Таинственный Рыцарь
Шрифт:
Он обнаружил сидящего на корыте Эгга, который опустил ноги в воду и обмахивал лицо своей большой обвислой шляпой.
— Они делают жаркое из свиньи, сир? Я чувствую запах свинины.
— Из дикого кабана, — мрачно сказал Дунк. — но кому нужен кабан, когда у нас есть старая добрая соленая говядина?
Эгг скорчил рожу.
— А можно я съем свои сапоги вместо говядины, сир? Я сделаю себе новую пару из соленой говядины. Она покрепче будет.
— Нет, — сказал Дунк, сдерживая улыбку. — Ты не можешь съесть сапоги. Еще слово, и ты отведаешь мой кулак. Вынь ноги их корыта. — Он нашел свой шлем на спине мула и протянул его Эггу. — Набери
Если ее не размачивать достаточно долго, можно будет зубы обломать. Вкуснее было бы размочить ее в эле, но и в воде было терпимо.
— Не вздумай из корыта набирать, не хочу чувствовать вкус твоих ног.
— Мои ноги только улучшили бы ее вкус, сир, — сказал Эгг, играя пальцами ног. Но сделал так, как ему было велено.
Найти межевых рыцарей оказалось не трудно. Эгг разглядел отблески их костра возле берега озера, туда-то они и отправились, ведя на поводу животных. В шлеме Дунка, который мальчик нёс подмышкой, хлюпало при каждом шаге. К этому времени от солнца осталось лишь алое воспоминание на западе. Вскоре деревья расступились и они обнаружили, что оказались на месте прежней богорощи. Лишь белые пни и сплетения мертвенно-бледных корней напоминали о деревьях, которые возвышались здесь, когда Вестеросом правили Дети Леса.
Посреди пней чардрев возле костра на корточках сидели двое мужчин и пили вино, передавая мех друг другу. Их лошади паслись позади рощи, а оружие и доспехи были аккуратно сложены поодаль. Мужчина, который был гораздо моложе первых двух, сидел отдельно, прислонившись спиной к каштану.
— Приятно встретиться, сиры, — приветствовал Дунк издалека самым беспечным тоном. Всегда неразумно подходить к вооружённым людям без предупреждения. — Меня зовут сир Дункан Высокий, а парня — Эгг. Можем мы разделить тепло вашего огня?
Плотный человек средних лет, облачённый в пышные лохмотья, поднялся поприветствовать пришедших. Ярко-рыжие бакенбарды обрамляли его лицо.
— Рад встрече, сир Дункан. А вы большой… и добро пожаловать, разумеется, как вам, так и вашему парню. Эгг, не так ли? Что это за имя, прошу прощения?
— Это сокращение, сир, — Эгг знал, что лучше не выдавать, что это сокращение от Эйгон. Во всяком случае, уж точно не незнакомцам.
— Разумеется. Что случилось с твоими волосами?
«Корневые черви, — подумал Дунк. — Парень, скажи ему, что это были корневые черви». Это была самая безопасная история, выдумка, которой они пользовались чаще всего… но иногда Эггу приходило в голову поребячиться.
— Я их сбрил, сир. Я собираюсь остаться обритым, пока не заработаю свои шпоры.
— Достойный обет. Я сир Кайл, Кот Туманного Болота. Вон там под каштаном сидит сир Глендон, эээ… Болл. А здесь перед вами добрый сир Мейнард Пламм. [1]
Эгг навострил уши:
— Пламм… а не родственник ли вы Лорду Визерису Пламму, сир?
— Дальний, — признался сир Мейнард, высокий сутулый человек с длинными прямыми, соломенного цвета волосами, — Хотя сомневаюсь, что его светлость признает это. Можно сказать, что он из сладких Пламмов, а я из кислых.
1
Слива
Плащ Пламма, фиолетовый как и его имя, истрепался по краям и окрашен
— У нас есть солёная говядина, — сказал Дунк.
— У сира Мейнарда мешок яблок, — сказал Кайл Кот. — А у меня маринованные яйца и лук. Вместе мы можем устроить пир! Садитесь, сир. У нас великолепный выбор пней. Мы тут будем до позднего утра, если только я не ошибаюсь в своих предположениях. Здесь только один паром и он недостаточно велик, чтобы вместить нас всех. Лорды и их прихвостни должны переправляться первыми.
— Помоги мне с лошадьми, — велел Дунк Эггу. Вместе они расседлали Грома, Дождя и Мейстера.
Только после того как животные были накормлены, напоены и стреножены на ночь, Дунк согласился отхлебнуть из винного меха, предложенного сиром Мейнардом.
— Даже кислое вино лучше, чем никакое, — заметил Кайл Кот. — Мы будем пить вино получше в Белостенном замке. Говорят у Лорда Баттервелла [2] лучшие вина к северу от Арбора. Он был однажды Десницей Короля, как и отец его отца до него, и говорят, он человек благочестивый, и очень богатый.
2
Масляный Колодец
— Всё его богатство от коров, — сказал Мейнард Пламм. — Он должен поместить налитое вымя на свой герб. У этих Баттервелов молоко бежит по венам, и Фреи ничем не лучше. Это будет свадьба воров скотины и сборщиков проездной платы, один денежный мешок сочетается с другим. Во времена восстания Чёрного Дракона этот лорд коров послал одного сына к Дэймону, а другого — к Дэйрону, чтобы уж точно быть уверенным, что дом Баттервелл будет на стороне победителя. Оба сложили головы на Краснотравном Поле, а его младший умер по весне. Вот почему он опять женится, если его новая жена не подарит ему сына, имя Баттервеллов умрёт вместе с ним.
— Так и должно быть, — сир Глендон Болл ещё раз провёл по мечу точилом. — Воин ненавидит трусов.
Презрение в его голосе заставило Дунка обратить на говорившего внимание. Одежды сира Глендона были из хорошего полотна, но изрядно заношены, плохо сочетались и явно были с чужого плеча. Локон тёмно-коричневых волос выбивался из под железного полушлема. Сам парень был низким, плотным, с маленькими близко посаженными глазами, широкими плечами и мускулистыми руками. У него были мохнатые, как две гусеницы после влажной весны, брови, нос луковицей, да задиристый подбородок. И он был молод. «Шестнадцать, скорее всего. Точно не более восемнадцати», — Дунк принял бы его за оруженосца, если бы сир Кайл не назвал его сиром. Вместо бакенбард щёки парня были покрыты прыщами.
— Как давно ты стал рыцарем? — спросил его Дунк.
— Достаточно давно. Полгода исполнится после лунного поворота. Я был посвящён в рыцари сиром Морганом Данстэйблом из Кувыркающихся Водопадов, две дюжины человек видели это, но я готовился к рыцарству с момента рождения. Я научился скакать до того как ходить, и выбил взрослому человеку зуб ещё до того, как потерял свой первый молочный. Я собираюсь сделать себе имя в Белостенном Замке и завоевать яйцо дракона.
— Яйцо дракона? Так это и есть приз победителю? Правда?