Связанные честью
Шрифт:
— Как благородно с его стороны согласиться не изменять тебе снова и на самом деле попытаться заставить брак работать. Подари этому человеку цветы.
— Он не хороший человек, Джианна. В нашем мире нет хороших людей. Но я думаю, он действительно хочет попробовать. И я тоже этого хочу.
— Почему бы тебе не спросить его, могу ли я приехать на пару дней? Занятий в школе не будет еще две недели, и я скучаю без тебя. Мы могли бы провести пару дней на пляже в Хэмптонсе и пройтись по магазинам на Манхэттене.
— А что отец? Ты его
— Он сказал спросить тебя и Луку.
— Я спрошу. Не думаю, что он будет возражать. Не то чтобы он сейчас часто бывает дома. Большинство дней я провожу с Ромеро.
— Почему ты не спросишь Луку, можно ли тебе пойти в колледж? У тебя отличные отметки, и попасть в Колумбийский не составит труда.
— Зачем? Мне никогда не позволят работать. Это слишком опасно.
— Могла бы помогать Луке с клубами, быть секретарем или что-то в этом роде. Ты с ума сойдешь, если все время будешь в этом пентхаусе.
— Не переживай, со мной все будет хорошо, — ответила я, хоть и не была в этом уверена, Джианна права. — Я поговорю с Лукой о твоем приезде. А сейчас мне и в правду надо принять душ и перекусить.
— Позвони как можно скорее. Мне надо забронировать билет.
Я улыбнулась:
— Так и сделаю. Держись подальше от неприятностей.
— Ты тоже.
Повесив трубку, я привела себя в порядок и надела легкое летнее платье. На улице было солнечно и хотелось прогуляться по Центральному парку. Когда я вошла в гостиную, Ромеро сидел за обеденным столом с чашкой кофе.
— Лука был очень зол на тебя? — спросила я, проходя мимо него к огромной открытой кухне.
На столе стоял домашний морковный пирог, и где-то напевала Марианна. Наверно, она убиралась. Ромеро встал, взял чашку и прислонился к кухонной стойке.
— Он не обрадовался. Тебя могли убить. Я должен защищать тебя.
— Что сегодня делает Лука?
Ромеро покачал головой.
— Что он делает? Хочу знать подробности. Почему он берет с собой так много оружия?
— Он, Маттео и еще пара человек найдут тех, кто убил нашего, и собираются отомстить.
— Звучит опасно. — Меня заполнило чувство, напоминающее беспокойство.
Местью дело никогда не кончалось. Братва, в свою очередь, ответит на месть Луки. Бесконечная история.
— Лука и Маттео делают это уже давно, они лучшие, так же как и люди, которые с ними.
— И вместо того, чтобы развлекаться, тебе приходится нянчиться со мной.
Ромеро пожал плечами, затем улыбнулся.
— Это честь.
Я закатила глаза.
— Мне бы хотелось сходить на пробежку в Центральный парк.
— Снова попытаешься убежать?
— С чего бы? Мне некуда бежать. Ты выглядишь достаточно подтянутым, сомневаюсь, что допустишь еще один побег.
Ромеро выпрямился:
— Хорошо.
Могу сказать, что для него мои мотивы были все еще подозрительны.
Я надела шорты, майку и кроссовки, а потом вернулась. Ромеро переоделся в спортивные штаны и футболку.
— Где ты спрятал оружие?
— Это мой секрет, — ответил он с ухмылкой, что было редкостью, затем, словно поймав себя, вернул профессиональное выражение лица.
Ромеро был в форме и мог легко следовать за мной, не отставая, пока мы в течение следующего часа бегали по многочисленным дорожкам Центрального парка. Само ощущение бега на улице было чудесным, в отличие от того, чтобы всегда быть ограниченным беговой дорожкой. Я чувствовала свободу и как будто почти принадлежала ко всем людям, делающим обычные вещи, такие как выгул собак и игра в бейсбол. Может быть, однажды Лука побегает со мной, когда русские больше не будут доставлять столько проблем. Когда это вообще произойдет?
***
Позже в тот день я сидела на террасе, на крыше, наблюдала закат, прижав ноги к телу. Ромеро проверял свой телефон.
— Скоро у Луки будет больше времени для тебя.
Я подняла взгляд. Неужели я показалась ему одинокой?
— Он сказал, когда сегодня вернется домой?
— Еще не написал, — медленно произнес он.
— Плохой знак, верно?
Ромеро ничего не сказал, лишь нахмурился, глядя в телефон.
Когда снаружи стало слишком холодно, я вошла внутрь, надела ночную рубашку и свернулась на диване, включив телевизор. Когда стрелка часов приблизилась к полуночи, не волноваться еще больше было невозможно, но в конце концов я задремала.
Проснулась от ощущения того, что меня подняли с дивана. Глаза распахнулись, и я заглянула в лицо Луки. Было слишком темно, чтобы что-то разобрать. Должно быть, в какой-то момент Ромеро погасил свет.
— Лука? — пробормотала я.
Он ничего не сказал. Я приложила руку к его груди. Рубашка была липкой от чего-то — вода? Кровь?
Его дыхание было ровным, шаги размеренными, а удары сердца под ладонью спокойными.
Но прочесть настроение не удавалось. Это было странно. Он поднимался по ступенькам, словно я ничего не весила. Дойдя до спальни, он положил меня на кровать, можно было рассмотреть только высокую фигуру, надвигающуюся на меня. Почему он молчал?
Я потянулась и нащупала выключатель рядом с кроватью, от касания кончиков пальцев загорелся свет, и я задохнулась. Рубашка Луки была покрыта кровью. Пропитана ею. На шее небольшой порез, и, если судить по порезам на рубашке, были еще раны. Затем взглядом нашла лицо Луки и застыла, словно олененок, пытающийся затеряться, чтобы не привлечь внимание волка. Мне казалось, я несколько раз видела тьму Луки, думала, что раньше видела монстра, скрывающегося под вежливой маской. Но поняла, что нет. Выражение его лица было лишено эмоций, но его глаза заставили волосы на шее поднятья дыбом. Я облизала губы.