Связанные любовью

Роджерс Розмари

Она покачала головой, лихорадочно размышляя, как выиграть время.

— Вернитесь в Мидоуленд. Там вы будете в полной безопасности.

— В Мидоуленд я вернусь, так что не беспокойтесь. И вы поедете со мной.

Стефан произнес это спокойно, тоном абсолютной уверенности, и от этого тона по спине как будто пробежали холодные ножки. В этот момент у нее не осталось никаких сомнений, что при необходимости он запросто свяжет ее, бросит в карету и отвезет в поместье.

— Нет. Мне нужно в Санкт-Петербург.

— Почему?

— Я

уже говорила, что нужна матери.

— Очень жаль, но ей придется подождать. До тех пор, пока я не получу удовлетворения… — он выдержал многозначительную паузу и прошелся по ней оценивающим взглядом, — полного удовлетворения, вы останетесь со мной.

Она скрипнула зубами. Таких упрямых, твердолобых, безрассудных мужчин ей встречать еще не доводилось.

— Вы понятия не имеете, чем рискуете.

— Могу представить. — Он посмотрел на раненое плечо.

— Нет, не представляете, — прошептала Софья, даже не пытаясь скрыть страх, не отпускавший ее с самого отъезда из Англии.

Герцог напрягся и несколько секунд только пристально смотрел на нее. Потом негромко сказал:

— Так объясните мне.

Как бы ей хотелось это сделать. Рассказать обо всем.

Облегчить душу. Поделиться всеми своими тревогами и бедами со Стефаном. При всех его угрозах и насмешках он был джентльменом, на которого всегда и во всем можно положиться. С ним она добралась бы до Петербурга, ничего не опасаясь.

А еще она ненавидела ложь. Тайны, постоянные шарады. И больше всего те барьеры, что мешали ей быть с единственным мужчиной, сумевшим тронуть ее чувства.

Поддалась бы она внезапной прихоти или нет, осталось неизвестным. Губы уже раскрылись, когда короткий порыв безумия оборвал стук в дверь.

— Проклятье, — проворчал Стефан. — Что там еще? Софья сглотнула комок сожаления.

— Я заказала чаю.

— На карнавале покой найти легче, — буркнул он.

— Мадам? — подала голос горничная. Стефан крепко выругался.

— Открывайте же.

Софья приоткрыла дверь и взяла из рук служанки поднос с чашкой и блюдцем.

— Что-нибудь еще? — осведомилась та, пытаясь заглянуть в номер.

— Нет, больше ничего. — Софья решительно захлопнула дверь и, повернувшись, с искренней озабоченностью посмотрела на Стефана. Герцог, похоже, едва держался на ногах. — Садитесь и выпейте.

— Точь-в-точь моя няня, — вздохнул он, но все же послушался и сел на кровать.

— Вы бледны и очень слабы. — Софья протянула ему чашку. — Подкрепитесь. Должно помочь.

Стефан потянулся за фляжкой и моргнул от боли.

— Все, что надо, у меня с собой.

Она вздохнула. Ну конечно, он просто не способен делать то, что ему говорят.

— Выпейте чай, и я расскажу вам все, что вы хотите знать.

Он недоверчиво прищурился.

— Хмм.

— Что?

— Подозреваю,

что не все здесь так просто. — Он пожал плечами, добавил в чашку щедрую порцию бренди и сделал глоток. — Что ж, дам вам еще один шанс.

Она отвернулась, вытерла о юбку влажные от пота ладони и постаралась уверить себя, что никакого вреда от опия ему не будет. Любой врач именно опий бы раненому и прописал.

Тем не менее чувство вины не проходило.

— Или что?

Стефан допил остатки чая и поставил пустую чашку на столик у кровати.

— Или отвезу в Мидоуленд и буду держать там, пока не признаетесь.

— Вы же вроде бы намеревались в любом случае вернуть меня в Мидоуленд.

— Да.

— Вы… — Софья раздраженно всплеснула руками.

Он поймал ее взгляд.

— Начинайте. Либо рассказывать, либо собирать вещи. Выбирайте сами.

Она не ответила, но, подойдя ближе, потрогала его лоб, оказавшийся, к счастью, прохладным и сухим.

— Вам больно?

— В меня стреляли.

— Вот. — Она подвинула подушку. — Прилягте.

Он поупрямился, но потом вздохнул, опустился на подушку и даже не стал жаловаться, когда она подняла на кровать его ноги и накинула одеяло.

— Было бы удобнее, если бы легли рядом, — пробормотал Стефан, наблюдая за ней из-под полуопущенных век.

— Вы же хотели поговорить.

— Говорить легче, когда вы рядом.

Ее тянуло к нему, тянуло то самое чувство, что еще раньше вцепилось в сердце, но Софья твердо сказала себе «нет». Хватит. Однажды она уже уступила его домогательствам, соблазнилась его ласками, и он едва не погиб. Больше такая ошибка не повторится.

Она отошла в угол комнаты, раскрыла чемодан и начала собирать разбросанные по комнате вещи.

— Если я буду рядом, мы совсем ни о чем не поговорим.

— Пожалуй что так, — согласился он и, заметив, что Софья направилась к небольшому шкафчику, спросил: — А что это вы делаете?

— Хочу собрать вещи. Раз уж вы сказали, что мне придется вернуться в Англию…

— А вот это уже по-настоящему подозрительно, — усмехнулся Стефан. Язык у него уже начал заплетаться. — Боже, да оставьте вы эти жуткие платья. Вы всех в поместье перепугаете, если вернетесь в черном крепе.

— Вам, ваша светлость, слишком нравится раздавать указания.

— Я… — Он замолчал, словно сбился с мысли и не может вспомнить, что хотел сказать. — Да, мне много чего нравится, мисс Софья.

Закончив укладывать вещи, Софья медленно повернулась и обнаружила, что глаза у герцога уже закрыты.

Подойдя к кровати, она с тревогой склонилась над ним и прошептала:

— Стефан?

Глаза остались закрытыми, но губы тронула слабая улыбка.

— Когда я в первый раз вас увидел, то принял за ангела.