Так поют сентябри
Шрифт:
Тут есть ожившие мертвецы.
Тут, в лесу.
Ух, страшные.
Людей едят.
Но вы не бойтесь, не бойтесь. Тут есть и те, кто сдерживают всякую чертовщину, и другие есть, которые возьмут вас за руку и домой отведут из темного леса, и все хорошо станет.
– Ну, знаете… вот вы меня прямо огорошили вопросом своим, как мы имена подбираем… С именем и ошибиться легко… Вот назовем человека Годлумтакати – сдерживающий колдовство – а он умрет, а потом из могилы
Так что всякое бывает…
Русско-теневой
– Это еще что?
Это я говорю.
Сегодня.
Смотрю на непонятные закорючки на листе, н-да-а-а, этого остолопа учить только портить, всё равно не понимает ни хрена…
– Словарь составляю…
– Какой еще словарь?
Ну, конечно же, если учитель оставил двойную. перспективу опробовать, что надо делать? – пра-авильно, словарь составлять, что же еще, пошла она, перспектива эта, далеко и надолго…
– Какой еще словарь?
– Русско…
Мне кажется, я ослышался. Да не кажется. Ослышался.
– Какой?
– Русско…
Точно, с катушек парень съехал.
– А с перспективой работать на хрен надо?
Смотрит на меня, бескровное лицо, глаза стеклянные.
– Но вы же… сами велели…
Смотрю на него, точно чокнулся парень, ладно, чокнулся и чокнулся, мне-то что…
– Бить буду.
Это я говорил.
Вчера.
– Бить буду.
Смотрит на меня, бескровное лицо, глаза стеклянные.
Нда-а, такого учить, только портить, всё равно не понимает ни хрена…
– Вы что с тенями делаете? Вы что с тенями делаете, позвольте узнать?
– А… а что?
– А то… вы на свои тени посмотрите, да не на свои, а вон, что вы намалевали тут… язык тени не выражен, и вообще…
– Язык тени?
– Ну да… Ну чего скисли, чего скисли, думали, пришли сюда – и бац, Мону Лизу за полчаса накалякали? Ничего, ничего, я тоже такой был…
– Бить буду.
Этого я не говорю.
Сейчас.
Прохожу по коридору мимо бесконечных рядов картин, прислушиваюсь к шепоткам, шорохам, кажется, что что-то шевелится на полотнах, следит, перешептывается…
Что?
– Бить буду.
Это я скажу.
Завтра.
Когда позвоню ему и скажу:
– Бить буду.
А потому.
Нечего на уроки опаздывать.
Нечего.
– Вы где ходите, позвольте узнать, вы где ходите, а? вас сколько ждать можно?
– Да вы… да вы даже представить себе не можете, что они говорят!
– Кто говорит? Что говорят?
– Они мне сказали… сказали…
Тишина.
Что-то екнет в сердце, я поспешу через вереницу коридоров мимо бесконечных рядов картин, где этот придурочный живет, вроде как здесь… точно… здесь…
Тук-тук-тук.
Постучу в дверь.
Не ответит.
Снова – тук-тук-тук.
Нет ответа.
Толкаю дверь.
Войду.
Вздрогну.
Крови доводилось видеть немало, но это что-то новенькое, да еще и здесь, в школе…
Шепотки, шорохи по стенам.
На полу заляпанная кровью тетрадь.
Словарь.
Русско…
(воспоминание оборвано)
Что едят скрипичные ключи
– Вечер добрый.
Смотрю на него. Проситель как проситель, ничего особенного, сколько таких было, и есть, и будет. Хочу возразить, что сейчас еще день – спохватываюсь, что у него на пороге и правда, вечер.
Думаю, что ответить, Добрый вечер или Добрый день, наконец, киваю:
– Добрый.
– Э… мне бы денег…
Вздрагиваю. Это новенькое что-то. Обычно начинают осторожно, не интересуют ли вас бивни кистеперого мамонта, крылья конопатого носорога, сокровища индейцев Западной Сибири… А тут вот так, сразу:
– Мне бы денег.
– Гхм… и позвольте поинтересоваться, на что же?
Он не отвечает, он протягивает мне пожелтевшую от времени книгу. Презрительно фыркаю:
– Большое спасибо, человечьи штучки не интересуют.
Он не отступает, он показывает мне закорючки на страницах:
– А это вы… видели?
– Плюс икс, корень из трех… Знаете, я тоже умею читать. Видел, и не раз.
– Да нет… вы изображение икса видели… а сам икс?
Хочу ответить – видел, тут же спохватываюсь:
– Э-э-э… не доводилось.
– Ну вот, видите… интересует?
Меня передергивает. Не верю себе, ослышался, наверное…
– Вы что… прямо сейчас достанете из кармана икс?
– Ну-у… нет. Но понимаете… вот люди в книжках всякое рисовали… вот самих себя рисовали… вот зверей рисовали, потом мы кости этих зверей находим… были, значит, звери… вот дома рисовали… мы потом руины этих домов находим… а вот знаки рисовали… А вы эти знаки живьем видели?
– Вы думаете…
– Они где-то есть.
– И где же?
– А вы сами подумайте, сколько человеческих городов мы осмотрели?
– Ой… ученые новые и новые города открывают…
– Одиннадцать городов. А ведь их на самом деле миллионы…
– Вы думаете?
– Уверен.
– Так вы хотите…
– Он называет сумму. Меня передергивает, не ожидал, не ожидал…
– А половина вас устроит?
– С половиной мы ничего не найдем, штуки-то эти редкие…
– Штуки… вот что… – вытаскиваю потрепанную тетрадь, показываю гостю, – а вот это можете найти?