Сын лекаря
Шрифт:
– Ну-у, не совсем общаться...
– я покраснел еще сильнее.
– Да поняла я!
– Ну да. Тогда так и есть.
– Хм. То есть девушки продают свое доброе имя за деньги?
– Я никогда это с такой точки зрения не рассматривал, но да.
– При этом насколько я поняла, мужчин за это никто не порицает?
– Ну, если мужчина не женат, то порицают, но не сильно. Смотрят сквозь пальцы. А если женат, то... Ну не знаю, тоже смотрят сквозь пальцы, но могут наябедничать жене, и тогда ему не поздоровится.
– А если все наоборот? Если девушка хочет "общаться", и готова платить за это деньги?
– Я про такое слышал, но редко.
– Эрик, а ты благородный?
– А? Я - да. Но я совсем недавно стал благородным, меня его величество наградил...
– я осекся.
– За то, что ты убил много эльфов?
– Н-нет, не совсем. Мы вошли в лес, тот, что был нашим, наша тысяча и тысяча помойных - это... Ну, вот как ваши провинившиеся, которых сюда отправляют. Только их никуда не отправляют, а просто в самые опасные места ставят. Ваши нам ловушку устроили, и тысячник, чтобы сохранить хоть кого-то, оставил помойных прикрывать отход. И раненых оставил. А я остался с ними, я же лекарем был в нашей тысяче. Вот за это мне пожаловали дворянское звание.
Оли Лэтеар задумчиво рассматривала меня, от чего перестала смотреть под ноги, и ожидаемо споткнулась. После чего тряхнула головой и лукаво спросила:
– Значит, ты можешь теперь пользоваться услугами этих дорогих веселых девок для благородных?
Я натужно рассмеялся:
– Я очень бедный благородный, так что на их услуги у меня все равно денег нет.
– Хм... Значит, ты пользовался услугами простых веселых девок, дешевых?
– Да ничего я не пользовался, - буркнул я.
– Мне отец говорил, что в этом случае девальвируется сама концепция близости.
Девушка рассмеялась, глядя на мою покрасневшую физиономию и прекратила издевательство. Подождав еще каких-нибудь неудобных вопросов, и таковых не дождавшись, я облегченно выдохнул. И все-таки, как хочется в тепло и в баню! А еще что-нибудь повкуснее набивших оскомину эльфийских лепешек.
Обнаружение очередного провала чуть не стало для меня фатальным. Мы уперлись в сплошные завалы битого камня - целая улица была разрушена, да так, что найти проход было невозможно. Попробовали пройтись вдоль, но проходимых мест как-то не наблюдалось, кучи битого камня перемежались кусками стен, в некоторых даже сохранились дверные проемы. В один из таких я и полез, надеясь, что внутри остатков здания будет проще передвигаться. Я откатил несколько крупных камней и ужом стал протискиваться в образовавшуюся полость. Мои действия, видимо, нарушили шаткое равновесие, так что в какой-то момент я почувствовал, что двигаюсь, не прилагая никаких усилий - камни и щебень подо мной стали ворочаться, а потом и вовсе посыпались куда-то вниз. Трещина, оказывается, пролегла прямо через дома, и теперь я все ускоряясь, сползал в пропасть. Я судорожно пытался за что-нибудь ухватиться - безуспешно. Руки, выставленные перед собой, провалились в пустоту, я уже приготовился к короткому полету, когда в шею мне впились завязки плаща, и падение прекратилось. Камни все еще ворочались подо мной, веревка больно давила на шею, грохот вокруг стоял страшный, но сам я оставался на месте. При этом я ничего не видел - внутри завала было темно. Ужасное ощущение,
– Не смей шевелиться!
– реакция последовала незамедлительно, - Я и без того тебя еле держу!
– А что делать? Может, ты меня вытащишь? Как ты вообще меня держишь?
– прошипел я. Говорить удавалось с трудом из-за пережатого горла.
– Я обеими руками вцепилась в твою одежду. Лежу на животе.
– Эмм... Если ты держишь меня обеими руками, то как держишься сама?
– Я ногами упираюсь в края проема.
Я задумался. Кажется, у моей напарницы не слишком много возможностей мне помочь. Чудо, что она до сих пор меня не отпустила, я все-таки довольно прилично вешу. Как бы не утянуть девчонку вместе с собой. Я решил уточнить:
– Мне кажется, тебе будет не очень удобно меня вытаскивать?
– А мне кажется, у тебя поразительный талант к преуменьшению. Я уже пальцев не чувствую. На руках. На ногах пока чувствую.
– Ну хоть это обнадеживает. Так может, ты меня отпустишь? Сейчас, вроде бы ничего никуда не падает. Я попробую упереться руками и отползти.
– Ничего не выйдет.
– Почему?
– Я же говорю, я пальцев не чувствую. Не смогу их разжать.
– Тогда потерпи немного, я попробую достать кинжал, и...
– договорить мне не дали.
– Не смей! Если ты свалишься, я прыгну за тобой!
– Да я не собираюсь никуда сваливаться. Попробую удержаться.
– Вот ты сначала отползи от края, а потом завязки разрезай!
– Ты же сама сказала не шевелиться!
– Я была в панике! Можешь шевелиться. Только осторожно.
Еще бы не осторожно. Я и сам понимал, что плясать джигу лучше не стоит. Медленно я завел руки, назад и нащупал край пропасти. Не слишком утешительно - я лежал на груде камней, почти вертикально, удерживаемый только плащом. И где-то на уровне пояса эта груда обрывалась. К тому же здесь явно была очень высока концентрация горючего и ядовитого газа - даже не смотря на то, что обоняние у меня почти не работало, я чувствовал запах. Скоро можно ждать галлюцинаций - да что там говорить, я уже слышал шорохи и скрип, доносящиеся из подземелья. Выползти наверх, не меняя положения, возможным не представлялось.
– Иштрилл, я собираюсь развернуться. Иначе не получится.
– Предупредил я.
– Разворачивайся.
Я изогнулся, попытавшись ухватиться за что-нибудь сбоку от меня - не слишком хорошая затея, если учесть, что я по-прежнему ничего не видел. Вцепился, ухватился правой рукой за какой-то камень, но даже обрадоваться такой удаче не успел - камень легко вывернулся из-под других таких же, и полетел в пропасть, чем спровоцировал очередной обвал. Камни подо мной ворочались и один за другим улетали вслед за тем, который я потревожил. Я опять попрощался с жизнью, но оли Лэтеар каким-то образом удержала меня и в этот раз.
– Лучше бы тебе так больше не делать, - сдавленным голосом прошипела она.
– Попробуй слева. Там несколько крупных камней, кажется, они устойчивее.
Я воспользовался советом, и действительно сумел обхватить левой рукой довольно крупный булыжник. Еще усилие, и я уже упирался в него обеими руками. Теперь я не висел над пропастью, и положение у меня было намного более устойчивое. Да и дышать стало легче.
– Иштрилл, думаю, ты можешь выпустить плащ. Я, кажется, теперь справлюсь.