Так близко
Шрифт:
Стоя спиной ко мне, Това вытаскивает брюки в тон блейзеру.
– Что скажете? Неплохо, да? А чокеры сейчас в моде. Еще я принесла клатч и туфли на каблуке. Они в сумке. – Она идет к вешалке и развешивает все элементы одежды. Затем отступает назад и любуется. – Цвет женский, но покрой костюма мужской.
Я протяжно вздыхаю. Розовый оттенок и правда очень красивый.
– Не могу представить Лили в… этом. Не могу.
– Из-за цвета, да? Возможно, она и не носит костюмы, но она не такая деловая девушка, как вы. – Това поворачивается и смотрит на меня. Ее длинные локоны струятся по худеньким плечам. Она такая миниатюрная, что рядом с ней я чувствую себя такой
– Нет, шурин. – Я отпиваю кофе, чтобы перебить неприятное послевкусие своего удручающего ответа. Я не хочу быть частью его семьи.
– О-о-о, так вы замужем за его братом. Счастливица. У него же есть еще один брат?
Я вздыхаю.
– Да.
Она с интересом смотрит на меня.
– А он женат?
– Нет.
– Хех. Жаль, конечно, что я уже замужем. – Она хитро улыбается, отчего ее лицо становится похоже на морду лисицы. Честно говоря, весьма симпатичной лисы. – Разумеется, выглядеть красивой и сексуальной – это часть ее работы. Но у вас есть сотрудники и клиенты. Вы должны быть не просто привлекательной, но и показать всем, что вы способная и жесткая руководительница, которую следует уважать.
– В том наряде Лили именно так и выглядела…
– Нет-нет-нет. Лили была такой – несмотря на одежду, – поправляет Това. – Уверенность в себе – самый сексуальный наряд для любой женщины. У нее этого не отнять. Как и у вас. Как бы правильно выразиться… Вы работаете в области социальных сетей, так? Поэтому вы должны быть в тренде, следить за последними тенденциями. У Лили вся одежда из прошлого. А вы должны одеваться для настоящего.
Я поджимаю губы. Возможно, Това действительно что-то понимает. Кто бы мог подумать?
Черт. Если бы я решила начать свой бизнес сегодня, потерпела бы я неудачу? Три года пролетели словно три недели. А сегодня я даже не знаю, что розовый в тренде и вообще гребаный цвет года. Я должна выпрыгнуть из поезда жалости к самой себе, а потом притащить свою задницу в офис, войти в курс всех дел и заставить подчиненных вспомнить, что они работают на меня. В противном случае, когда Дариус вытащит «Сливки общества» из лап «Бахаран-фарма» и подаст мне готовенькое, я могу все испортить. Я ни за что не доставлю Алии такого удовольствия.
Но еще большее удовольствие приносит другое. Воображение рисует такую картину: мы с Лили стоим бок о бок на одной из вечеринок Кейна. И все гости сплетничают о нас:
Они сестры?
Нет, замужем за братьями.
А кто эта длинноволосая?
Эми. Владелица и креативный директор «Сливок общества». Они выводят бренды на новый уровень.
А другая? В наряде Мортиши Аддамс?
Это Лили. Она работает на коленях, отсасывая член Кейну.
Я хихикаю. Моя невестка – никчемная сучка.
– Просто примерьте, – упрашивает Това. – Если вам не понравится, я учту ваши пожелания и скорректирую подбор новой одежды. Но я думаю, что вы оцените именно этот вариант, в котором будете самым сексуальным боссом на свете. А потом я могу подобрать несколько готических образов для повседневной носки и деловых мероприятий.
Допивая остатки кофе, я подхожу ближе. Такой розовый. Такой милый. Полная противоположность Лили. Но я попробую.
27
Лифт тихо гудит, опускаясь с девяносто шестого этажа. Я смотрю на меняющиеся цифры и краем глаза замечаю, что ты специально стоишь в противоположном углу, старательно делая вид, будто читаешь с экрана телефона важные электронные письма. Ты полностью замкнулся в своей красивой, но безжизненной оболочке. Интересно, уже жалеешь о добром ко мне отношении?
Мне больно, но во мне разрастается неконтролируемый гнев. Ты играешь со мной в какие-то игры разума? Сложно поверить, что супруг, столь романтично сохранивший бесценную сокровищницу для любимой жены, и мужчина, который отказывается есть со мной в одной комнате, – это один и тот же человек. Очевидно, тебя тяготит даже совместная поездка в лифте.
У тебя платиновое кольцо на пальце, а на запонках и зажиме для галстука изображены лилии. Ты хочешь, чтобы весь мир видел, что ты уже занят, но не можешь даже думать о нашей связи. Мне начинает казаться, что мы уже никогда не станем близки. Хуже того, я почти смирилась.
Мы опускаемся прямо на подземный паркинг, и нас уже ждет внедорожник с личным водителем, одетым в фирменную форму компании. Он открывает для меня заднюю дверцу, но ты вмешиваешься и подаешь мне руку, помогая забраться. Но в этом нет нужды, ведь снизу автоматически выдвинулась ступенька. Ты просто разыгрываешь очередное представление, а я играю роль благодарной девушки, которая поочередно улыбается водителю и спутнику. В ответ водитель улыбается дежурной вежливой улыбкой, которая больше бы подошла миловидным спутницам богатых и влиятельных людей. Ты бросаешь на него строгий взгляд, и мужчина обходит машину, чтобы перекинуться парой слов с Витте.
Ты садишься рядом со мной. Между нами – подлокотник с выдвижными подстаканниками, который служит своеобразным барьером. Но это не имеет значения. Мы сидим настолько близко, что в воздухе появляется ощутимое напряжение. Между нами словно шипит и потрескивает невидимая молния, влияя на мои чувства.
Мы выезжаем из подземного гаража и вливаемся в городской поток. Ты снова смотришь на экран телефона, ловко печатая большими пальцами. Я решаю переключить внимание на окно, чтобы насладиться городскими видами. Удивительно, но утренние улицы уже переполнены людьми. Всюду снуют машины каршерингов и такси, играющие в салки с рейсовыми автобусами, украшенными рекламой ТВ-шоу и одежды. Пешеходы самые разные: тут и любители бега трусцой, и серьезные бизнесмены в элегантных костюмах. На тротуаре стоят конусы, предупреждающие об открытом подвале, а мужчина в фартуке ловко вытаскивает ящики из грузовика.
Где-то звучит музыка. Смех. Кто-то завтракает. Все рассказывают истории. Влюбленные целуются. Нью-Йорк сияет: каждую секунду создаются миллионы воспоминаний. Но я где-то в стороне. Не так давно я мечтала никогда не выходить из пентхауса и проводить все свое время наедине с тобой. А сейчас думаю, что не смогу этого вынести.
Тяжело вздыхаю и отвожу взгляд от городских пейзажей. В сетчатом кармашке на спинке сиденья лежат какие-то журналы. Среди них я нахожу «Forbes» и «People». Последний отличается яркой обложкой, поэтому я вытаскиваю его и вижу, что этот выпуск посвящен самому сексуальному мужчине. На обложке красуется Дуэйн Джонсон в белой футболке и джинсах. Он, конечно, красавчик, но я не согласна с мнением редакции. Самый сексуальный мужчина сидит рядом и не хочет иметь ничего общего со мной.