T?K
Шрифт:
– Дамблдор…? – удивился Давид.
– Да, – кивнул Макс. – Видимо, ты был ещё тот фанат. Тогда сожгли ещё несколько десятков книг “западного мира и его авторов-прихвостней”.
Затем уже "uмперское правительство взялось за дискредитацию литературы и обесценивание книги, как таковой. Объявили о создании Комитета по надзору за качеством письменных продуктов (КНКПП). Сократили более половины школьной и 95% университетской программ. Произведения, которые остались, адаптировали и переписали в сокращенном варианте, выпустив “Литературный фастрид”. Нечто подобное издали и для общего круга читателей. В него входили произведения из “Списка не рекомендованной литературы”. Именно не рекомендованной. СМИ занялись активным продвижением информации о колоссальном
– "Uber! Поэзия Марины Цветаевой угнетающе действует на "oсобей, в особенности – на нервную систему. Лишние, никому не понятные душевные метания, внутренняя суета, страдания. Поэзия вообще считается побочным продуктом мозговой деятельности невменяемых "oсобей. "Uber! – расставлял все точки над “і” профессор литературы, заслуженный критик Графий Оманов.
Затем туалетную бумагу перестали и вовсе выпускать в форме рулонов. Её превратили в книги. С обложкой. Показывая пример: открываешь и вырываешь листы всё той же гигиенической бумаги с текстами классиков и современных авторов. В один прекрасный момент закрылись книжные магазины и издательства. Литературу массово уничтожали, устраивая фестивали “Гори ясно!” во всех городах и деревнях. Люди радовались. На празднествах за книгу давали бесплатный бутерброд или стакан пива. За редкие издания дарили поллитра водки. А “Фастрид” поместили на полки супермаркетов и продавали в "UИСИ в электронном формате. Библиотеки просуществовали чуть дольше. В них хранилось какое-то количество произведений в “полной” версии. После процесса адаптации книги выдавали только по спецразрешениям преподавателям, журналистам, которые писали о культуре, и учёным. Обычную "oсобь в библиотеку пускали только в качестве участника экскурсии “Рудименты прошлой жизни”. За плачевным развитием событий Макс наблюдал из страны, в которой на тот момент начал новую карьеру, писал новую диссертацию.
– Там свободные люди. Ни у кого даже мысли не возникает вмешиваться в творческий процесс художника, научную работу ученого. Люди вольно высказываются на любую тему и периодически устраивают демонстрации по любому важному, по их мнению, поводу. Там человек остался человеком.
Тем временем его родина наглухо закрыла границы для своих же "uмперцев. Иностранцев пускали, но только после многоуровневых, тщательных проверок "uмперских спецслужб. Желающих переехать из Unaci'on в "Uмперию не стало. А вот туристов посещало немало. Для них отвели “демонстративные” зоны. Правда, необходимо было строго придерживаться туристического маршрута и ни в коем случае не разговаривать со случайными местными "oсобями.
В унасионских СМИ немного рассказывали о "Uмперии, весьма скудная информация из которой поступала редко. И то почти вся только благодаря дипломатической миссии.
Давид смотрел на Максима с нескрываемым удивлением.
– Тебе удалось переехать в Unaci'on… Почему ты снова тут?
– Давид, я знаю, что могу всецело доверять тебе. Но всё же промолчу. Ещё не время. Хорошо?
– Хорошо, хорошо, – Давид разочаровано отвёл взгляд в сторону.
Молчание. Только треск костра. Оба завороженно созерцали пламя. Давид заговорил первым:
– Пока не забыл, мне надо кое-что сделать.
Давид сдвинул массивный плоский камень. Из ниши под ним достал металлическую коробку с тетрадью. Снова сел ближе к костру и записал новые стихи, заученные на память.
– Ты прочитаешь мне? – поинтересовался Максим, наливая чай.
– Нет. Я не умею… не люблю читать поэзию вслух.
