Сын лекаря

Курилкин Матвей Геннадьевич

– Ничего не выйдет. Эрик, я же говорю, что рук не чувствую!

Помянув древних богов, я одной рукой нащупал завязки. От нагрузки узлы затянулись до каменного состояния, развязать их одной рукой можно было даже не пытаться. Вытащил кинжал и перерезал их.

– Все, плащ меня больше не держит. Я сам держусь. Упирайся локтями, и выползай назад.

– Я могу потревожить завал, и все снова посыплется. Тогда ты точно упадешь. Перебирайся ко мне, вместе вылезем.

Снова помянув древних богов и упрямство некоторых представительниц первородных, я начал осторожно карабкаться назад. Нас с девушкой разделяло не больше полутора шагов, меньше, чем мой рост, но преодолевал их я, наверное, больше получаса, подолгу выбирая место для опоры и советуясь с Иштрилл. Она все это время так и пролежала на камнях с вытянутыми руками, удерживаясь за края проема ступнями ног. Еще через некоторое время мне удалось выпихнуть ее наружу и вылезти

самому. При этом я чуть не наступил на девушку - она так и лежала, не в силах пошевелиться и сжимая мой плащ - все конечности у нее затекли, из прокушенной губы капала кровь. Я растер ей ноги, постаравшись воздействовать еще и магически. Не знаю, что именно помогло, но когда девушка зашипела от боли в ногах, я перенес свое внимание на руки. Здесь было просто ужасно - пальцы сведены судорогами, мне с трудом удалось их разогнуть и вытащить наконец плащ. Иштрилл было ужасно больно, потому что хоть она и молчала, но из глаз текли слезы. А мне было ужасно стыдно. Мог бы догадаться, что когда приходится лезть в какие-то места, нужно обеспечивать себе страховку.

Немного приведя в порядок пальцы Иштрилл, я натянул свой рюкзак и подхватил ее на руки. Её собственная сумка так и провисела всю дорогу у нее на плечах - она, конечно, даже не успела ее сбросить, когда ринулась меня спасать.

– Думаю, нам пора устроить привал. Скоро темнеть начнет. Найдем какое-нибудь строение поприличнее, соберем побольше дров, и устроим большой костер. Хотя бы отогреемся.

Была у меня и еще одна идея, давно вынашивал, но все времени было жалко, да и сил. Но теперь мы решили остановиться задолго до заката, и времени было предостаточно. К тому же я хотел как-то отблагодарить девушку. В общем, я искал какое-нибудь достаточно хорошо сохранившееся здание. Мы прошли уже достаточно далеко - сюда проштрафившиеся первородные, похоже, забирались гораздо реже, чем в начале города, и в домах оставалась кое-какая обстановка. Я заметил, что в некоторых из них сохранились даже металлические ванны на ножках. Воду в них подавалась раньше по сложной системе труб, причем я так и не понял, каким образом орки заставляли ее течь вверх. Теперь от этой системы ничего не осталось, но если в такую посудину натаскать воды, и под ней развести костер, то вполне можно вымыться. Это, конечно, не баня, о которой я с такой ностальгией мечтал, но дальше зарастать грязью было уже просто вредно для здоровья. Обо всем этом я решил Иштрилл не говорить, опасаясь, что в ближайших окрестностях может не оказаться подходящего недоограбленного дома, либо я не смогу найти источник воды.

Дом нашелся, и ручей тоже. Не очень близко, и вода в нем была не лучшего качества, но для гигиенических целей вполне подошла. Переполненный чувством вины и благодарности я не обратил внимания на то, что пришлось бегать далеко. Иштрилл радовалась, как будто ей подарили ключи от королевской сокровищницы и объяснили, что никто не будет запрещать ей туда ходить в любое удобное время. На то, чтобы натаскать столько же воды для себя, мне сил уже не хватило, пришлось ограничиться котелком кипятка и тремя котелками ледяной воды. Вместе получилось сносно, и к тому времени, как зашло солнце, я был чист, свеж и почти счастлив. Сухо, тепло, рядом разумный, с которым очень приятно коротать вечер - что еще нужно? Разве что вкусной еды, отсутствие неприятного запаха, ну и мир в родном королевстве очень не помешал бы. Да и одежду постирать не получилось.

Утром мы снова отправились на поиски переправы через пропасть, и нашли таковую всего через пару часов поисков. Пришлось возвращаться обратно к окраине города, то есть в сторону, противоположную той, куда мы стремились, около часа, зато здесь нас ждал почти настоящий мост. Это было большое здание, стоявшее, как и прочие, в том месте, где пролегла трещина, вот только в отличие от других, оно не разрушилось полностью, оставив только стены, у него сохранилась еще и часть крыши. И она нависала над трещиной, одним своим краем почти доходя до ее противоположного края.

Перебираться было несложно, только очень страшно. Иштрилл прошла по нависающему куску крыши легко и непринужденно, как по лесной тропинке. Легко оттолкнулась, и вот она уже на противоположном краю трещины. Все это она проделала так быстро, что я не успел на это хоть как-нибудь отреагировать. Только когда она вопросительно посмотрела на меня, в удивлении застывшего на своей стороне, я выдавил:

– А если бы она обвалилась?

