Та, единственная ведьма!
Шрифт:
Как, потеряв всё, я буду себя чувствовать? Придётся ли начинать жизнь с начала или всё обойдется? А если нет? Не проще ли тогда поступить в Академию? Как-никак, а там обещают развить проявившиеся способности, которые не особо-то и спешат проявиться. Может их и вовсе нет? Звезда - лишь дефект?
Мне хотелось бы в это верить, и я почти верила, пока взгляд снова не падал на нереалистично живые татуированные метки. Их стало две, чёрных, как самая тёмная ночь, и таких чётких, что казалось будто они нависают над кожей, а не начерчены на ней. Это пугало и восхищало одновременно, останавливая от необдуманных поступков выжечь или даже вырезать проклятые отметины. Больше всего мне
Однажды я неосмотрительно сняла в магазине перчатку, чтобы ощупать товар, и почти тут же едва не оглохла от визга проходившей мимо покупательницы. Её глаза, до краёв наполненные необузданным страхом, застряли в сознании достаточно прочно, чтобы впредь оголять ладонь только дома. Мне тогда ещё повезло, что с той женщиной был мужчина, который довольно поспешно сообразил закрыть рот кричавшей. Он тоже боялся, однако ещё больше он боялся последствии того, что я могу с ними сделать. Их опасения были вполне оправданы, только вот, как состоявшейся охотнице за ведьмами, их действия для меня были равнозначны беспощадным ударам по больному месту, а взгляды причиняли боль сильнее, чем любые ранения.
Утешением была лишь семья и друзья, которые свои истинные эмоции предпочитали скрывать. Я знала, что им тоже было страшно, не от того, что я могла бы причинить им какой-либо вред, а от того, что в их близком человеке всё это время скрывался тот, кого почти все стремились уничтожить. Больше не человек, ещё не враг… но ведьма.
Этим утром с самого его начала я то и дело разглядывала появившиеся знаки принадлежности к своим же собственным врагам, и всё снова и снова прокручивала в голове события за последние шесть дней со дня рождения. Завтра ко мне уже должны были прийти посланники, но что сказать им я не знала. Я не могла выбрать. Всё в равной степени противоречило моим желаниям, ничто не привлекало и ни в одном из вариантов я не видела своё будущее достаточно ясно.
Может сбежать? Уехать в другой город? Страну? На мне ведь нет какого-нибудь маяка?
В наличии маяка я сомневалась, но отчего-то успех в побеге казался невероятно мнительным. В хмуром настрое я подошла к окну. За ним, как и в последние дни, всё словно посерело. Не светило ни солнце, не шел снег и даже ветер будто бы боялся потревожить устоявшуюся пасмурную погоду.
Лучше времени для раздумий о таком будущем и не представить, - хохотнула я, и одевшись, так чтобы не потревожить родных, сидящих в зале, выскользнула за дверь.
Почти три часа не особо продуктивных мыслительных процессов на свежем воздухе пролетели незаметно. Устав думать об одном и том же, я незаметно даже для самой себя переключила всё внимание на людей, спешащих по своим делам, на обстановку, которая за прожитую жизнь стала совсем родной. Город по-прежнему кипел жизнью, и от мыслей о том, что скоро он может стать мне чужим или я перестану быть его частью, становилось так тоскливо, что болезненно сжималось сердце.
Не хочу! Не хочу никуда уезжать! Не хочу становиться обузой городу и всем людям, которых защищала! Не хочу быть избранной! Не хочу иметь этот проклятый дар! Не хочу иметь с ним вообще что-либо общее, - решительно объявила я самой себе свой выбор и, впервые улыбнувшись за последние дни, в лёгком беге двинулась вперёд по тротуару.
Не особо думая я бежала достаточно долго, превратив пробежку в привычную ежедневную тренировку. Только вот бег мой довольно грубо прервали резким толчком в плечо. От неожиданности и, едва успев перегруппироваться, я рухнула на бок.
Господи! И как я могла не заметить, что свернула на запретный простым жителям города квартал? – пронеслась в голове мысль недоумения.
В обычные дни я довольно часто бывала в этом месте, однако так необдуманно пробежать мимо контролёров? Кем бы ты ни был, никто не мог без согласия и необходимой проверки проходить в «зону ведьм», где самым частым и единственным развлечением было сжигание на костре проклятых. Особенно не советовалось пробегать мимо поста, как сделала я, по обыкновению считая себя самой узнаваемой в квартале. Часто подобная небрежность сходила мне с рук как одной из лучших охотников, только в этот раз препятствие было посерьёзнее.
Не успела я полностью разогнуться, как краем глаза заметила окружившие меня фигуры. Подобную технику часто использовала и я сама, находясь, правда, совсем в другой роли. Я не рискнула делать резких движений, настороженно покосившись на крепких парней по бокам. Напротив меня же высокомерно замерла белокурая командирша отряда, с которой ещё с самого начала своей своеобразной карьеры наши отношения, мягко говоря, не задались.
Я недовольно поморщилась.
И как меня только угодило наткнуться именно на её очередь? Уж кто-кто, а она точно не отпустит меня по «знакомству».
По сути, тут вообще никого не отпускали и особенно не пропускали без предоставления особенного знака «охотника» в виде кольца. Этот отдалённый от центра нашего района квартал, считающийся самым криминальным и опасным местом, был закрыт для всех посторонних без исключения. Даже органы провохранения и правительство обходило его стороной. Никто из тех, кто знал о нашем существовании, не трогал «охотников», молчаливо считая их труд необходимым, не смотря на выпущенный закон о неприкосновенности магических существ. Разве что некоторые из посвященной в происходившее верхушки власти. К неприкосновенным я не относилась, и к собственному ужасу припомнила, что именно в это утро игралась с кольцом, почти готовая смириться с его потерянным значением, и, дабы полностью освободить себя от каких-либо предрассудков при выборе дальнейшей судьбы, оставила его на прикроватной тумбочке.
На секунду моё тело онемело от возможной участи. А мысль о том, что моя решительная соперница попросит показать пропускной знак и увидит метку ведьмы, заставила внутренне похолодеть от ужаса. В голове, словно в насмешку, пронёсся удивительно реалистичный образ моего сжигания на костре. Не раз я сама участвовала в подобном процессе, не раз видела, как блондинистая конкурентка со всей свойственной ей, не смотря на безобидную внешность, холодной жестокостью приказывала сжечь проклятых. Риск стать её жертвой заставлял меня напрячься всерьёз.
– Привет, Лиз! – обратилась я напрямую к старой знакомой, неспешно поднимаясь на ноги.
Парни остались неподвижны, однако я знала на что они могут быть способны в случае непредвиденных ситуации, и не менее прекрасно помнила, как ловко они обращаются с припрятанными кинжалами «справедливости». Такое оружие и я часто носила с собой, не уставая на него нарадоваться. Их было довольно мало и получали только самые лучшие из лучших, потому как ведьмы, способной зачаровать предмет для смерти всех магических существ, не попадалось уже давным-давно. Но не смотря на смертоносность кинжалов мы редко прибегали к его полным возможностям. Убивать таким образов ведьм считалось дурным знаком: только огонь мог очистить их проклятые души.