Святые в истории. Жития святых в новом формате. I–III века
Шрифт:
В Риме вопрос о падших даже стал причиной раскола. Римский священник Новациан, к которому присоединился карфагенский пресвитер Новат (тот самый, кто вместе с Фелициссимом взбунтовался против епископа Киприана и успел за это время перебраться в Рим), был убежден, что падших ни при каких обстоятельствах нельзя обратно принимать в Церковь.
Новациан, принадлежащий к числу тех, кого сейчас приняло называть «крайними радикалами», вместе с карфагенянином Новатом нашел сторонников в лице еще трех италийских епископов и выступил против действующего тогда римского епископа Корнилия. Они назвали себя и своих последователей «кафарами», то есть чистыми, и убеждали христиан, что никто не должен вступать в общение с падшими,
Самочинного епископа никто не принял, в том числе и Киприан Карфагенский, посоветовавший Новациану лучше искать мира душе и покаяния. По поводу раскола и новой ереси он написал ряд окружных посланий к африканским епископам, а также целую книгу «О единстве Церкви».
Епископ Киприан провел в Карфагене еще три Поместных собора и вывел лаконичную и важную для дальнейшей судьбы Церкви формулу: «Тот не может уже иметь Отцом Бога, кто не имеет матерью Церковь».
В связи с распространением различных ересей на соборах разбирался и такой вопрос: можно ли считать действительным крещение, совершенное епископами-раскольниками, которые пользовались авторитетом у своей доверчивой паствы? На соборе в Карфагене 87 епископов приняли единогласное решение, что крещение вне единой Церкви невозможно, и потому крещенных еретиками следует перекрещивать заново.
Когда Церковь перестанет быть гонимой, по самым важным вопросам будут собираться Вселенские соборы, и на них будет съезжаться еще большее число епископов из всех уголков империи. И все же принятию коллегиальных решений мы во многом обязаны Киприану Карфагенскому – в прошлом талантливому юристу, который сумел и в церковную жизнь ввести многое из законодательной практики.
«Пусть никто неблаговременно не срывает незрелого плода, пусть никто потрясенного и пробитого волнами корабля своего не вверяет снова морю, не исправив его сперва тщательно, пусть никто не берет и не надевает разодранной одежды, пока, искусно починенная, она не будет вручена ему исправленною мастером», – учил он и других не принимать поспешных решений, а сна чала тщательно все обдумать и взвесить («Письмо к народу»).
Середина III века для римлян во многих смыслах была трудным временем. В империи шли постоянные войны с варварами: с севера на Италию хлынули германцы, в Греции и Малой Азии не прекращались войны с сарматами, парфяне наступали на Сирию, Африка подвергалась постоянным нападениям варваров-нумидийцев.
К тому же на Рим обрушились многочисленные стихийные бедствия и эпидемии. В Малой Азии, в ее горных провинциях Каппадокия и Понт, произошло разрушительное землетрясение, уничтожившее целые города, по Италии прокатилась чума, в Африке начались эпидемия моровой язвы, засуха и голод.
Сотни людей бежали из Карфагена, оставляя больных без помощи, а мертвых без погребения. Епископ Киприан и карфагенские христиане мужественно ухаживали за больными, хоронили мертвых, причем не только братьев по вере, но и язычников. Своим авторитетом епископ убеждал богатых карфагенцев не жалеть жертвовать средства для голодающих и на выкуп пленных, которых уводили с собой варвары-нумидийцы, чем спас жизни многих людей.
Тем временем на престол Рима взошел новый властитель – император Валериан. Примерно через четыре года правления он выпустил свой первый указ против христиан.
Эдиктом 257 года христианам запрещалось созывать собрания и собираться вместе на богослужения, а всех священнослужителей приказано отправлять в заточение.
Получив новый указ, карфагенский проконсул Патерн вызвал епископа Киприана на допрос и, угрожая смертью, заставлял его отречься от Христа.
– Я христианин и епископ, – с
Тогда проконсул стал требовать, чтобы епископ указал местонахождение всех карфагенских священников.
– Ты найдешь каждого на своем месте, – сказал епископ. – Собственные ваши законы запрещают нам делаться доносчиками, а наши правила не позволяют нам произвольно представлять себя мучениям; твори, что тебе велено.
Киприана Карфагенского сослали в отдаленный приморский городок Курубис. В ссылку с ним добровольно отправился диакон Карфагенской Церкви Понтий, который впоследствии составил жизнеописание епископа. Прибыв на место ссылки, Киприан в первый же день увидел сон, предвещавший ему мученичество. Епископу приснилось, что он предстал перед тем, кто подписывал ему приговор, а за спиной судьи стоял светлый юноша и знаком показал, что осужденный приговаривается к усечению мечом. Епископ попросил себе отсрочку, чтобы успеть устроить неотложные церковные дела, и юноша так же молча дал знак, что судья согласен, после чего Киприан Карфагенский еще год прожил в Курубисе, зная, что ждет его впереди.
В это самое время девять африканских епископов со многими священниками и диаконами и даже их женами и детьми были в оковах сосланы на Мавританские рудники. По всей Африке продолжались преследования христиан.
В 258 году император Валериан издал второй, еще более суровый эдикт против верующих. Вот что сообщил о нем епископ Киприан в «Письме к Сукцессу о возвращении послов из Рима с известием о гонении»:
«Валериан предписал сенату, чтобы епископов, пресвитеров и диаконов не медля забирать под стражу, у сенаторов же, почетных людей и всадников римских сверх лишения достоинств отбирать еще имущества и, если они и после сего остаются непоколебимы в христианстве, отсекать им головы, – благородных женщин, по лишении имуществ, ссылать в ссылку, у придворных же, которые или прежде исповедали, или теперь исповедают Христа, описывать имущество и по исключению ссылать их в оковах в кесаревы имения. Император Валериан к указу своему приложил еще список с предписания, посланного к правителям провинций, относительно нас.
Этого предписания мы ожидаем со дня на день, с твердою верою готовясь к подъятию страданий и уповая, при помощи Господа и по милосердию Его, получить венец жизни вечной».
Предписание прибыло – и опять повсюду стали хватать священнослужителей и мирян, чтобы подвергнуть еще более строгим наказаниям. Узнав об этом, епископ добровольно вернулся из Курубиса к своей пастве в Карфаген.
«Во время одного из первых гонений он, не колеблясь, скрылся от палачей, так как находил полезным жить, и отдался на смерть при втором, потому что хотел подать великий пример верующим», – объяснил решение епископа французский историк Г. Буассье («Падение язычества»).
В Карфагене епископ был отведен на суд и твердо отказался принести жертву идолам, за что был приговорен к усечению мечом.
Услышав приговор, Киприан только и сказал:
– Благодарение Богу!
По преданию, весь народ в зале суда в один голос воскликнул: «И мы хотим умереть с ним!»
Придя на место казни, епископ благословил верующих и распорядился, чтобы палачу дали от него за работу 25 златниц. Потом он сам завязал себе глаза, а руки дал связать стоявшим около него пресвитеру с иподиаконом и преклонил голову. «Какое прекрасное зрелище для Бога, когда христианин борется со скорбью, когда он твердо стоит против угроз, пыток и казней, когда он смеется над страхом смерти и не боится палача, когда он сохраняет свою свободу перед царями и владыками и преклоняется только перед Богом, Которому он принадлежит», – писал современник Киприана Карфагенского апологет Марк Минуций Феликс.