Таинственный двойник
Шрифт:
Обстановка в бейлике менялась, что было связано с ухудшением состояния здоровья бея. На плечи молодого хозяина легли отцовские заботы. Первой была тревога по поводу разгрома бейлика Умур-бея. Эртогрул, когда узнал об этом, был сильно опечален. Он понимал сына: тот мстил за брата. Все по их законам. Но как на это посмотрит Конья? Столица молчала.
А вскоре к Эртогрулу из разгромленного бейлика явились аяны. Они слезно упрашивали Эртогрула, чтобы тот взял их под свою руку. Бей какое-то время колебался, все поглядывал в сторону султанатства, а потом махнул рукой и дал согласие.
Прирост бейлика
Между этими событиями состоялась и свадьба Османа. Зухра стала его женой. Не прошло и года, как появился наследник. И дали ему имя Орхан.
Огромное скопище народа, ставшее под руку Османа, требовало внимания к его нуждам. Осман понимал, что стремлению улучшить жизнь людей препятствует крепость Эскишехир, воины которой причиняли много бед. Переодевшись, как когда-то они делали с Сандом, он под видом торговца скотом посетил крепость. И ему стали ясны сильные и слабые ее стороны. Налет его был неожидан, штурм яростен. Крепость пала. Очередь была за городом Иянишехир, который, по сути, содержал крепость.
Между тем подрастали их дети. На радость родителей, Санд и Орхан сдружились с детства. Так текла жизнь на Востоке. А на Западе…
ГЛАВА 38
Король в эту ночь просыпался уже второй раз. После этого сон пропал. Он знал, что если не выспится, то будет зол, его одолеет зевота, да и голова будет работать не так ясно. Пришлось взять с тумбочки стакан с настоем, который возвращал сон. На вкус настой был противный. Сделав несколько глотков, поставил стакан и, повернувшись на правый бок, закрылся с головой.
Он не помнил, спал или нет, но когда открыл глаза, было еще темно. Но голова была светлой, ясной и какой-то легкой. Полежал какое-то время, пытаясь заснуть, но ничего из этого не получилось. Он встал и, чтобы не лезла в голову всякая ерунда, прошел в кабинет.
Набросив на плечи мягкий теплый халат, нечесаный, в комнатных тапочках, вышел из спальни. В приемной ночной секретарь, молодой виконт Лиможски, весьма старательный и исполнительный человек, увидев вошедшего короля, вскочил со своего места и бросился ему навстречу.
– Сир, какие будут приказы?
Король остановился, посмотрел на его стол. Он был завален бумагами.
– Есть важные сообщения, виконт?
– По-моему, есть, сир.
– Хорошо. Занеси.
Виконт открыл перед ним дверь, а войдя в кабинет, зажег на столе свечи.
– А эти зажигать? – он показал на канделябры у входа.
– Нет, не надо.
Да, важные бумаги были. В одной сообщалось о якобы вернувшемся графе Тулузском, старшем сыне Раймунде. В другом говорилось, что тамплиеры зарятся на Тулузское графство и решить свои замысли хотят через этого юношу. Государь отложил эти бумаги, встал и начал ходить по кабинету, размышляя. Он не заметил, как с левой ноги свалился тапочек. Долго пришлось ощупывать ковер ногой, пока он наткнулся на него. Тут он вспомнил, что граф Сансерр сообщил
– Какие будут указания, сир?
– Немедленно, нет… утром вызовите ко мне графа Сансерра.
– Будет исполнено, сир!
Утром, чуть свет, в загородный дом графа прискакал нарочный и сообщил, что король требует его к себе. Не успел он появиться во дворце, как его немедленно привели к королю.
– Что сообщает о своей дочери графиня Тулузская? Вы, кажется, послали ей письмо.
– Послал, да, послал, – закивал граф головой, – но, к сожалению, сир… – он униженно-виновато смотрит на короля.
Король понял, что ответа пока нет.
– Так действуйте, действуйте! Обяжите сенешаля, пошлите своих людей, наконец. Граф, у нас нет больше времени. Понятно? Девушку – найти. Срочно!
– Ясно, сир, ясно, – граф согнулся в три погибели.
Такая покорность несколько разоружила короля.
– Хорошо, идите!
На юг помчались конные, полетели срочные депеши. Все были заняты одним: искали Констанцию.
Слух о внезапном возвращении юного графа расстроил короля. Как он ни убеждал себя, что все это вряд ли подтвердится, все же решил пригласить юриста и посоветоваться. Его выбор опять остановился на мессире Симоне де Неле. Это был средних лет человек плотного телосложения, с невыразительным лицом, но огромным высоким лбом с залысинами. С ним всегда была большая потрепанная кожаная сумка, набитая бумагами, законами. Он никогда не спорил, не убеждал, а доставал закон, зачитывал его, почти не объясняя. Если же он видел, что понравившийся ему клиент не понял, тогда соизволял сделать пояснение. С владыками вел себя сдержанно, но с достоинством. Те его недолюбливали, но в самые трудные минуты прибегали к его знаниям.
Людовик довольно часто встречался с ним. Юрист имел еще одну хорошую черту. Он так умел организовать свой труд, что его почти никто не ждал. Так было и на этот раз. Не успел король высказать свое пожелание, как слуга доложил:
– Мессир Симон де Нель, сир.
– Проси.
– Слава и вечный почет великому королю! – таковы были слова его приветствия.
– Я еще не умер, чтобы говорить о вечном почете, мессир.
– Сир, когда человек умирает, о нем быстро забывают. Не в вашу ли честь были сказаны слова: «Король умер! Да здравствует король!» Чтобы тебя не забывали, надо заранее об этом побеспокоиться, – и он издал звук, похожий на хихиканье.
– С тобой трудно спорить, – улыбнулся король.
– А все от знаний, сир, от знаний.
– Прошу, – король указал на кресло.
Симон де Нель уселся, поставив рядом свою сумку.
Как-то король решил его уязвить и сказал:
– В этом кабинете не крадут.
– Сир, голова человека несовершенна. Поэтому изобрели бумагу и буквы. Единозаписанная для всех будет звучать единообразно.
– Так вы носите с собой свод законов?
Мессир ответил вопросом на вопрос:
– А разве есть иной способ убеждения?