Т. 13 Число зверя
Шрифт:
Мы ахнули. Всего тридцать километров, но никаких голых холмов уже не было: земля была зеленая, довольно ровная, а самое главное — под нами текла река. Или канал.
— Бог ты мой! Второй пилот, держи меня крепче — не позволяй тратить горючее. Дити, считай секунды. Каждый осматривает свой сектор, увидев что-либо интересное — докладывает.
Дити начала отсчет: «…тринадцать… четырнадцать… пятнадцать…» — и каждая секунда казалась десятью. Я снял руки со штурвала во избежание соблазна. Канал — или реку — спрямляли, обустраивали и обихаживали годами, возможно,
41
Персиваль Лоуэлл (1855–1916) — американский астроном, исследователь Марса; автор гипотезы об искусственном происхождении «каналов».
— Дити, каково расстояние до горизонта?
— …семнадцать — приблизительно двести пятьдесят километров — двадцать…
Я мягко положил руки на штурвал:
— Лапочка, в первый раз слышу, как ты употребляешь слово «приблизительно».
— …двадцать четыре — данные же неполные! — двадцать шесть…
— Можешь прекратить отсчет: я почувствовал воздух. — Крылья лучше пусть будут выдвинуты полностью, подумал я, очень может быть, что мы захотим задержаться здесь подольше. — Неполные данные?
— Зебадия, расстояние все время менялось, к тому же ты заставил меня считать секунды. Дальность горизонта при высоте десять километров должна составлять двести семьдесят километров с точностью до одного процента. Это считая, что планета строго сферична и что она ничем не отличается от Марса в нашей Вселенной — между тем и то и другое неверно. Не учитываются последствия рефракции, с ними и у нас сложно, а здесь я просто ничего про это не знаю. Я подошла к делу чисто геометрически: тангенс угла четыре градуса тридцать семь минут…
— Четыре с половиной градуса? Откуда ты взяла эту цифру?
— Ох! Прости, милый, я опустила примерно шесть промежуточных шагов. На Земле одна морская миля соответствует одной угловой минуте, так?
— Да. Если не считать незначительных оговорок. При работе с секстантом, счислении пути, на карте — миля равна минуте, минута миле. Так проще. А то пришлось бы считать, что в минуте тысяча восемьсот пятьдесят три метра, это затруднило бы расчеты.
— Один-восемь-пять-три запятая один-восемь-семь-семь-ноль-пять плюс, — уточнила она. — Очень затруднило бы. Лучше не переводить в метрические единицы до последнего шага. Но, Зебадия, здесь соотношение проще. Одна угловая минута равна одному километру, разницей можно пренебречь. Ну так вот, я приняла высоту за десять километров, вычислила арксинус, применила формулу для половинного угла и получила четыре градуса тридцать семь минут, или двести семьдесят семь километров, до теоретического горизонта. Понял?
— Я все понял, кроме одного: где ты прячешь в своем тренировочном костюме тригонометрические таблицы. Я-то прячу их в головке у Аи, она мне все и решает… — Так, теперь можно было тихонько пойти на снижение — только осторожно.
— Знаешь, я обошлась без таблиц. Я вычисляла, но простым способом: неперовские логарифмы и углы в радианах, потом перевела в градусы, чтобы удобнее было указывать дальность в километрах.
— Это, по-твоему, простой способ?
— Для меня да, сэр!
— Все равно нечего нос задирать. Я же тебе объяснил, что тебя любят не за ум, а за тело. Люди-компьютеры, которых показывают в цирке, по большей части уроды уродами и, кроме своего единственного фокуса, ничего больше не умеют. А ты к тому же еще и вполне адекватно готовишь.
Ответом мне послужило ледяное молчание. Я продолжал наклонять машину книзу.
— Пора браться за бинокль, Джейк.
— Есть, сэр. Капитан, считаю своим долгом дать вам совет. Этой последней репликой вы поставили свою жизнь под угрозу.
— То есть что же, по-твоему, Дити неадекватно готовит? Ну знаешь, Джейк!
— Она потрясающе готовит! — вмешалась Хильда.
— Я знаю, Шельма — но не хочу так говорить в присутствии Аи: она-то готовить не умеет. И еще кое-что она не умеет, а Дити это очень хорошо удается. Джейк, там внизу поселение.
_ Что-то вроде. Село с одной церковью.
— Есть там орнитоптеры, не видишь? Вообще что-либо опасное?
— Смотря что считать опасным. Ты разбираешься в церковной архитектуре?
— Джейк, сейчас не время для разговоров о культуре и искусстве.
— Я обязан подавать советы, сэр. У этого храма есть башни, нечто вроде минаретов, и увенчаны они луковицами.
— Русская православная церковь!
Это произнесла Хильда. Я не сказал ничего. Я выровнял Аю, переведя ее в горизонтальный полет, направил ее вдоль канала — по течению, как мне представлялось, и рявкнул:
— АЯ, РАЗВЕДКА!
Канал был по-прежнему виден, он находился почти под нами и тянулся за горизонт. Мы шли параллельно ему.
— АЯ, РАЗВЕДКА!
— Кто-нибудь видит то поселение, которое было почти точно впереди по курсу перед этим последним перемещением? Докладывайте.
— Капитан Зебби, оно теперь гораздо ближе, только с другой стороны.
— Жаль, мне не видно. Джейк не прозрачный.
— Капитан, я вижу город — довольно большой — примерно в сорока пяти градусах к нашему курсу по правому борту, с твоего места он не виден.
— Если в сорока пяти градусах, то одно минимальное перемещение в этом направлении — и мы окажемся как раз над ним.
— Капитан, не советую этого делать, — сказал Джейк.
— Основания?
— Это большой город — возможно, хорошо обороняемый. Их орнитоптеры на вид неуклюжи и неэффективны, но следует предполагать, что у них есть космические корабли ничуть не хуже наших, иначе здесь не было бы царской колонии. Но в таком случае они располагают и боевыми ракетами. Или совершенно неизвестным нам оружием. По-моему, лучше высматривать луковки издали и держаться от них подальше. И вообще нигде не задерживаться подолгу — мне как-то боязно.