Таинственное убийство Линды Валлин
Шрифт:
— Тогда просто замечательно, что здесь я принимаю решение, — перебила его прокурор. — Группа ППП, — усмехнулась она. — Обычно все это чистые фантазии. Насколько я знаю, они пока не раскрыли ни одного дела. По крайней мере, для меня.
После обеда Бекстрём выполнил свое обещание и принял участие в учредительной встрече правления новоиспеченного общества «Мужчины Векшё на защите женщин от насилия». Он получил кофе, кусок морковного торта и печенье, а председатель организации, психолог и психотерапевт Лилиан Олссон, очень тепло приветствовала его от лица собравшихся.
— Да, со мной и со своим коллегой Бенгтом Олссоном вы уже встречались, — сказала Лу. — Бенгт, кстати, обещал взять на себя обязанности заместителя председателя нашей маленькой организации, но вы наш гость, и я хотела бы для начала представить вас остальным членам нашей маленькой компании, Моа, нашему второму Бенгту, — сказала она и улыбнулась высокому блондину, который столь же лучезарно улыбнулся ей в ответ. — И потом нашему третьему Бенгту — Бенгту Монссону, — продолжила она с дружелюбным кивком в сторону маленькой, темной и худой личности, пристроившейся с торца стола.
— Спасибо, Лу, за то, что пригласили меня, — сказал Бекстрём, соединил руки над своим животом и застенчиво улыбнулся трем названным субъектам.
«Три педика в брюках, и еще одно существо в розовой ночной рубашке. И вдобавок все столь дьявольски практично, что всех педиков, похоже, зовут Бенгт», — подумал он.
— Да-а-а. — Бекстрём растягивал гласные, поскольку знал, как следует действовать, чтобы добиться для себя положительного результата в любой компании. — Итак, меня зовут Эверт Бекстрём, хотя друзья обычно называют просто Эве, — солгал он, поскольку у него за всю его жизнь не было ни одного друга, и Бекстрёмом его называли, еще когда он ходил в народную школу. — Что мне еще сказать, — продолжал Бекстрём. — Да-а-а… я работаю комиссаром в комиссии по расследованию убийств в Государственной криминальной полиции… и, как неоднократно прежде, сюда к вам меня привели крайне трагические обстоятельства.
Бекстрём кивнул с угрюмой миной и вздохнул. «Сгодится для этих педиков».
— Спасибо, Эве, — сказала Лу с теплотой в голосе. — Да… итак, продолжим. Пожалуйста, Бенгт, — добавила она и кивнула худому темному коротышке, который склонился над своим кофе и куском морковного торта у дальнего конца стола.
— Спасибо, Лу. — Бенгт нервно откашлялся. — Да-а-а… меня самого, значит, зовут Бенгт Монссон, и я занимаюсь вопросами культуры здесь в администрации коммуны, отвечаю за то, что у нас называется особыми проектами, и именно там будет числиться наше сейчас образующееся общество в плане финансирования.
«Да он просто милашка и дьявольски похож на борца за равноправие полов из правительства. Как там его звали», — подумал Бекстрём, который старался не обременять свою память никакими иными именами, кроме всякой шпаны, бандитов и коллег.
— Да, наверное, нелегкая задача, — с наигранным сочувствием поддержал он. — Все эти проекты, я имею в виду.
— Само собой, — согласился Бенгт Монссон и, судя по его виду, сразу немного повеселел. — Работы хватает, и сам я стараюсь главным образом следить за расходами, чтобы они не выходили за рамки сметы…
— Тогда, пожалуй, мне надо передать слово другому нашему Бенгту, — перебила его Лу, которая почему-то, похоже, не хотела, чтобы разговор развивался в данном направлении, и кивнула оставленному на закуску товарищу Бенгта, здоровяку с голубыми глазами и светлыми волосами, который просто излучал теплоту и человечность.
— Меня, стало быть, зовут Бенгт Карлссон, и я являюсь руководителем кризисного центра помощи мужчинам здесь в городе, — начал большой Бенгт. — Мы предлагаем поддержку, а также поведенческую терапию тем мужчинам в Векшё, кто страдает привычкой драться. Не тем, кого избивают, а таким, кто сам любит распускать руки, — уточнил он, — и, как ты наверняка понимаешь, мне грех жаловаться на отсутствие работы.
«Могу представить себе, когда кругом полно вредных баб, — подумал Бекстрём. — Вдобавок ты сам старый хулиган, ведь, когда речь заходит о таком диагнозе, надо в своей уверенности не уступать участковому врачу, когда тот отделяет пациентов со свинкой от тех, у кого просто воспалены миндалины».
— Да, теперь осталась только такая мелюзга, как я, — прощебетала женщина в розовой ночнушке.
«Ничего себе мелюзга, — возмутился Бекстрём. — Ты в три раза больше малышки Лу, если это может служить каким-то утешением».
— И меня зовут Моа, Моа Хьертен. И вас наверняка интересует, чем занимается такая, как я, Эве, — продолжила она.
«Председатель кризисного центра помощи женщинам, центра помощи жертвам преступлений и всех прочих обществ помощи ближнему, какие существуют», — подумал Бекстрём и кивнул ей ободряюще, чтобы она продолжала.
— Да, так я, значит, руководитель кризисного центра помощи женщинам в нашем городе, также председатель центра помощи жертвам преступлений… и чем же я еще занимаюсь?
«Я был прав или ошибся?» — подумал Бекстрём.
— Да, — продолжила Моа, — еще руковожу одним частным заведением, в котором мы предлагаем убежище и кров женщинам, подвергающимся насилию и избиениям. На большее у меня фактически не хватает времени.
«Мои поздравления, — не преминул мысленно восхититься Бекстрём. — Если ты командуешь частным заведением, то, следовательно, далеко не дура».
Затем новоиспеченное общество получило возможность насладиться экспертным заключением комиссара Бекстрёма, одного из главных специалистов страны по тяжким насильственным преступлениям. Олссон ранее рассказывал ему, что их компанию беспокоили в первую очередь две вещи: не будут ли их воспринимать как некий отряд самообороны и нет ли опасности, что к ним потянутся мужчины с несерьезными, темными и, пожалуй, даже преступными намерениями?
Бекстрём постарался их успокоить.
— Итак, с целью подытожить все уже сказанное мной ранее, я хотел бы еще раз повторить, что вам не стоит беспокоиться о таких вещах, — закончил Бекстрём в довольно помпезной манере, которая в общем-то была ему несвойственна. — Что касается второго момента, на мой взгляд, вы уже достаточно хорошо научились разбираться в людях и вполне в состоянии отделить зерна от плевел, — добавил он.
«А если говорить о тебе, старина, я лично позабочусь, чтобы тебя проверили по регистрам нарушений». — И он излишне дружелюбно улыбнулся члену правления Бенгту Карлссону.