SWRRF. 20??
Шрифт:
Первые «Иллюзионы» появились много лет назад практически одновременно с Информационными Модулями Идентификационных чипов: как это обычно бывало, новая легальная услуга тут же была дополнена своей нелегальной тенью. Они, естественно, тут же были запрещены и с их распространением начали рьяно бороться спецслужбы. Но в ТОЙ СТРАНЕ эта борьба быстро привела к тому, что рынок «иллюзионов» стал контролироваться некоторыми структурами спецслужб. Рынок рос стремительно. Это стало внушать всё возрастающую обеспокоенность и зависть другой части спецслужб, контролировавших рынок традиционных наркотиков. Началась необъявленная война, которая поначалу имела вид боестолкновений криминальных группировок, контролировавших соответствующие рынки под «колпаком» разных подразделений спецслужб.
«Иллюзионы» быстро и уверено одолевали «противника». Они были дешевле – подключил один раз и забудь о «дозе» (программы – особенно если их приобретать абонементами, – почти ничего не стоили)! Они не приносили вреда организму (голова не в счёт –
Последняя точка в этой борьбе была поставлена, когда наступили времена Смуты Большого Передела. Причин было много. Трудности с наркотрафиком в условиях боевых действий и административного бардака, когда любой командир взвода решал судьбу попавшего в его руки «транспорта». Катастрофически упавшая покупательская способность и голод, когда главным «наркотиком» как в древнем анекдоте стало сало. Миллионные миграционные волны, перекатывавшиеся по стране, которые уносили с собой низовых дилеров, в результате чего рушилась инфраструктура сбыта… Много чего. Но, главное, Смута наглядно продемонстрировала одно несомненное преимущество Иллюзионов – возможность тотального контроля «массой». Обычные наркоманы не представляли, конечно, никакой реально угрозы, но их агрессивная непредсказуемость требовала держать немалые подразделения Внутренней охраны в местах их проживания. А те, кто успел «подсесть» на Иллюзионы, тихо сидели по домам, погружённые в мир грёз, которые им услужливо создавали информационные подразделения спецслужб. Многие из них в те годы – по юго-западному региону их было по оценкам экспертов более трёхсот тысяч, а в целом по стране счёт шёл на миллионы, – медленно угасли от истощения…
Потом появилась спасительная корпоративная еда с её Пищевыми модулями. Их работа изначально была интегрирована с работой Идентификационных чипов. Вначале программно, а вскоре и все модули – Безопасности, Пищевой и Информационный, – были соединены в единый ИЧ. Их работа давно уже полностью контролировалась Электронным Мозгом Корпорации. При этом – как ему говорили ребята, занятые в обслуживании Мозга, – примерно половина его ресурсов тратится на обслуживание Иллюзионов: генерирование «gambl’ов», а затем запись и хранение их проигрывания всеми служащими Корпорации. Таким же образом фиксировалось абсолютно всё, что делали, говорили, ели, пили все служащие Корпорации. Самое интересное, что все они это знали, но воспринимали как трогательную отеческую заботу Корпорации, которая таким образом оберегала их от «информационных террористов». В действительности никто из Службы безопасности ничего этого почти не смотрел. Кому было интересно следить за этой тупой, однообразной растительной жизнью. Она – жизнь служащих Корпорации, – начинала вызывать интерес у Службы Безопасности только, когда Электронный Мозг, вдруг, начинал фиксировать какие-то отклонения от привычного поведения: изменения предпочтений в выборе программ Иллюзиона, еды и напитков, но, особенно, при изменении привычно используемых слов и выражений. Периодически Службой безопасности проводились показательные акции. Случайным образом вылавливался какой-либо служащий, из любителей слишком уж извращённых гэмблов. Вспоминали столетний закон о запрете Иллюзионов, который формально никто не отменял. Для больше острастки говорили ему, что программы Иллюзиона, которыми он пользовался последнее время, поставлялись «информационными террористами». Опцию «иллюзиона» у бедолаги отключали и об этом трубили дня три во всех новостях. Несчастный пару недель маялся, не находя себе места. Потом появлялся знакомый, который, намекая на свои особые связи в Службе Безопасности, за умеренное вознаграждение эту опцию восстанавливал. И всё опять шло привычным чередом. Но зато для всех служащих Корпорации её Служба Безопасности была чем-то вроде Всевидящего – почти божественного, – Ока.
Александр постоял некоторое время в нерешительности: утром он собирался рано, ещё до рассвета, вставать, – стоило ли на четыре часа возвращаться домой? Может, лучше…? Нет. Всё равно надо будет возвращаться домой переодеваться. Да и «наобщался» он уже за сегодняшний день. Устал. Надо хоть несколько часов поспать. И он направился к широкой аллее, которая вела прямо к дому, где он здесь жил.
Он очень не любил гулять здесь по ночам. Но вызывать машину, чтобы проехать несколько сот метров? Придётся прогуляться. Плитка аллеи услужливо увеличила яркость, кусты роз и причудливой формы деревья выступили из голубоватого сумрака в разноцветных лучах бегущей от него вперёд подсветки… Но над всем этим было давящее абсолютно чёрное небо – ни звёзд, ни Луны. Луну ещё можно было здесь видеть в форме искажённо уменьшенного мутного пятна – сейчас она просто ещё не взошла, – но звёзд здесь никогда не было видно. Купол был сделан здесь из дешёвого материала без автоматически регулируемой светочувствительности. А летом, защищаясь от палящего Солнца, устанавливали такой уровень светоотражения, что свет звёзд через Купол не проникал. А он так любил звёздное небо…
Он не дошёл пары десятка метров до Развлекательного Центра, который прилепился у правого края аллеи, когда на его фасаде включился огромный – высотой в два этажа, – медийный full-volume визуализатор. Полночь. Наступило время Новостей.
