Таинственный воин
Шрифт:
Грязная дорога вывела караван на большую поляну к востоку от рыбачьей пристани. Траггет увидел, что рыбацкие лодки уже ждут на берегу; в каждой из них сидели матросы с кораблей, принадлежавших монахам Пир. Траггет улыбнулся. Он слышал, что Пир Элар, тайные агенты ордена Кардис, отлично знают свое дело, но ему редко приходилось куда-то выезжать, чтобы лично в этом убедиться. Местные жители явно не возражали, чтобы их лодками воспользовались агенты Элар — скорее всего, за дополнительную плату. А с точки зрения церкви все обстояло наоборот: это рыбаки присматривали за лодками, которые принадлежали ордену Кардис, но требовались ему лишь время от времени. То был замечательный уговор, и все были им довольны...
Кроме Избранников, конечно. При этой мысли улыбка Траггета угасла. Да, все, кроме Избранников.
Монахи его ордена спустились из своих паланкинов и собрались в конце колонны. Всю ночь они приглядывали за своими подопечными. В последнее время пленники вели себя спокойно — их укачало движение торусков, и они оставили надежду. Теперь, когда караван остановился, они снова зашевелились. Монахам-инквизиторам придется наблюдать за ними повнимательнее.
— Не хотите ли подняться на борт, господин? — спросил Гендрик.
Траггет все еще медлил, изредка высовываясь из-за занавесок, чтобы украдкой посмотреть, как идут дела в караване.
— Нет, Гендрик, спасибо.
— Но господин, шлюпка уже ждет у пирса.
— Нет! — ответил Траггет более резко, чем собирался. — Нет, спасибо. Я поднимусь на борт, когда сочту нужным.
— Да, господин.
Одного за другим торусков ввели в прибрежную воду, чтобы клетки с Избранными оказались вровень с бортами рыбацких лодок с мелкой осадкой. Потом каждую клетку подцепили и скинули на дно лодки, так что люди в клетке валились друг на друга и вскрикивали, заставляя кричать и других пленников.
Их никто не слушал.
Траггет смотрел из своего паланкина, как клетки поднимают на борт кораблей. Скоро палуба одного из судов была забита до отказа. Лоцман Абот-Марей встал на носу и крикнул, глядя на воду внизу. Гладь моря внезапно забурлила, и огромный морской змей, дракон глубин, подтолкнул корабль снизу и вынес его из гавани. Через несколько минут место этого корабля занял другой, и все повторилось.
«Где же тот человек? — тревожно гадал Траггет. — Где он? Неужели мне вчера все приснилось? Или нет? Нет, это не могло быть всего лишь сном. Я видел того человека дважды, и...»
Вон он! Высокий и худой, со встрепанными волосами и раскрасневшимся лицом. На нем все еще был нелепый розовый дублет. После побега, загнав его обратно в клетку, монахи посменно сторожили его. Никто не понял, как он сбежал — это осталось еще одной загадкой того, кто, по мнению Траггета, и так был слишком загадочным.
«Это слишком непостижимо», — подумал он, не зная, как избавиться от тревоги.
Он внимательно смотрел, как клетку с молодым человеком столкнули боком в следующую лодку. Траггет не сводил с лодки глаз, боясь, что она таинственно исчезнет в утреннем тумане. На палубу втащили и другие клетки, но на них Траггет не обращал внимания. Он не сводил глаз с юноши, пока лодчонка не подплыла к стоявшему на якоре кораблю и все клетки не подняли на палубу. И даже после этого он продолжал смотреть в ту сторону, и перед его мысленным взором вставало лицо призрака, встретившегося ему во плоти.
Он представил себе мошку, несущую факел.
Он представил, как корабль хватает его уродливыми челюстями.
И закрыл глаза. С него хватит.
— Гендрик! — крикнул Траггет. — Теперь я хочу подняться на борт.
13
ТЕМНЫЕ ВОДЫ
Гален уныло лег на узкую и слишком короткую койку, крепко вцепился в бортик и закрыл глаза.
Он еще ни разу не выходил в море. Прожив всю жизнь на морском берегу, он никогда не садился в лодку, хотя каждый день десятки лодок покидали бухту его рыбацкого городка. Он отправлялся только туда, куда мог добраться пешком, по суше. Гален был сухопутным человеком и не испытывал никакого желания испробовать другие средства передвижения, кроме своих двоих.
А теперь он находился в глубоком трюме огромного корабля, и его окружал совершенно чуждый мир. Непрерывное движение качавшегося на волнах судна сбивало его с толку. Звуки вокруг казались странными и зловещими. Но хуже всего была душная темнота трюма, где он лежал, цепляясь за койку. С закрытыми глазами становилось легче, но ненадолго.
Он страдал не один. Узкие деревянные койки в несколько ярусов поднимались к невысокому потолку, и на некоторых из них теснились по два-три человека. Однако слабый желудок Галена убедил остальных, что лучше не пытаться посягать на его лежбище.
Как юноше ни было плохо, ему хватало смекалки понять, что отчасти ему повезло. Тем людям, что не нашли лежачего места, приходилось стоять, согнувшись, ведь для того чтобы выпрямиться или лечь, места здесь не хватало. Трюм не проветривался, воздух был ужасно затхлым. Многих громко рвало; кислый запах блевотины вызывал рвотные спазмы у остальных.
Гален открыл глаза. Если он держал их закрытыми слишком долго, ему начинало казаться, что корабль вот-вот перевернется и они все утонут.
Он повернулся и потянулся к вентиляционной решетке над головами согнувшихся у его койки людей — ближе к свежему воздуху было не подобраться. За решеткой виднелись другие такие же вентиляционные отверстия, проходящие через все палубы; при каждом покачивании корабля удавалось увидеть сгущающиеся наверху тучи. Скоро пойдет дождь. Он наверняка промокнет, но это лучше, чем отказаться от драгоценного воздуха, пробивавшегося сквозь решетку.
Кто-то споткнулся и ударился о его койку, сильно ее встряхнув. Гален сердито окликнул незнакомца, но тот пожал плечами и указал назад. Только тут Гален услышал крики и вой. Какой-то безумец размахивал руками и кричал, чтобы все убрались прочь, хотя отодвинуться здесь было некуда.
— Назад, сыны тьмы! Назад!
Люди, стоявшие плотной толпой, подались в стороны, пытаясь увернуться от ударов. По трюму прокатилось движение, многих ударяло о койки, переборки и корпус. Гален больно стукнулся головой о потолок.
— Демоны! Демоны! Убирайтесь, не то я обращу против вас ваши собственные чары!
Время от времени сквозь толпу Гален мельком видел голову безумца. Тот был почти лыс, его голову украшал лишь венчик встрепанных седых волос. Нос был большим и крючковатым, над лихорадочно горящими голубыми глазами нависали густые брови.
Прижатые к нему люди качались взад-вперед, пытаясь отодвинуться. Кто-то кричал на него, кто-то истерически смеялся.
Но лишь один человек пытался его остановить. Со своей койки Гален не видел, кто именно, он видел только руки, потянувшиеся к безумцу, чтобы успокоить и утешить его. Руки были длинными, с тонкими нежными пальцами.