Таинственный пасьянс
Шрифт:
— Ты нарушил игру! Я сказал, что я пас!
Из кармана камзола он извлёк маленькую бутылочку и выпил из неё немного того же сверкающего напитка, какой раньше пили трефы. Завинтив снова пробку, он взмахнул рукой и громко, с выражением, словно читал стихи, сказал:
— Серебряный бриг тонет в бушующем море.
Я покачал головой и вздохнул. Сейчас он заснёт. И мне придётся самостоятельно искать Короля Пик. Хотя я уже понимал, что и тот
И тут я вспомнил то, что сказал кто-то из треф. Почти про себя я произнёс:
— Посмотрим, найду ли я Фроде…
Валет Бубён сразу оживился, вскочил со скамьи, на которой сидел, встал по стойке "смирно" и отдал честь.
— Ты сказал, Фроде?
Я кивнул.
— Проводишь меня к нему? — спросил я.
— Онченок!
Мы пошли мимо домов и вскоре вышли на небольшую площадь. Посреди площади стоял большой колодец. Восьмёрка и Девятка Червей доставали из колодца ведро воды. Кроваво-красные платья мелькали на площади.
Все четыре короля стояли кружком перед колодцем, положив руки на плечи друг другу. Может, они совещались перед тем, как отдать важный приказ? Помню, я подумал, что иметь четырёх королей — непрактично. Королевские одежды были тех же цветов, что и камзолы валетов, но выглядели короли немного лучше и на голове у каждого гордо красовалось по золотой короне.
Все дамы тоже были на площади. Они семенили между домами и всё время смотрелись в маленькие зеркальца. Казалось, будто они забывали, кто они, и потому должны были снова и снова смотреться в зеркальца. На дамах тоже были короны, но их короны были чуть выше и тоньше, чем у королей.
В глубине площади я увидел старого светловолосого человека с длинной седой бородой. Он сидел на большом камне и курил трубку. Самым интересным в этом человеке был его рост, старик был нисколько не ниже меня. Но не только это отличало его от карликов. На нём были рубаха из серой тканины и широкие коричневые штаны. И то и другое изрядно поношенное и самодельное, что составляло резкий контраст живописным одеждам карликов.
Валет подошёл к нему и представил меня.
— Мастер, — сказал он, — прибыл новый Джокер.
Больше он ничего не успел сказать, поскольку опустился на землю и заснул. Наверное, потому что хлебнул напитка из маленькой бутылки.
Старик вскочил с камня. И молча уставился на меня. Потом начал меня трогать. Погладил по щеке, взъерошил волосы, ощупал одежду. Он как будто хотел убедиться, что я настоящий человек, из плоти и кожи.
— В жизни не видел ничего хуже, — пробормотал он наконец.
— Если не ошибаюсь, Фроде? — сказал я и протянул ему руку.
Он ответил долгим и крепким рукопожатьем. Потом вдруг заторопился, словно вспомнил что-то неприятное.
— Нам надо немедленно покинуть селение, — сказал он.
Мне он показался немного не в себе, как и все здесь, на острове. Но он хотя бы проявил ко мне интерес, не то что другие. У меня затеплилась надежда.
Старик быстрым шагом пошёл прочь из селения, казалось, ноги плохо держат его, во всяком случае, несколько раз он чуть не упал.
На склоне я увидел ещё одну бревенчатую избу, она стояла особняком выше селения. Вскоре мы уже подошли к ней, но не зашли внутрь. Старик пригласил меня сесть на скамью.
Не успел я сесть, как из-за угла дома высунуло голову какое-то странное существо. Это был чудного вида человек в фиолетовом костюме, на голове у него была красно-зелёная шапка с ослиными ушами. К шапке и к фиолетовому костюму были прикреплены бубенчики, которые тоненько звенели при каждом его движении.
Он подбежал прямо ко мне. Сначала он дёрнул меня за ухо, потом похлопал по животу.
— Ступай в селение, Джокер! — приказал ему старик.
— Так-так! — с хитрой улыбкой произнёс лиловый человечек. — Наконец-то к Мастеру приехал кто-то из родных краёв, и он отказывается от старых друзей. Опасное поведение, так считает Джокер. Помяни мои слова.
Старик грустно вздохнул.
— У тебя есть ещё о чём подумать до большого праздника, — сказал он.
Джокер неуклюже подпрыгнул.
— Уж не без этого. Не без этого. Ничего нельзя принимать на веру. — Он отпрыгнул на несколько шагов назад. — И не будем больше об этом. Но мы ещё увидимся!
И он скрылся на дороге, ведущей в селение.
Тогда старик сел рядом со мной. Со своего места мы могли видеть живописных карликов, снующих между коричневыми избушками".
СЕМЁРКА ТРЕФ
…что у меня во рту выросли эмаль и слоновая кость…
Я читал книжку-коврижку до середины ночи. Утром я вскочил первый. Свет над моей кроватью не был погашен. Я понял, что так и заснул с лупой и книжкой в руках.
Увидев, что папашка ещё спит, я вздохнул с облегчением. Лупа лежала у меня на подушке, но книжку-коврижку я найти не мог. В конце концов я обнаружил её под кроватью. И быстро спрятал в карман штанов.