Святых не существует
Шрифт:
Он, должно быть, сейчас на седьмом небе от счастья. Его план сработал лучше, чем он мог мечтать.
Все, чего он хотел, - это заманить меня в убийство Мары. Он и представить себе не мог, что я могу привязаться к ней.
И, как бы трудно мне ни было это признать... именно это я и сделал. Я зациклился на ней. Даже одержим ею.
Что дает Шоу всю власть, какую он только может пожелать, и даже больше. Я привязался к чему-то хрупкому, к чему-то, что невозможно удержать под контролем.
Это изматывает.
Кроме того, я начинаю понимать, что в Маре меня привлекает контакт, который я получаю, когда нахожусь рядом с ней. Она чувствует вещи так сильно, что это заставляет меня чувствовать их тоже.
Я не могу контролировать этот эффект. Я не могу выбирать, что чувствовать, а что нет, больше не могу. Мара заражает меня против моей воли.
Сейчас она так хочет спать, что едва может держать глаза открытыми. Ее голова то и дело кивает вперед, а затем снова поднимается, пока она сидит, откинувшись на подушки в своей кровати, и пытается пролистать еще несколько страниц своей книги в мягкой обложке.
Наблюдая за трепетом ее ресниц и медленным покачиванием головы, я тоже хочу спать. Я прислоняюсь к подоконнику. И уже почти задремал...
Пока под деревьями за домом Мары не появляется тень.
Я резко поднимаюсь, прижимаю глаз к телескопу и поворачиваю линзу, чтобы смотреть вниз, а не по сторонам.
Я лишь мельком вижу фигуру, исчезающую за домом, но знаю, что это Шоу. Только он обладает такой крупной фигурой, такой тяжелой поступью.
И только он мог затаиться на ее улице и заглядывать в ее окно.
Я отодвигаю телескоп и засовываю руки в пальто.
Мне не нравится играть в оборону.
Я лучше буду охотиться, чем ждать.
Шоу подвергает себя опасности, выходя ночью один.
У меня с собой нож и гаррота.
Я могу покончить с этим прямо сейчас.
Я спускаюсь по лестнице георгианского дома в темноте, оставив все огни выключенными. Я проскальзываю в парадную дверь и закрываю ее за собой, тихонько щелкнув замком.
На дальнем конце улицы за углом стоит громадный Шоу.
Я слежу за ним на расстоянии, зная, что мне придется преследовать его с большей осторожностью, чем обычно. Шоу может быть импульсивным, но он не глуп.
Шоу нравится думать, что мы с ним одного вида - львы, охотящиеся на газелей.
Он - животное, но я не гребаный лев.
Я - это я. Я сам. Единственный, кто похож на меня.
Единственное, что нас объединяет, - это то, что мы оба хищники. А у всех хищников есть общие черты. Наши чувства обострены. Мы физически сильны. Мы убиваем и поглощаем.
Будет трудно проследить за ним незаметно. Подкрасться к нему. Свалить его, не получив серьезных травм или смерти. Мне не выгодно убивать Шоу, если я истеку кровью прямо рядом с ним.
Поэтому
Шоу идет быстрым шагом, голова опущена, руки в карманах. Он одет в темный свитер, капюшон поднят, как будто вышел на ночную пробежку. На самом деле он скрывает свои самые запоминающиеся черты, включая волосы, выцветшие на солнце.
Он плетётся, пересекая несколько улиц, пробираясь через переулки, в какой-то момент перепрыгивая через ограждение из цепей. Я не могу понять, то ли это его обычный способ передвижения, самый прямой путь, куда бы он ни направлялся, то ли он подозревает, что я слежу за ним.
Я знаю, что на самом деле он меня не видел, но он специально пришел к дому Мары. Он прекрасно знает, что я мог наблюдать за ним.
Он может заманить меня куда-нибудь прямо сейчас.
Вопрос в том... хочу ли я быть заманенным?
Многие женщины думали, что заманивают Шоу в ловушку, когда флиртовали с ним, когда заманивали его в свои квартиры. В итоге они оказывались обезглавленными на пляже.
Хищник и добыча, охотник и преследуемый... Не всегда очевидно, кто из них кто.
Пыхтящая гадюка высовывает язык, имитируя движения насекомого. Жаба, которая считает, что охотится, вскоре становится обедом змеи.
Эта интуиция укрепляется по мере того, как Шоу ведет меня в более мрачную часть района Миссии - туда, где каждое окно закрыто железными решетками и заколоченной фанерой, где граффити покрывают не только стены, но и дверные проемы и навесы. Где половина зданий кажется вечно строящимися, подпертыми строительными лесами, под сенью которых собираются сквоттеры и промышляют мелкие наркоторговцы.
Я не боюсь ходить по таким районам. Преступники знают, кого можно ограбить, а кого следует избегать любой ценой. Только молодые и глупые могут подойти к мужчине с внушительной фигурой Шоу.
Я же - нечто совсем иное: темная фигура, отталкивающая даже любопытный взгляд. Я скольжу по ним, как смерть, как голод, как чума среди них.
Шоу останавливается у ветхого здания, одного из нескольких, стоящих в ряд. Возможно, когда-то это были квартиры, но теперь все они заброшены, а их двери заперты на цепь.
Оглянувшись по сторонам, Шоу достает из кармана ключ, открывает навесной замок и проскальзывает в дверь.
Я замираю на противоположном углу, обдумывая варианты.
Возможно, он ждет меня внутри. Надеется напасть на меня в этом уединенном месте.
Если таков его план, я не против. Я хочу покончить с этим между ним и мной. Я хочу, чтобы все закончилось, так или иначе.
Или же он действительно не знает, что я слежу за ним. В таком случае мне любопытно, что он держит в этом здании.