Так бывает
Шрифт:
Или есть еще вариант, который Маришка хоть отмела сразу, но Танину душу он сильно тревожил. Кирилл просто не захочет уезжать из-за своей семьи.
Пусть объективно они ему давно не семья, но все же он с ними рос, жил,- это не могло не стать чем-то важным для него.
Все эти мысли и страх добавлялись в копилку ее напряжения.
Присела на офисное кресло.
Попыталась сделать дыхательную гимнастику, но в кабинет осторожно постучали и появился хмурый Олег.
– Отлично, ты еще здесь. Надо поговорить.
И
Мужчина присел на край стола и достал из внутреннего кармана пиджака конверт желтого цвета, в таких обычно доставлялась документация или фотографии. Положил этот самый конверт на стол и, едва касаясь того пальцами пододвинул ближе к самой Тане. Было впечатление, что там не бумажки лежат, а как минимум атомная бомба.
Руки отчего-то замерли и отказывались слушаться, но она себя заставила. Аккуратно открыла конверт и достала содержимое.
Фотографии. Не очень четкие, но лица мужчин, сидящих друг напротив друга разглядеть можно было без особого труда. Также, в нижнем правом углу, на каждой фотокарточке стояла дата, когда снимки были сделаны.
Полтора месяца назад, за неделю до того, как приехал Дима, и их на объездной попытались подрезать.
Молча, несколько раз подряд, просмотрела все снимки. Ледяными руками отодвинула их от себя подальше и внимательно глянула на свои пальцы.
Они покалывали там, где она касалась снимков, противными иголками кололи изнутри, пытаясь прорваться сквозь кожу.
Боялась поднять взгляд на Олега и услышать ответ на мучивший ее вопрос, все же вопросительно посмотрела на друга.
– Ты же знаешь, есть парни в его охране, которых к нам в контору притащил я, вот они и кое-что выясняли, когда стало известно, что Климентьев с нами контракт разорвал, спустя неделю после этой встречи.
Таня еще раз взглянула на снимки. Фотографировали в помещении, в ресторане, если быть точной, в хорошо ей знакомом, кстати, -там немного сумрачное освещение, но убранство отлично угадывалось, как и лица говоривших, а затем пожимающих друг другу руки, мужчин.
– Почему раньше ко мне не пришел, ты ведь знаешь давно?
– друг кивнул головой недовольно, - Поэтому ходил такой задумчивый в последнее время? Я думала,-это личное: любовь всей твоей жизни.
– Таня, давай без этого, есть вещи, которые ты обо мне не знаешь, - начал он, но Таня его перебила.
– То, что тебя обвиняли в сбыте наркоты, и что тебя оправдали я знаю. Так же, как и знаю, что с женой ты так и не развелся, что она свинтила и прихватила все твои денежки в неизвестном направлении, и что ты ее ищешь.
– Откуда знаешь?
– Господи, Олег, ну я же не дура, не до такой степени. Неужели ты думал, что я не знаю, кто работает в компании моего отца?
–
– Я знаю, что тебя подставили потому, что ты не захотел делиться прибылью с кое-какими людьми из нашей доблестной полиции. Отжали у тебя твои два клуба, практически за бесценок, но бабки все же заплатили. Жена твоя помогла тебя подставить и пока ты был в КПЗ смылась с деньгами, - Таня говорила все это, глядя ему в глаза и видела в них застарелую боль от предательства самого близкого для Олега человека, - Все знаю и, честно говоря, не понимаю почему мы сейчас об этом говорим.
– Таня, ребята не только снимки мне подогнали.
– Что еще?
– внутренне она приготовилась к худшему.
– Его проверяли.
– В каком смысле?
– Ты знаешь, как именно твой отец и Саныч зарабатывали в девяностых? Знаешь?
– Знаю, - отвела взгляд в сторону, знала так же, как и Маришка, которая после истории с угрозами, когда они обе были еще детьми, перестала общаться с отцом.
– Так вот, год назад он взялся за старое. Единичный заказ от серьезного человека в верхах.
– Это в каком смысле?
– Знаю только, что это какой-то крутой мужик со связями в министерстве обороны. Попросил сделать две пары документов, все как полагается, полный комплект.
– И он согласился?
– Да, и вот на Климентьева вышли люди, которые кое-кого искали, -тот прекрасно знает про хобби нашего биг-босса,- и указал на него, я так думаю, но предупредил, что на нас могут наехать, поэтому в тот день, именно моя команда встречала твоего мужа.
– Мы завтра разводимся.
– тихо заметила Таня, а сама внутри заледенела вновь от страха, от нового предательства близкого человека.
– Таня!
– Олег ее легонько встряхнул, - Что ты собираешься делать?
– Я... ты фотографии оставь только, - голос не слушался, выдавая все ее эмоции с головой. Олег внимательно пару секунд вглядывался в ее глаза, а потом отпустил плечи и отстранился.
– Однажды я уже вляпался в такое дерьмо и больше не хочу, можешь ему так и передать,- криминал не мой метод работы как бы по-идиотски это не звучало.
Таня кивнула, глядя ему вслед.
Да, это и не её метод работы.
Дрожащими руками собрала фотографии со своего стола и на ватных ногах двинулась в кабинет напротив.
Саныч был на месте, читал какие-то бумаги, но оторвался от них, стоило только Тане тихо, без предварительного стука зайти к нему в кабинет.
Видимо у нее все на лице было написано, потому что Саныч как-то весь подобрался, а потом ссутулился и осунулся вмиг.
Все так же ничего ему не говоря, она швырнула фотографии так сильно и быстро, будто они ей пальцы жгли. Что было правдой, только не жгли, а морозили мерзким холодом, маленькими льдинками впивались в кожу, и под нее попадали в кровяное русло, а затем прямо в израненное сердце.