Свяжи меня
Шрифт:
— Знаешь, ты крайне настойчив при всей своей сабмиссивности.
— Но, как ты сама сказала, мы не в клубе, и ты не моя Госпожа.
Черт, он и тут меня поймал. Потом в животе заурчало, и моя решимость поблекла. Я даже начала представлять, как бы это было — принять его предложение.
Будто почувствовав перемену в моем настроении, Уильям сказал:
— Это просто завтрак, Софи. Могу тебя заверить, что в паре блинчиков и яиц нет ничего противозаконного.
— Ты фуд-плей тоже не практикуешь, да? — заметила
Он рассмеялся.
— Учитывая, что мне нравится связывание и боль, я не нахожу угрожающим кусок колбасы.
— Это пока тебе его не запихнут в зад, — с ухмылкой произнесла я.
Уильям вздрогнул.
— У меня анальные игры в табу, ты помнишь?
— Ага, помню, — подмигнула я. — Но тебе же понравился вибратор, да?
— Не внутри — да.
— А я до сих пор не могу перестать думать, как классно бы выглядел в твоей попе анальный плаг (примеч. пер: анальная пробка) с вибро.
Поколебавшись мгновение, Уильям выказал заинтересованность:
— Для тебя я мог бы расширить границы табу.
— Боже, Боже, а ты полон сюрпризов, да?
— С правильной Госпожой саб любит проверять свои границы.
— А с правильным сабом, Госпожа любит проверять свои.
Глаза Уильяма вспыхнули, и я знала, что тот вспоминает, как я смягчилась и разрешила ему помочь мне кончить. Воздух между нами наполнился электричеством. Боже, что было в этом человеке такого, что у него получалось нажимать на все мои кнопочки?
Глубоко вздохнув, я сказала:
— Ладно. Окей. Я от тебя устала. Поехали, позавтракаем.
— Вау, теперь это прозвучало просто ужасно. Попробую притвориться, что верю, будто в тебе говорит боль.
Я рассмеялась.
— Извини. Мне очень-очень хочется позавтракать с тобой.
— Уже лучше. Но все еще чувствуется сарказм.
— Ну и ладно. — Потом соскользнула с места, на котором сидела, и Уильям ринулся вперед, чтобы помочь, но я его осадила. — Я сама!
Подняв руки, он отступил. Я перенесла вес на больную ногу и поморщилась.
— Очень больно, да?
— Не слишком приятно.
— Будет получше, когда начнет действовать обезболивающее, и ты приложишь лед.
— Блин, надеюсь, ты прав. Я начинаю на новой работе во вторник. И последнее, чего мне хочется, это хромать, тем более при учениках, учитывая, что дети прямо-таки чуют страх. Так что больная нога будет воспринята как слабость.
Уильям рассмеялся.
— Прекрасное описание подростков. Но не волнуйся, уверен, что все будет в порядке.
Я нахмурилась.
— Как ты узнал, что я буду учить подростков?
— Удачная догадка, с учетом того, что ты цитировала Шекспира.
— Ясно. Так куда ты меня поведешь завтракать?
— Есть одно маленькое французское кафе, в котором подают шикарные блинчики и круассаны.
Я точно знала место, о
— Звучит здорово. Мне нравятся блинчики. Моя бабушка — француженка — пекла их по фамильному рецепту, который хранится в нашей семье уже лет сто. — Я улыбнулась, вспомнив, как помогала ей на кухне. — «От одной Софи — к другой», — говорила она со своим французским акцентом. Меня назвали в ее честь.
— Когда твои родные переехали из Франции? — спросил Уильям.
— Моя Grand-Maman встретила дедушку во время Второй Мировой, когда их полк освобождал Францию. Он на ней прямо там женился и привез с собой домой.
— Звучит жутко романтично.
Вспомнив о том, как бабушка и дедушка смотрели друг на друга, когда рассказывали историю своего знакомства, я не смогла удержаться от улыбки.
— Да, она была певицей в ночном клубе, где отдыхали солдаты. Это оказалась любовь с первого взгляда.
— Так они, как и мы, встретились в клубе.
Фыркнув, я ответила:
— Не думаю, что у нас есть что-то общее.
— Ты не можешь этого утверждать. Но мы можем рассказывать нашим внукам ту историю, которую немного раньше придумал рейнджер.
Я закатила глаза.
— Уверена, реальная история отправила бы их прямо к психологу.
— Можно оставить кое-что и для себя. У всех семей есть скелеты в шкафу.
— Да ладно. Я начинаю думать, что у тебя и у того рейнджера сегодня случилась передозировка кислорода. Ты несешь бред.
— Эта тема лучше, чем про мою задницу, — ответил он.
— Все, я пошла.
— Погоди. Давай я подвезу. — Я посмотрела на него скептически, и Уильям улыбнулся. — Можешь хотя бы на десять минут перестать все контролировать, чтобы я мог довезти тебя до ресторана?
— Да. Но это только потому, что моей ноге требуется отдых, — закатила глаза я.
— Как скажешь.
Уильям открыл мне пассажирскую дверь. Когда возникли небольшие проблемы с тем, что нужно вскочить на подножку и сесть, он с легкостью приподнял меня за талию и усадил на сидение.
— Спасибо.
— Без проблем.
Пока он обходил грузовик, я закрыла глаза и вздохнула. Внутри восхитительно пахло натуральной кожей и Уильямом.
— Что ты делаешь?
— Наслаждаюсь ароматом кожи.
— Типичная Госпожа.
— Вообще-то, это больше потому, что у меня никогда не было новой машины.
— Никогда?
— Неа.
— Почему? Я имею в виду, ты же хорошо зарабатываешь в клубе.
Я пожала плечами, абсолютно уверенная в том, что не стану рассказывать мистеру Наследнику Трастового Фонда, что все, что я заработала пошло на обучение и помощь отцу. Несмотря на то, что он занимался обычной работой, он все еще не смог бы понять каково это — считать каждую копейку.