– Можно я потом сам почитаю?
– Можно.
Давид уже спал. Макс сидел у догорающего костра. В руках – тетрадь, в которой мелким аккуратным почерком струились строки:
Мне показалось, что меня уж нет.
Лишь тело, оболочка – по привычке —
центрально-нервно слушает рассвет,
и жизнь моя давно уже в кавычках.
Мне показались ангелы в час пик:
ни крыльев, ни свечения – простые
с работы едут. Впереди – тупик.
А им всё нипочём, они святые.
И показались слезы на глазах
у сильных, президентов, власть имущих.
Священники не с деньгами в руках,
а с лаской и добром для всех зовущих.
Мне показалось, что цветёт сирень
на почве безразличия и злости,
где радужнее стала даже тень,
снаряды не грызут живые кости.
Мне показалось, что любовь поёт,
и песню эту знает всё на свете.
Я ухожу… Она ещё придёт.
И всем сердцам, конечно же, ответит!
Эпизод 5
Публичная стена:
Неизменно творить зло нашим ближним
мы можем лишь в том случае,
когда они полагают, что не смогут
безнаказанно причинять нам добро.
Франсуа де Ларошфуко
французский писатель
Более десяти месяцев лучшие режиссеры, сценаристы, редакторы, журналисты, мастера по спецэффектам, монтажёры и другие теле- и кинопрофи работали над очередным выпуском самой главной ежегодной телепередачи “Прямой сеанс правды с Великим Вождём”. Редакция Сеанса располагалась в отельном здании телецентра. Для главного эфира страны использовали наилучшие, сверхсовременные съёмочные павильоны с возможностью воссоздать что угодно. И надо отдать должное многочисленной команде Сеанса. По сравнению с их работой сфабрикованные Unaci'on, по утверждениям "uмперских экспертов, высадки астронавтов на Луну, Марс и спутник Юпитера Ганимед были просто детскими шалостями. Вот что значит мотивировать профессионалов потенциальной встречей с "Aфродитой. Фотографии казнённых машиной правосудия телевизионщиков, работавших над Сеансом в прошлом году, снова висели на Доске Позора при входе в телецентр.
Несколько минут до начала трансляции. Просмотр “Прямого сеанса правды” был обязателен для всех "oсобей без исключения. Хотя большинство жителей "Uмперии и без того ждали с нетерпением любимейшую передачу. Когда ещё представится возможность насладиться своим Великим Вождём столь продолжительное время в прямом эфире? Многие уверяли, что голос, взгляд и само изображение "uмператора имели лечебный эффект. "Oсоби набирали различные ёмкости водой и ставили напротив "uСкрина. Этой жидкостью целый год (до следующего Сеанса) залечивали раны, избавлялись от болезней, сглаза, изгоняли злых духов и привлекали удачу. Кто хотел оздоровиться немедленно или просто набраться сил вовремя эфира, смотрели его голыми. В крайне сложных случаях "oсоби прикладывались больными частями тела к "uСкрину.
Три, два, один – начало “Прямого Сеанса”. Зазвучала торжественно-упоительная музыка. Крупным планом – глаза Великого Вождя. Бездонно-голубой взгляд вызывал звериный страх и одновременно сладкое волнение. Маленькие глазки утопали в черепе, заплывая лоснящимися вздёрнутыми скулами. На общем плане лидер "Uмперии шутливо грозит кому-то указательным пальцем. И снова крупно – тонкая улыбка Великого Вождя.
– "Uber! Здравствуйте. В эфире “Прямой сеанс правды с Великим Вождём”. Это специальная программа, которую для вас подготовил телеканал Единый Правдивый. И сегодня же нашу программу можно услышать на радиостанции "Uмперская Волна. В студии для вас работают я, Сергей Правдолюб, журналист Кирилл Родионов, а также наши многочисленные коллеги в центре обработки сообщений. "Uber!