– Я бы успела перепрыгнуть, - пожала плечами девушка.
– И ведь балки крепкие, это же чувствуется... Главное, в резонанс не попасть.

О каком резонансе она говорила, я не понял, и уточнять не стал. И уверенностью такой не обладал, поэтому моя переправа заняла гораздо больше времени. Но перебрался все-таки.

Глава 9

Следующие

два дня мы монотонно брели, обходя центр города по кругу, время от времени перебираясь через завалы или трещины. Мы больше не осматривали дома - провизия подходила к концу, и тратить на это время было опасно. Только остановившись на ночевку, если оставались силы, мы заходили в некоторые, оказавшиеся поблизости, просто из любопытства, надеясь найти что-нибудь, что может пригодиться во время путешествия. В одном из таких домов, не до конца разграбленных предыдущими посетителями, нашли отличную веревку - с ней путешествовать стало безопаснее. Материал, из которого веревка была сделана, меня удивил - она состояла из сплетенных между собой тонких металлических нитей, при этом оставалась гибкой и прочной. Гораздо лучше, чем шипастая цепь, которой мы пользовались до этого, отчего все руки у меня были в ранах. Вообще в этих местах первородные хоть и вынесли все самое ценное, оставалось множество полезных или просто интересных вещей. Я нашел несколько кусков очень странной ткани - если этот материал можно назвать тканью. Эластичная и прочная, она растягивалась, как смола, на ощупь была похожа на человеческую кожу, только была очень гладкой, и не пропускала ни воздуха, ни воду. Вечером, на привале, я изготовил что-то вроде намордников - несколько слоев ткани, между которыми был засыпан песок и уголь. Края я обшил этой самой тканью, благодаря чему намордники плотно прилегали к лицу, и воздух проходил только через слои ткани и уголь. На следующий день я испытал намордник возле очередной трещины - дышать было проще, особенно если их предварительно намочить. Оли Лэтеар нашла тетивы для лука - долго радовалась и восторгалась. Говорила, что если принести одну такую в эльфийский лес и продать, можно год жить безбедно и ничего не делая. Еще я нашел большую плоскую флягу - ее очень удобно было носить, прикрепленную на бедре, на ней даже ремни кожаные сохранились. Во время ходьбы снять и сделать глоток не получится, слишком велика, зато из горлышка тянулась удобная трубка, которую можно было пропустить под одеждой и тянуть воду как из соломинки. Теперь можно было носить с собой запас обычной воды - осточертевших шариков становилось все меньше, и меня это начинало беспокоить. Тем более что путешествие явно затягивалось. И вот, на шестой день стало ясно, что идти в том же направлении, что и раньше больше не получится. Мы уперлись в стену.

На самом деле это не было стеной. Просто последствия землетрясения. Раньше нам уже встречались разломы, у которых один край был выше другого. Теперь край очередного разлома возвышался у нас над головой шагов на двадцать. С нашей стороны для разнообразия стена была очень пологая - фактически сейчас мы уже были на дне разлома, вместе с дюжиной разрушенных домов. Для того, чтобы идти дальше нужно было подняться по отвесной стене на высоту около пяти человеческих ростов. И мест удобных для подъема поблизости не наблюдалось.

– Нужно либо возвращаться назад и обходить центр с другой стороны, но тогда у нас не хватит припасов. Да еще неизвестно, можно ли там подняться. Либо идти к краю города вдоль разлома - думаю, дальше уровень сровняется, и тогда мы, может быть, сможем пройти дальше. И проблема с припасами в этом случае остается такой же острой. Или же нам придется идти к центру города. Может быть, мы ошибались, и пройти все-таки можно, - констатировала Иштрилл.

"Проблема с припасами" уже была острой. Их оставалось всего на два дня - и это не смотря на то, что мы и так экономили. И за последние три дня мы вообще не приблизились к горам. Мы решили идти по дну.

Сначала дорога не слишком отличалась от того, что мы видели раньше. Мы шли, вдоль стены, которая была по правую руку, а слева был пологий склон, заполненный руинами, и в любой момент могли подняться наверх. Руины не слишком отличались от тех, что мы видели раньше. Запах газа не чувствовался, то ли от того, что здесь было достаточно высоко, то ли из-за намордников, которые были у нас на лицах. Время от времени встречались сохранившиеся куски стен, хотя в целом разрушений в этой местности было гораздо больше, чем в тех местах, где мы шли раньше. Постепенно склон слева от нас становился все более крутым. Уже можно было сказать, что мы на дне трещины. Под ногами тек ручеек, но пить эту воду я бы не рискнул - запах газа теперь чувствовался даже через фильтры.

– Если эта вонь усилится, нам придется вернуться, - констатировал я.
– Иначе так тут и останемся. Лучше поголодать несколько дней.

– Я пока не чувствую шума в голове, - ответила Иштрилл.
– Эта твоя маска очень помогает. Мне кажется, если бы у меня была такая там, в начале города, я бы не сошла с ума. Может, и дальше будет помогать? Не хочется возвращаться. Мне кажется, если перейти самые разрушенные места по дну, дальше будет возможность подняться наверх. Чем дальше от центра, тем уже трещины, - с надеждой рассуждала девушка.