Сыщик Брок. Дилогия
Шрифт:
– Я бы? – нахмурился Брок. – Да я бы... – затряс он кулаком, – показал этому батюшке, как с чужими матушками летать.
– Вот видишь.
– Но я-то никуда с царем и не летал!.. – Тут сыщика осенило: – О! Сашенька, будь добра, покажи маме дядю Олега.
Саша снова заклацала мышью. На мониторе появилась физиономия Брока-два.
– Ой, Олежа, – воскликнула Ирина Геннадьевна, – что это на тебе такое зеленое? Вы там маскарад, что ли, затевали?
– Это не я, – буркнул сыщик. – Этот Олег.
–
– А по-моему, это папа. Не понимаю, дорогой, – сурово посмотрела она на супруга, – как тебе удалось подбить нашу дочь на этот спектакль? Чем он тебя подкупил, Александра? – перевела она взгляд на Сашеньку.
– Да ничем он меня не подкупал, мама! Ну почему ты нам не веришь? Вот же фотки!.. – Саша принялась лихорадочно перелистывать снимки.
– На этих фотках я вижу только вас двоих, Мирона… – Ирина Геннадьевна взглянула на Сашу. – Прости, доченька… Вячеслава Добрынина, какого-то лысого старика, жгучую брюнетку… – Теперь уже досталось взглядом и Броку. – Опять вас двоих, теперь двоих Олегов и… Постой-ка!.. Верни предыдущий кадр… А почему тебя двое, Олежа?.. – заморгала она.
– Ну, наконец-то! – воздел Брок к потолку руки.
– Что «наконец»? Ты ведь не хочешь сказать, что у меня двоится в глазах от половины рюмки коньяка?
– Нет, мама, – помотала белой головкой Сашенька. – Это не у тебя в глазах двоится. Это на самом деле два папы. То есть, вот это папа, а это – дядя Олег. Или наоборот.
– Так значит… параллельный мир и впрямь существует?!..
– А о чем я тебе битый час толкую! Да какое там час, два скоро…
– Боже мой, – сказала Ирина Геннадьевна. – Боже мой.
– Вот именно, – кивнул Брок. – Так сказать.
– Сашенька, ты приберись тут пока, – притворно-ласково сказала мать дочери, а сыщику легонечко двинула в бок локтем и шепнула: – Пойдем-ка, выйдем…
Оказавшись с мужем наедине, Ирина Геннадьевна плотнее закрыла дверь в кухню и горячо зашептала:
– Так значит это все правда, что ты мне тут рассказывал?
– А как же! – прижал Брок к груди руки. – До последнего слова – одна лишь правда.
– И с Марфой этой ничего у тебя не было? – прищурилась супруга. – Что-то уж больно ласково она на тебя смотрит на снимках…
– Да это не на меня! – замахал сыщик руками. – Это на Олега! У них любовь, говорил же тебе!
– Значит, меня для него ты найти не сумел, – поджала губы Ирина Геннадьевна.
– Я пытался! Правда, пытался. А он – ни в какую. Я ведь тебе рассказывал – ему сосулька на голову упала, вот он с Марфой и познакомился. Прям, как у нас с тобой история вышла. Судьба, видно, такая.
– Давно ты стал верить в судьбу? – подняла на мужа удивленный взгляд Ирина Геннадьевна.
– Не очень, – поморщился Брок. – Но тут уж случай такой, так сказать, характерный.
– Вот-вот, – вздохнула супруга. – У меня тоже характерный. Для того я тебя и позвала, чтоб рассказать… О-хо-хо, да может и не стоит теперь уж…
– Нет уж, давай выкладывай! – запротестовал сыщик. – Так нечестно.
– Да чего там, – отмахнулась Ирина Геннадьевна. – Это ведь не меня касается.
– А кого?
– Мирошеньки горемычного…
– Его-то каким боком?
– Таким вот, Олежа, таким… Ладно, слушай. Помнишь, он про аварию рассказывал, в которой родителей лишился?
– Дык!..
– Ну вот, а у меня в бухгалтерии женщина работает, Андратова Валентина Сергеевна. Моего примерно возраста…
– Андратова?! – закричал Брок, округляя глаза.
– Тише ты!.. – зашипела, оглянувшись на дверь, супруга. – Сашеньке это ни к чему слышать…
– А я уже и так слышу. – Дверь раскрылась. За ней стояла хмурая Саша. – Зачем ты от меня это скрываешь, мама? Я ведь люблю Мирона. Мне все о нем знать нужно.
– Да это ведь не о Мироне, – смутилась Ирина Геннадьевна. – Не совсем о Мироне… Да и не о том.
– Все равно. – Сашенька была непреклонной.
– Ладно уж, чего уж теперь… Слушай. Только не плачь, ладно?
– Не буду, – буркнула Саша.
– Хорошо, – в который уж раз вздохнула Ирина Геннадьевна. – Так вот, Валентина Сергеевна эта в середине восьмидесятых потеряла в аварии сына. Ему четыре годика всего было. Когда они возращались с дачи, в их машину врезался автобус.
– Грузовик, – поправила Сашенька.
– Да нет, здесь это автобус был.
– А мальчика звали Мироном… – то ли спросила, то ли подсказала Саша.
– Мироном. Только он и погиб. Валентина синяками отделалась, муж пару ребер сломал.
– Продолжай, – бросила Сашенька на маму взгляд исподлобья.
– А чего продолжать? Все. С тех пор Валентина места себе не находит, мается все. Чуть что – фотокарточку достает и плачет.
– И ты… – начал за супругу Брок.
– А что я? – опустила глаза Ирина Геннадьевна. – Я ведь не знала, что так все закончится… Да я ничего конкретного ей и не сказала. Ляпнула только: а вдруг есть такое место, где все вышло наоборот…
– А она? – пуще прежнего нахмурилась Саша. – Мама, ну почему из тебя все тянуть приходится?
– Да что она? Она взвилась, конечно, бросилась ко мне. Ты что-то знаешь, говорит. А что я знаю? Ничего ведь не знаю. А что знаю – то и рассказала…
– Ты рассказала ей про Мирона?! – дуэтом воскликнули отец с дочерью.
– Ну, да… Я ведь не знала… Да она бы все равно из меня душу вытрясла. Видели бы вы, как она в меня вцепилась, чуть телефон не расплавился.
– Так ты ей по телефону все рассказала? – удивился Брок.