– Не повезло, – подумал Александр, – немного не успел
Дома он смог бы избежать этого «удовольствия»: он не был служащим Корпорации и дома у него не было ни одного медийного визуализатора. А здесь – в нескольких метрах, на огромном объёмном «экране», – волей-неволей будешь смотреть эту хрень.
«Новости» в сущности всегда были одни и те же. Вначале показывали, как Президент или Вице-президент Корпорации заключали какой-нибудь контракт на поставку продукции Корпорации. В основном это были контракты на поставку искусственной пищи или тех примитивных материалов, которые производила Корпорация без принципиальных изменений уже лет десять, реже топлива, которое ещё использовалось во многих странах в резервных двигателях военной и спасательной техники и резервных системах жизнеобеспечения городов; после очередной волны мощных ураганов эти топливные запасы вынужденно пополнялись. Затем шли новости с предприятий Корпорации, которые рассказывали, как на том или ином из них начали выпускать новый вид искусственной пищи с, ну просто, невиданно полезными свойствами, или новые невиданной красоты корпуса для town-car, или новую линейку ткани с какими-то необычными свойствами. Потом рассказывали о доблестной Службе безопасности, предотвратившей очередную попытку «террористов» проникнуть к жизненно-важным объектам Корпорации. «На закуску» – что-нибудь из «светской хроники», какой-нибудь «шикарный приём» или «великосветскую вечеринку» … Исключения из этого неизменного «репертуара» допускались только, когда в каком-то районе Земли наступал Сезон Ураганов. Тогда практически все новости были только об этом.
Показ «новостей» через каждые две-три минуты прерывался рекламой новых «гэмблов». И сейчас, хотя он шёл, стараясь даже не смотреть в сторону визуализатора, его боковое зрение неожиданно зафиксировало что-то необычное в этой рекламе.
Он повернул голову к визуализатору. Вот оно что. Одна из его студенток вышла в главного «перса» одного из «гэмблов». Подавляющее большинство здесь потребляли «гэмблы» в «пассивном режиме»: просто заказывали определённый сюжет, предпочтительный комплекс ощущений и эмоциональных состояний, иногда природный или исторический антураж… и дальше просто «ловили кайф» в этом потоке видений. Только изредка вносились «по ходу дела» коррективы, вроде, «я не хочу быть в жёлтом, хочу быть в розовом, – и разрез чтоб поглубже», или, «никакого огнестрела – я его замочу мечом», или, «машина должна быть побольше, с таким фуськами сзади и таким хрениками спереди и зелёного цвета, переходящего в фиолетовый» … ну и тому подобное.
Но часть особенно «продвинутой» и «креативной» молодёжи, в основном студентов Университета, создавали своих героев «гэмблов» и сюжетные линии для них. Особого ума и усилий для этого тоже не требовалось. Было множество программ для этой цели. Сделал свой бодискан, из миллионов, хранящихся в памяти Мозга Корпорации «сцен действия», вариантов развития сюжетов, «прикидов» и прочего внешнего антуража понадёргал всякого, закинул всё это в программу, и она слепила какую-то удобоваримую, более или менее целостную конструкцию. Мозг Корпорации активно поддерживал это «творчество». Созданные таким образом «персы» и сюжеты внедрялись в популярные «гэмблы» или, даже, на их основе создавались новые сериалы.
Созданный таким образом «перс» его студентки и попал в один из популярнейших «гэмблов». Судя по промелькнувшим фрагментам сюжетов, – что сексуально-героическое: сотрудница линейного техконтроля срочно выезжает на расположенную глубоко в пустыне подстанцию. Попадает в засаду террористов. Она уничтожает целую гору этих террористов, но её всё равно захватывают. Однако, в плену под её сексуальными чарами оказывается вся их банда, включая главаря. Бандиты сражаются между собой за право обладать ею. Начинаются сексуальные оргии на горах трупов. И это затягивается на многие-многие серии.
Некоторую странность, связанную с этой студенткой он заметил ещё на первой консультации. Она сидела на консультациях как-то особняком. Поначалу ему казалось диким – но сейчас он уже немного к этому привык, – что в огромной аудитории (они ещё остались с былых времён, рассчитанные на несколько сотен студентов) студенты разбредались по её разным углам небольшими стайками по пять-семь человек. Одежда, причёски, даже лица и фигуры (не зная возможностей современного биомоделирования, их можно было принять за близнецов) были внутри группки настолько же единообразны – лишь с небольшими вариациями цвета и мелких деталей, – насколько контрастно-непохожие между группками. При этом каждая группка всячески демонстрировала другим своё надменное пренебрежение, а то и презрение и, даже, агрессивную неприязнь. Вскоре он понял, что так разделяло их – приверженность разным сериалам «гэмблов» и «музыкальным стилям». Группки эти не отличались особым постоянством. Иные исчезали уже к следующей консультации и вместо них появлялись новые, иные редели, другие росли – порой человек до десяти-двенадцати.