением, что, однако, не отменяло того факта, что родственник епископа признал свое поражение.
Элизабет схватила Грет за руку. Это был прорыв! Теперь все близилось к благополучному концу, без кровопролития. Совет и капитул
Настоятель и бургомистр быстро переглянулись, и Ганс Буке взял слово:
— Это приемлемое предложение. Берите лошадей, оружие и все, что у вас есть, и уезжайте из города через южные ворота. Мы отведем наши отряды на безопасное расстояние и не сделаем ни единого выстрела! Пушки, разумеется, оставьте там, где они стоят. Вы не возьмете с собой в Мариенберг ни одну повозку!
По лицу коменданта пробежало разочарование, но, немного помедлив, он согласился.
— Хорошо, отводите свои отряды. Через час зазвоните в колокол церкви Святого Петра, и мы выстроимся в походном порядке.
Ганс Буке покачал головой.
— Сначала вы передадите нам ключи от башен и ворот. Наши писари составят договор и принесут его вам. Вы заверите его печатью и передадите ключи. Только тогда вы со своим взводом сможете беспрепятственно покинуть стены замка.
На этом и договорились. Когда начал звонить колокол, комендант подошел к открытым воротам, заверил договор и передал ключи. Подождав, пока посланники совета отойдут, он дал сигнал к отступлению. Под барабанную дробь и радостные звуки трубы взвод коменданта Гофварта выдвинулся из крепости. Гордо подняв флаг епископа, выпрямившись в седлах, в сверкающих доспехах, они скакали колонной по два мимо жителей Вюрцбурга, которые, как и было условлено, отступили, давая им дорогу. Главам удалось удержать своих людей, пока последний человек из замка не перешел через ров. Бургомистр лично на вороном коне добрался до больших ворот и запер их. С ликующими криками горожане и крестьяне завладели Нойенбургом.
В городе царило веселое настроение, какого Элизабет не помнила. На всех углах люди поднимали бокал за одержанную победу над епископом и его командой из Нойенбурга. До самого вечера горожане и крестьяне с инструментами стекались в предместье Занд, чтобы помочь снести замок. Он навсегда должен остаться разрушенным. Ни один епископ не должен больше осмелиться назвать крепость, находящуюся непосредственно в городе, своей собственностью. Оружейник под громкое ликование собравшихся еще несколько раз выстрелил из пушки по стенам Нойенбурга. Нашлось несколько музыкантов, прикатили бочки с вином. Образовались первые пары, и на улицах начались веселые танцы, в то время как горожане размахивали молотками, чтобы разрушить стены замка, в такт музыке.
Протеже Эльзы Эберлин смешались с толпой и праздновали.
— Здесь еще веселее, чем на ярмарке! — радостно кричала Анна, взявшая под руку молодого кожевника и его брата. Эстер танцевала с портным, Марта в это время кружилась с булочником, так что ее платье высоко подлетало, а Мара и Жанель отправились к стене. Грет, покрытая пылью, усердно работала. Чтобы перевести дух, она подошла к Элизабет.
— Весь город собрался, — сказала Грет и улыбнулась. — Какой праздник!
Это было не совсем верно. Хотя здесь можно было увидеть большое количество служанок и ремесленники пришли с женами и детьми, но на праздновании отсутствовали женщины из знатных семей и церковные служители — за редким исключением — не принимали участия в процессе разрушения. Только два монаха из Ноймюнстера размахивали молотком, и несколько монахов
Грет повернулась к Элизабет.
— Нам пора идти. Ты не видела мадам?
Элизабет покачала головой.
— Нет, но она высказалась недвусмысленно. С наступлением темноты мы должны быть на месте. Сегодня точно будет длинная ночь.
— У нас сегодня будет больше клиентов, чем когда-либо.
Элизабет кивнула и скорчила гримасу.
— Я тоже этого боюсь.
Девушки освободили подруг из рук разочарованных танцоров. На прощание шлюхи обняли их и поцеловали, пригласив в бордель, чтобы там как следует продолжить празднование.
— Некоторые из них точно еще зайдут, — предположила Анна.
Мадам оказалась права! В этот вечер бордель был переполнен. Эльза поручила Жанель двух клиентов сразу друг за другом. Элизабет мадам тоже нагрузила больше, чем обычно. Возможно, она решила, что время бережного отношения с ней прошло и теперь она должна делать все то, что делали другие девушки, или позволять делать это с собой!
Заглянувший палач стоя выпил глоток вина и рассказал о последних новостях из предместья Занд.
— Народ уже расходится. Новый староста откровенно поговорил с ними и объявил, что стражники не примут никаких оправданий и всех, кого позже встретят на улицах, бросят в башню. Надеюсь, угроза подействовала.
— Иначе в твоих башнях будет тесно, — сказала мадам и язвительно улыбнулась.
— Да, и я должен буду снабжать еще больше бранящихся заключенных и обеспечивать их водой и супом. Ну ладно, до скорого, увидимся. — Он отдал ей пустой бокал и кивнул на прощание девушкам.
Ближе к полночи, когда в борделе стало немного спокойнее, пришли двое новых посетителей. Многие клиенты были завсегдатаями заведения или днем их можно было увидеть в городе за работой, поэтому постепенно Элизабет запомнила их. Но этих двоих ей еще не доводилось видеть, и мадам оценивающе обвела их взглядом. Один был высокий, крепкого телосложения и носил окладистую бороду. Второй был плохо выбрит, его тонкие бесцветные волосы прядями спадали на плечи. Оба были одеты просто, носили сапоги для верховой езды и длинные ножи в кожаных ножнах на боку. Они не выглядели как честные ремесленники, скорее как бродячие вояки, готовые взяться за любое дело, если им достаточно заплатят.
Эльза подошла к ним.
— Чем могу помочь?
— Конечно, ты можешь нам помочь, дав одну из своих девок, чем же еще? — ответил бородатый, который был почти на голову выше своего спутника. Его тощий подельник с перекошенным лицом жутковато улыбнулся, так что у Элизабет по спине побежали мурашки. Она быстро отвернулась и подошла к столу, где гости играли в карты.
— Как тебе вон та? — спросил он.
Элизабет спряталась за Эстер.
— Что? Это уродливое лицо со шрамом? Хайнц, ты с ума сошел? — возмутился бородач.
Тощий раздраженно покачал головой.
— Да не эта, а блондиночка за ней.
Желудок Элизабет сжался.
— Да, довольно милая, но я бы взял вон ту. — Бородач показал на появившуюся из-за ширмы Жанель.
— Договорились, — сказал коротышка и снова улыбнулся в свойственной ему неприятной манере.
Элизабет обрадовалась, что ей удалось ускользнуть, но одновременно испытала стыд за это чувство облегчения. Теперь Жанель должна была служить им.
— Мы возьмем ее с собой. Здесь внутри для нас тесно и слишком шумно, — сказал Хайнц.