Связанная с Богом войны
Шрифт:
Мы стояли на самом высоком парапете с подзорными трубами в руках, наблюдая за вражеским лагерем. С помощью трубы мы могли рассмотреть все палатки и символы, которые были нарисованы на ткани.
Но ничего похожего на паука… и это расстраивало меня.
Я знала, что Солат исполнил свое предназначение. Знала, что ему удалось. Разве не на это намекали Спидаи? Все приближалось к кульминационному моменту. Боги толкали, тянули и манипулировали нами на протяжении всего пути, лишь бы ситуация сложилась именно так.
«Ты должна знать, что они не проверят
Тогда я не понимала, о чем речь. Теперь же все стало слишком очевидно. Я была взволнована и полна ужаса.
— Ничего даже отдалено напоминающее паука, — пробормотала Халла, глядя в подзорную трубу. — Ты уверена, что у него получилось?
— Он где-то там, — пообещала я королеве. — Просто нужно продолжать искать.
Мы пялились в подзорные трубы уже около часа, изучая палатки. Конечно, в какой-то момент я соблазнилась и рискнула понаблюдать за битвой, чтобы увидеть, как Арон — не важно какой — махал тесаком и прорубал себе путь сквозь людей. Вот только наткнувшись на несколько крупных планов отрубленных голов и рассеченных шей, я вновь сосредоточилась на палатках.
Итак, палатки были до ужаса грязнющие. А еще адассианцы обожали что-то писать на них. Халла пояснила, что по старой адассианской традиции, палатки исписывались благословлениями и заклинаниями, чтобы не впускать внутрь злых духов. Это было прекрасно и все такое, но закорючки затрудняли поиск нужного мне символа. Мы словно искали иголку в стоге сена.
Но рисунок должен был быть там. Спидаи не заставили бы нас зайти так далеко, только чтобы весь замысел рухнул в последнюю минуту. С другой стороны, кто знал, что творилось в головах этих Спидай? Я смотрела в подзорную трубу, наблюдая за солдатами, которые бродили между палатками. У стен замка Ишрем шла огромная, ожесточенная битва, но лагерь адассианцев все равно был полон людей. Солдаты, охраняющие палатки, раненые мужчины и разношерстные женщины. А еще изрядное количество винных бочек, домашний скот и самая большая, самая яркая палатка в центре.
В конце концов, аспект представлял гедонизм.
Я понимала, что якорь мог прятаться в самой причудливой из палаток, но на ней вообще не было ни одной надписи. Значит, он или она находились где-то недалеко, но тоже в охраняемой палатке.
Королева резко вдохнула.
— Что? — спросила я, сразу переключившись на битву, чтобы найти Арона. Мое сердце быстро заколотилось от ужаса, но вскоре я нашла своего Бога… огромный тесак постоянно двигался, отражая лучи солнца, пока Арон прокладывал себе путь сквозь поток людей. Его совершенно белая туника пропиталась кровью, а снизу была заляпана грязью, но Арон все равно выглядел прекрасно.
Он улыбался противникам. Мое сердце екнуло, так как наше время почти истекло.
— Кажется, я нашла символ, — воскликнула королева, схватив меня за руку. — Смотри. Палатка с толстым охранником. Центр лагеря. На нем два флага — первый Арона, а второй Анали.
Богиня исцеления.
— Значит, в этой палатке оказывают медицинскую помощь.
— Или они просто хотели запутать нас, — возразила она. — Перед входом стоит стойка с оружием.
Я поднесла подзорную трубу к глазу и вновь начала изучать палатки,
— Ты уверена?
— Конечно, люди то входят, то выходят, но никто не выглядит раненным. Меня заинтересовал данный факт, поэтому я стала читать надписи на палатке и увидела символ.
Я нашла флаг Анали, а затем стойку с оружием. И правда, перед безобидной на вид палаткой стоял охранник с толстым животом и неопрятной щетиной. Мужчина рассеянно почесывал живот и оглядывался по сторонам, держа в руке копье. Пока я наблюдала, полог палатки откинулся, и наружу вышел очень здоровый на вид мужчина, а затем вошел такой же здоровый солдат. Любопытно. Я просмотрела надпись на палатке, пытаясь разобраться в закорючках… Мое тело напряглось, когда я увидела паука, небрежно нарисованного между двумя треугольниками у основания палатки.
— А вот и он, — пробормотала я. Я поставила мысленную отметку, где находилась палатка в оживленном лагере. Как и говорила Халла, недалеко от центра, но на приличном расстоянии от палатки Арона.
Но как туда добраться? Впрочем, вполне реально.
Я опустила подзорную трубу и повернулась к королеве, рядом с которой стоял Керрен. Как раз в этот момент в комнату вошел Маркос, неся огромный поднос с едой. Я махнула ему рукой и заявила:
— Пора действовать.
— Может, лучше поделиться новостями с лордом Ароном, леди Фейт? — спросил Керрен, слегка нахмурившись.
— Или отправить туда обученного убийцу? — добавил Маркос, подходя ко мне.
Я покачала головой, так как знала, что должно произойти.
«Ты должна знать, что они не проверят твои карманы».
— Это лагерь не только Арона Тесака, — возразила я, — но и представителя гедонизма. Там много женщин. Особенно шлюх. Я могу сойти за них. Надену что-нибудь распутное и, к примеру, покажу сиськи, если кто-нибудь начнет задавать вопросы.
Маркос и Керрен сразу запротестовали.
— Ты не можешь рисковать собой, — заявил Керрен.
— Все рискуют собой, — вздохнула я, указывая на сражение. — Но я могу остановить бойню. Если мы доберемся до палатки, доберемся до якоря раньше, чем меня раскроют, то победа нам обеспечена. Больше никаких бессмысленных убийств. Никаких ран и травм, чтобы завоевать какой-то фут земли ценой сотни жизней в день. Правильный Арон победит, и все закончится, — чем дольше я разглагольствовала, тем более убежденной становилась. — У волшебников есть «Божественный Огонь», верно? Я возьму с собой пузырек, спрячу тот в кармане и притворюсь завоеванной добычей. Войду в палатку, использую «Божественный Огонь», и бум! Проблема решена.
— Как ты туда попадешь? — спросила королева.
— Потайной ход, который ведет в склепы, еще не замуровали окончательно, — я указала на стену. — Как только я окажусь на кладбище, до дождусь темноты и проберусь внутрь.
Халла выгнула бровь.
— И как ты планируешь вернуться?
— Разве сейчас это имеет значение? — возмутилась я. — Что-нибудь придумаю. Если отрезать голову змеи, то сгинут и все приспешники.
— Арон не допустит этого, — пробормотал Маркос, качая головой. — Он слишком заботится о тебе.