Та, кто приходит незваной
Шрифт:
В начале седьмого, вымотанный бюрократическими разборками в ПФ, мужчина возвращался домой.
В метро творилось настоящее столпотворение. Толпа на вход, толпа на эскалаторе, толпа внизу, на платформе, битком набитый вагон, чьи-то стоны и причитания по поводу отдавленной ноги, чужие разговоры навязчиво лезут в уши…
На авто, конечно, спокойнее, размышлял Евгений. Но до центра пришлось бы добираться часа два, а то и больше. Двадцать минут в дикой давке – плата за сэкономленное время. А, да и в центре свои проблемы с парковкой
Нынче каждый для себя выбирает то, что ему удобнее. Относительный комфорт или сэкономленное время. Хотя, с другой стороны, какой там комфорт на московских дорогах, пусть и сидишь в авто, а нервов уходит не меньше…
Как странно…
Когда он был с Лилей, то не замечал подобных мелочей. Бюрократия в госконторах, толпа на улицах, давка в общественном транспорте, проблемы с парковкой, необходимость держать под контролем тысячу мелочей, о которых должен помнить законопослушный житель большого города… Все это казалось ерундой. А главным являлась она, Лиля.
Зачем она решила разорвать их отношения? Почему так и не смогла уйти от мужа? Это то, что называется словом «долг», или же Лиля никогда его не любила?
Лиля, Лиля, Лиля…
Мысли о ней постоянно вертелись у него в голове. Наяву и во сне даже он вспоминал ее, тянулся к ней… Он не мог без нее. И он ненавидел ее – за то, что она причинила ему такую боль. За то, что он лишился смысла жизни.
Нет, хотя… А если это не долг, но и не равнодушие? Вдруг она, любя Евгения, испугалась менять жизнь – но не из чувства долга, а потому, что решила: она не будет счастлива со своим новым избранником? Сейчас же модно все просчитывать и продумывать, даже если охвачен самыми искренними чувствами!
Он, помнится, в свое время наговорил Лиле много лишнего о себе. Например, как изменял Ире. Изменял, когда Леня болел. У Лили было такое ошарашенное лицо, когда она все это слушала… И она, верно, решила, что он, Евгений, ветреный и ненадежный человек. Что он и ей станет изменять, причем в самые тяжелые моменты жизни…
И Лиля решила расстаться с ним. Потому что не хотела подобных испытаний.
Тогда она глупая женщина. Очень глупая – ведь ей, именно ей, Евгений никогда не стал бы изменять. Не стал бы творить пакости за ее спиной.
Она, Лиля, – самое прекрасное в его жизни. Эта женщина делала его лучше и чище. Она словно воскресила мертвеца с холодной кровью, заставила чувствовать и вновь любить.
И вот как без нее теперь, как?..
Толпа несла Евгения к эскалатору. Там он сумел вывернуться, прилепился к поручню с правой стороны, вниз бежать не стал.
Рядом тянулся другой поток людей, вверх.
Машинально Евгений всматривался в лица. Да он и не разглядывал людей, просто наблюдал за картинкой, проплывающей перед ним.
Мужчины, женщины. Дети. Старики, старухи. Молодежь. Люди самых разных национальностей. Пожалуй, и не скажешь, что сейчас находишься в России, в Москве… «Я люблю Москву» – вон, на плакате. Неправда. Чужой уже город. Все чужое, все противное. Люди противные. Уехать? А куда?
Черная желчь переполняла Евгения. Кажется, он в этот момент ненавидел весь мир, и себя в первую очередь.
И вдруг он увидел Лилю.
Она поднималась вверх на соседнем эскалаторе. И ее невозможно было не узнать в толпе, не заметить. Она – словно солнце.
Или все-таки галлюцинация, мираж? Показалось? Разве возможна случайная встреча в многомиллионном городе?
Хотя именно в Москве, именно в одном из центральных переходов, где сходится большинство людских потоков, подобные встречи – не редкость.
Но нет, это была именно она, Лиля. Невероятно, невозможно хорошенькая, красивая. Какая-то у нее редкая, винтажная, если можно так выразиться, внешность… Светлые волосы, прозрачные глаза, губы эти розовые, всегда полураскрытые. Очень яркая внешность, но не кричаще-яркая, а такая… Как это сейчас называется… Припыленная? Припудренная? Не красный, не алый, а кремово-розово-бежевый оттенок…
Евгений смотрел на Лилю во все глаза, задыхаясь, чувствуя, как бешено бьется его сердце.
Лиля вдруг повернула голову, заметила его, и лицо ее неуловимо изменилось. Смятение, тревога, растерянность. Боль. Отчаяние. Все эти чувства отразились у нее во взгляде.
Нет, все-таки она его любила. Она не хотела расставаться… Блин, да что же за мазохизм такой!
Решение пришло мгновенно.
Евгений побежал по эскалатору вниз. Он собирался спуститься, потом подняться и догнать Лилю.
Но ближе к середине эскалатора люди стояли.
И дальше – видно сверху – тоже не пройти. Медленный, невыносимо долгий спуск.
И опять толпа, огороженная специальными железными поручнями. Евгений побежал вперед, затем, сквозь толпу, обратно… И эскалатор, идущий вверх, тоже оказался намертво забит людьми. Одна минута, другая, третья…
И новая задача: Лиля вышла в город или направилась на переход, на соседнюю линию метро?
Евгений решил рискнуть. Спустился по другому эскалатору и принялся оглядываться. Час пик в самом разгаре. Проезжающие с обеих сторон поезда то выплевывали из себя людей, то затягивали внутрь.
Он стоял посреди потока людей, который обтекал его со всех сторон, и искал в толпе Лилю.
Но нигде вокруг ни одной похожей женщины. И опять странная мысль посетила Евгения: а что, если Лиля ему примерещилась? И он гнался за призраком?
Вот уж чего Лиля никак не ожидала, так это того, что случайно увидит в метро своего бывшего возлюбленного.
Но, как часто бывает в Москве, гораздой на подобные сюрпризы – молодая женщина, направляясь на встречу с Верой, внезапно заметила на соседнем эскалаторе Евгения. Она поднималась, он – спускался. Всего несколько секунд они смотрели друг на друга, проплывая мимо…