Сыночек в награду. Подари мне любовь

Лесневская Вероника

Накал спадает, неловкость испаряется, так что остаток вечера мы спокойно ужинаем в не слишком комфортной обстановке автосервиса. Но теплая атмосфера, которую создаем мы сами, исправляет ситуацию. Особенно старается Владик.

От перевозбуждения он много болтает, то и дело предлагает мне что-то попробовать из его порции, а параллельно обхаживает маму, словно извиняясь за брошенную недавно грубость. Ева чувствует себя гораздо свободнее, искренне смеется и руководит нами обоими, подавая салфетки и упрекая нас в неряшливости. Осмелев, даже

сама проводит пальчиками по моей бороде, слегка задевая нижнюю губу. И тут же одергивает руку, опомнившись.

– Сладенькое купила? – отвлекает маму Владик. И горящим взором окидывает оставшиеся закрытые контейнеры.

Иду у него на поводу, снимаю крышки с нескольких. Нахожу в круглой емкости сырники. Хмыкаю и проглатываю тихий смешок. Как предсказуемо. Разумеется, Ева даже десерт выбрала полезный. Все у нее по правилам.

Не сводя глаз с этих двоих, беру сырник и думаю о том, чтобы однажды накормить правильную фею вредной едой. Когда-нибудь потом, в будущем… Если оно у нас вообще будет.

Почему-то хочу столкнуть ее с прямой линии, по которой она зачем-то упорно идет. В угоду мужу? Так они разводятся. Пора ей обрести настоящую свободу. Ева способна на большее, чем хлопотать по хозяйству и заглядывать в рот мужчине. Она уже показала разные грани своего таланта в автобизнесе.

Умная, находчивая, одаренная…

Красивая. Очень.

Осталось ей лишь поверить в себя и избавиться от оков мудака Меркунова. С последним помогу с превеликим удовольствием.

Надеюсь, Воскресенский не подведет. Иначе не посмотрю на то, что друг…

– Сначала доешь основное блюдо, – Ева щелкает сына по носику и придвигает ближе тарелку с макаронами.

Владик открывает ротик, хватая губами воздух, хлопает ресницами, а после – возмущенно указывает в мою сторону, заставляя меня поперхнуться творожными крошками. И преступником себя почувствовать. Особо опасным.

– Доешь, пап, – повторяет мамин жест и водит пальчиком чуть ли не перед моим носом.

Слушаюсь, осторожно откладывая недоеденный сырник на край контейнера. Показываю мальчику пустые ладони. И покорно накалываю вилкой макаронину.

– С вами не забалуешь, – бубню себе под нос. А в унисон звучит мелодичный смех Евы. Надо, чтобы она почаще улыбалась. Счастье ей к лицу.

– Хорошо, – «поощряет» меня Владик.

– Хорошо, – повторяю, многозначительно глядя на сияющую фею. Она теряется, споткнувшись о мой взгляд, переводит внимание на сына.

Секунда – и беседа вновь становится непринужденной. Благодаря неугомонному «ураганчику».

И что интересно… никого из нас больше не смущает все чаще звучащее в стенах автосервиса, по-детски наивное: «Папа».

Глава 37

Ева

– В этой папке документы от Влада Аркадьевича, – обхожу стол, чтобы стать по левую руку от Тимура. Наклоняюсь, случайно коснувшись кончиками волос его плеча, и убираю прядь за ухо. –

Он просил лично тебе передать и сказал, что сам позвонит и объяснит все, – поджимаю губы, когда Вулканов поднимает на меня вопросительный взгляд.

– Хорошо, спасибо, я посмотрю, – сухо бросает, склонившись над бумагами.

– Если бы ты чаще бывал в офисе, то узнавал бы информацию из первых уст, – аккуратно укоряю его. – А не от меня, как через испорченный телефон.

– Меня более чем устраивает твой «телефон», – тепло произносит, не глядя на меня. Но по профилю вижу, что слегка улыбается при этом. И непроизвольно делаю то же самое. – И я бываю в офисе, – справедливо отмечает.

Босс действительно стал чаще заезжать в автосалон, где расположен его рабочий кабинет. И с каждым разом он проводит там больше времени, будто привыкает. Нелюдимый затворник делает первые шаги в цивилизованном мире. Точнее, возвращается после нескольких лет добровольного отшельничества. Это очень маленькая, но все же победа.

– Скорее всего, это досье на компанию Меркуновых, – комментирует, неторопливо перебирая документы. – Влад не зря все эти дни обхаживал твою свекровь…

– Бывшую, – фырчу импульсивно. Повернувшись, упираюсь бедрами в стол и прижимаю оставшиеся папки к груди. – Не слишком ли они… сблизились? – с опаской уточняю. – Елена Евгеньевна включает все свое очарование, когда ей что-нибудь нужно от партнера. И умеет быть очень убедительной.

– Нет, не думаю. Влад тоже не лыком шит. И женскую психологию отлично изучил. Знала бы ты, сколько у него было… – резко осекается Тимур, закашливается. Не хочет смущать меня, хотя я и так поняла подтекст.

Влад Аркадьевич у нас, значит, бабник. А Елена Евгеньевна – роковая леди, как она пытается себя презентовать. Посмотрим, кто кого.

– Так, а это что, – Вулканов достает из стопки один лист, вчитывается, потирая подбородок. Хмурится. Я невольно смотрю на образовавшуюся морщинку между его сведенными бровями, и мне хочется разгладить ее пальцем. Мысленно бью себя по рукам, впиваюсь ногтями в документы. – Меркуновы подали заявку на грант на расширение бизнеса, – сообщает мне и пробегает глазами условия. – Отлично, – неожиданно заключает, с громким хлопком припечатав бумагу рукой к столу.

– Чему ты радуешься? – искренне удивляюсь. – Если они выиграют, то мы получим еще более сильного конкурента, – сдуваю челку со лба и ловлю на себе горящий, хитрый взгляд Тимура. Немного теряюсь, потому что впервые вижу его таким. Воодушевленным и азартным. Логическая цепочка в моей голове окончательно рвется, рассыпаясь на звенья. Даже не догадываюсь, что задумал босс.

– Мы… – перекатывает это объединяющее слово на языке, – перебьем грант у Меркуновых. И ты сыграешь в этом ключевую роль, – обезоруживает меня внезапным решением. Указывает пальцем в мою сторону, а я прикрываюсь папками, будто от него самого прячусь. – Кстати, что у тебя еще? – кивает мои руки.