Связанные судьбой
Шрифт:
Мила задумчиво покусывала коктейльную трубочку, а потом перевела на меня блестящие от любопытства глаза:
— А ты когда-нибудь использовал свой дар для?..
Ясно, какого она обо мне мнения!
— Для того, чтобы пользуясь своим преимуществом, насиловать девушек? Ты за кого меня принимаешь? — злобно спрашиваю я, теряя над собой контроль.
Нет, я никогда не накладывал заклятия на девушек против их воли, может, самое время начать? Мила напрашивается на это с самой первой нашей встречи.
— Но ты же использовал
Мила, наконец, заметила, в каком я настроении, скрестив руки на груди, нахмурившись, она оценивающе посмотрела на меня. Что-то в ее взгляде подсказало мне, что она не станет поддерживать разговор в таком тоне. За этой мягкостью и женственностью можно забыть о свойственном ей чувстве собственного достоинства и силе ее характера, но ненадолго.
Я тщательно взвесил то, что хотел сказать, и понизил тон голоса:
— Использовал, в бизнесе это большое подспорье, если нужно вызвать чью-нибудь симпатию, заключить важную сделку. Так что, да. Но на самом деле власть у нас простирается намного дальше. Я уже как-то это говорил, но люди на все ради нас пойдут, даже на преступление. Украдут, убьют, предадут самого близкого человека.
— Боже!.. — Мила прижимает пальцы ко рту.
Я здорово ее напугал, это точно, отчасти, именно к этому я и стремился. Внезапно мне стало грустно. Я захотел как-то оправдаться перед ней, в конце концов, для меня всегда существовали границы, через которые я не хотел переступать, и до сих пор не хочу.
— Но я ничего подобного не делал, — говорю я, мрачно глядя ей в глаза.
Мне не все равно, что она обо мне думает. Совсем не все равно. Как-то со всей этой злобой и мстительностью я умудрился забыть об этом.
— Я тебе верю.
Мила коснулась моей руки и посмотрела на меня взглядом, полным наивной, чистой веры в мою доброту. Это именно то, что мне было нужно. Наконец, я успокоился и расслабился. Ее небольшая изящная рука доверчиво лежала в моей.
Конечно, она меня идеализирует. То, какими сорокалетних мужчин представляют юные романтичные особы, и то, каковы они на самом деле — две большие разницы. В конце концов, разве не я буквально сегодня утром переспал с другой девушкой, а потом ушел, не обернувшись, оставив ее на полу?
Но разубеждать я ее не буду — пусть уж лучше идеализирует.
Возможно, самое время попросить ее кое о чем. Я облек свою просьбу в шутку, а сам внимательно проследил за выражением ее лица:
— Ну, я мог бы использовать свой дар… с твоего согласия, — говорю я, хитро улыбаясь, — ты сразу забыла бы своего бедолагу.
Мила изумленно уставилась на меня, приоткрыв рот, а потом забрала свою руку.
— Подумай об этом, — продолжаю я уже серьезнее, — я бы наложил на тебя заклятие, а потом мы бы уехали, куда угодно. Где бы ты хотела побывать? Мы могли бы оказаться там уже завтра, — я смотрю ей в глаза, стараясь убедить ее, уговорить.
Прошу тебя, Мила, позволь мне это!..
— У меня скоро экзамены, — пробормотала девушка.
В конце концов, чего тут такого страшного? Я никогда не причинил бы ей вреда. Она полюбит человека, богатого и красивого, который уже ради нее готов на все. Разве не об этом мечтают люди — иметь возможность выбирать, кого им любить? У нас, сирен, есть такая возможность. Ей только нужно побороть свой страх, и она будет счастлива. Мы будем счастливы. Я, наконец, буду счастлив!..
— Все равно, мое предложение в силе.
— Я подумаю, — отвечает Мила.
Меня накрыло волной радости. Она не отказывается, а значит рано или поздно согласится! Я поднес ее руку к губам, прижал к своей щеке и на секунду полностью растворился в этом всепоглощающем чувстве.
Заметив на ее лице волнение, я усмехнулся. Я предаюсь мечтам о нашей будущей взаимной любви, а ее, как всегда, интересует только секс. Решив слегка ей подыграть, я снова поцеловал ей руку, но ее волнение быстро передалось мне, и я понял, что это плохая идея. В конце концов, я сдамся, но не сейчас.
С трудом оторвав взгляд от ее приоткрытых влажных губ, я на секунду закрыл глаза. Сколько я буду играть в эту игру? Когда-то мне казалось, что я и одного дня без этого не смогу выдержать. Желание, которое вызывают сирены, сверхъестественно сильно, но любовь, которую она во мне пробудила, во сто крат сильнее.
Стараясь отвлечься, я завел непринужденный разговор:
— Говоришь, у тебя скоро экзамены? Ты уже решила, кем станешь, когда вырастешь? — спрашиваю я поддразнивающим тоном.
Вопрос — в самый раз для пятилетней, и Миле это не понравилось, она немного покраснела, и казалось, с трудом удержалась от того, чтобы показать мне язык.
— Да, представь себе, решила!
— И кем же?
— Я давно мечтаю стать врачом, — Мила слегка смущается, словно признается в чем-то очень важном, личном.
Почему-то я плохо представляю ее в роли врача, она такая мягкая, романтичная.
— А ты не боишься вида крови? — я стараюсь говорить серьезно.
— Ты прямо, как моя бабушка! — смеется девушка. — Она думает, я уйду из института, как только увижу первый труп! Нет, не боюсь.
Да, она и правда намного сильнее, чем кажется на первый взгляд.
— И чем тебя привлекает эта работа?
— Я хочу помогать людям, — Мила снова смущается.
Ну, теперь все понятно! Я видел доброту в ее глазах, в ее поступках. Узнавая ее все лучше, я люблю ее все больше, хоть это и кажется невозможным. Эта чистота, доброта, мягкость… Откуда она такая? Само совершенство, в обличии прекрасной чаровницы-сирены.
Я так устал бороться с собой… Я презирал себя за эти чувства, а должен был презирать за ту ненависть. На секунду я очистился от злости, эгоизма и гордыни, и просто восхитился ею, просто позволил себе любить ее.