Таинственный двойник
Шрифт:
– Земля! – заорал он таким голосом, что напугал всех.
– Земля? Земля? – заорали и они.
– Земля! – подтвердил он.
А в это время судно опять на что-то налетело. Треск был страшный. За этим ударом последовал еще один, еще…
– Скорее в море! – заорал Санд, видя, как выскочил Годолис и бросился навстречу волне.
– Скидаем все, – командовал Санд, сбрасывая одежду.
– А деньги? – орет Фодых.
– Их с собой!
Еще удар, и судно легло на бок. И их «высыпало» в море, как из упавшего мешка
Санд вынырнул. Рядом увидел Клыкастого, но Османа не было. Он дернул за веревку, она легко поддалась! Он сорвался! Санд нырнул. Не видно. Набрав воздуха, еще нырок. Вот он! Санд схватил его за волосы и вытащил из воды. Слава, слава тебе, Господи! Он дышит!
Подхватив его одной рукой, он греб к берегу что есть силы. Рядом волк. Волны то накрывали их, то оттаскивали назад. Санд чувствовал, что выбивается из сил. Он уже не видит берега. Не хватает сил поднять голову. И вдруг он почувствовал боль от удара коленкой о что-то твердое.
Господи! Это берег! Они спасены! Он встает, поднимает Османа. Они оба еле стоят на ногах. На этот раз волна, свалив их, подтолкнула к берегу. Когда волна схлынула, Санд с Османом оказались на песчаном берегу.
– Спасены! Спасены! – кричали они.
– Но… где же Клыкастый? Он плыл рядом, – забеспокоился Санд.
Где-то взялись силы, и Санд вернулся в море. Волка не было. Зато Санд увидел, как кто-то барахтается в воде. Видно, он бьется изо всех сил. Санд, не раздумывая, подплыл и толкнул его к берегу. Почувствовав помощь, кто-то обнимает Санда за шею, да так сильно, что стало трудно дышать.
– Отпусти, – пытается крикнуть он.
Но шум моря забивает его крик. Силы покидают Санда. Он почувствовал, как кто-то тянет его за руку.
Так Клыкастый вытащил своего хозяина, а вместе с ним, как оказалось, Фодыха, который уцепился за Санда.
Долго они отлеживались, приходя в себя. Когда отлежались, их взяло отчаяние: куда идти голышом?
– Ладно, что-нибудь придумаем. Правда, Клык? – он взял волка за уши и потерся нос к носу.
Клыкастый визгнул.
– Жрать просит, – сказал Осман, проглотив слюну.
– Давайте пройдемся по берегу. Своих поищем, да море, может, что выкинуло, – предложил Санд.
Делать было нечего, и они пошли.
В одном месте скала преградила путь, и им пришлось ее обойти, зайдя в море. Дольше всех не хотел заходить в море Осман. Санд, стоя по колено в воде, рассмеялся:
– Ты его, наверное, так полюбил, что топтать не хочешь.
– Да, – ответил Осман, – если на этот раз не найдем твою Настеньку, я поеду хоть на край света, но только не морем.
Санд и Фодых засмеялись.
Вдруг Фодых остановился. Над глазами ладонью сделал козырек и заорал, показывая рукой вперед. Они посмотрели и увидели какое-то непонятное темное сооружение, резко выделявшееся на песчаном фоне. Все ускорили шаг. Когда подошли ближе, поняли, что это сильно потрепанный
– Не наш ли? – сделал предположение Фодых.
– Сейчас посмотрим, – ответил Санд и почти бегом направился к нему.
Обойдя его, он крикнул:
– Скорее сюда.
Когда Осман и Фодых подбежали, то увидели своих воев. Их била мелкая дрожь. Они еле выдавили из себя вялую радость. Видать, непредвиденное «купание» здорово их напугало.
После коротких объятий Санд спросил, показывая на корабль:
– Наш?
Те утвердительно закивали.
Начинался прибой, и еще пока слабые волны пытались стащить корабль в море.
– Может, что сохранилось? – Осман показал на него.
Все поняли, что он имел в виду, и стали осматривать судно. И чудо: их вещи оказались целы. Только они были придавлены телами разбойников. Их похоронили, вещи забрали и, воздав славу богам, тронулись в путь искать дорогу на Константинополь. Но с деньгами, которые сберег Фодых, сделать это оказалось нетрудно.
ГЛАВА 24
Город открылся им как-то враз. Первым увидел его Фодых, воскликнув вопросительно и в то же время радостным тоном:
– Константинополь?!
– Он, – безразлично ответил возница и натянул вожжи.
Чтобы лучше его рассмотреть, Санд соскочил с повозки и взбежал на пригорок. Перед ним открылась чарующая панорама города.
Вот он, город на семи холмах! Рим. Второй. Санд смотрел на него глазами десятков, сотен, а может, миллионов человек, которые вот так, впервые за девятьсот лет его существования, видели это чудо, созданное людскими руками.
Санд смотрел на волшебные купола Софийского собора. В его взгляде была надежда. Может быть, там, в этих городских дебрях, живет его Настенька. Рабыня. Злобный хозяин измывается над ней. Нет! Он освободит ее! И представляет он, как она бросается ему на шею. И они едут вдвоем.
– Эй, – кричат снизу, – пора спускаться. Лодка ждет!
Да, надо переправляться на тот берег. Его ждет лодочник, пожилой грек с редкими белесыми волосами, отмытыми морской волной, худым морщинистым лицом, с девичьими большими глазами.
– Вам куда? – оттолкнувшись веслом от берега, спрашивает он, глядя на Фодыха.
– В Галату, – отвечает тот, покрепче хватаясь за борт.
– А, – говорит он, ставя парус.
– Торговые люди, значит. Торговать – хорошо, воевать – плохо.
Его движения расчетливы, отшлифованные долгими годами.
– Почему плохо, старик? – спрашивает Осман, подвигаясь поближе к Санду. – Войну начинает сильный, когда слабый мешает или не дает ему жить.
Парус надувается, лодка весело бежит по волнам. Они изредка перехлестывают через борт, пугая не привыкших к этому приезжих. Лодочник настолько вжился в это дело, что уже не глазами, а дряблой кожей чует, куда надо направлять свою посудину.