Так поют сентябри
Шрифт:
– Скрипичный ключ?
– Да… будьте так добры… постойте-постойте… я вам клетку дам… как вы думаете, каких размеров клетку надо?
– Да побольше бы… как для хищной птицы…
Думаю, что в замке надо будет сделать закрытый вольер для скрипичного ключа.
Узнать бы еще, что он ест – а то как бы скрипичный ключ не оказался хищником…
Детонатор
1
Наконец, он оборачивается ко мне, нехотя кивает:
Слушаю вас.
А я говорю…
…нет, не с этого надо начинать.
Не с этого.
2
– Вашего дома быть не должно.
Смотрю на гостя. Нет, это не гость, это служащий какой-то.
Не понимаю.
Капли дождя на дверном колокольчике.
Осенние сумерки.
И —
– Вашего дома быть не должно.
Пытаюсь понять. Ваш дом подлежит сносу… нет, не то. Ваш дом рухнул… нет, не то. Вот же он, стоит, как ни в чем не бывало…
– Простите?
– Ваш дом рухнул, – кивает человек на пороге, – мне очень жаль.
Затравленно оглядываю свое поместье, огромный зал, лабиринты лестниц, анфилад, причудливую игру света и тени…
– Но… но вы ошиблись. Мой замок стоит.
– Он рухнул. Рухнул. Это… это Элизия.
Он сует мне под нос пожелтевшие от времени бумаги, даже не пытаюсь понять, отчаянно соображаю, кто такая Элизия, Элизия…
– Это её замок, понимаете? И он разрушен.
– Но…
– …вам придется покинуть замок.
– Чего ради?
– Он же разрушен.
– Но… слушайте… Я с вами судиться буду…
– Судитесь.
– И буду судиться. Вон… к юристу обращусь…
Обращайтесь. Очень сочувствую… ничем не могу помочь.
Гость улетает в сумерки осени. Незваный гость – стопка документов, кое-как скрепленная нитками, летит, взмахивает страницами. Спохватываюсь, что даже не предложил гостю зонтик, хороший же я хозяин, ничего не скажешь.
Оглядываю дом, массивное крыльцо с каменными львами, английский парк, подернутый осенью. Хочу сказать дому, что это просто пачка бумаги, нечего её бояться – тут же спохватываюсь, что есть подпись, есть печать, дело серьезное, серьезнее некуда…
3
Заканчиваю:
– …ну, вот… дом хотят снести… вернее, говорят, что уже снесли…
Умоляюще смотрю на детектива, он так же умоляюще смотрит на меня, зажигает сигарету, тут же гасит, зажигает новую, тут же снова гасит…
– Вы хоть понимаете, что не до вас мне сейчас, не до вас… тут такое… тут ограбление века, двести тысяч тонн золота пропали, двести тысяч тонн! А вы тут с домом со своим…
– Где пропали?
– Так вы ничего не знаете? Нет, вы действительно ничего-ничего не знаете?
– Но….
– Так вот же, читайте, читайте!
Детектив сует мне под нос развернутую газету, не сразу понимаю, что именно я читаю. Ограбление банка. Неизвестные похитили…
Мне не дают дочитать, газету вырывают из рук, детектив отчаянно хлопает на меня страницами:
– Скорее же! Скорее!
Делать нечего, бегу за детективом, даже не успеваю закричать, что ему хорошо, у него вон какие страницы здоровенные, а мне за ним не угнаться… Детектив уже и сам всё понимает, толкает меня под колени, чер-р-рт, падаю на страницы, хватаюсь за обложку, летим над ночным Таймбургом. Только сейчас жалею, что не надел пальто, да и шарф бы не помешал, а где шарф, а нету, унесло ветром…
– Да вы посмотрите на это! Посмотрите!
Смотрю. Не понимаю, на что нужно смотреть. Громадина банка возвышается на проспекте, уже издалека замечаю проломленную крышу, ловко её разломали…
– …главное, откуда забрались? Откуда забрались, я спрашиваю? Во всей округе нет башни выше, откуда они…
Пытаюсь отшутиться:
– Может, по воздуху прилетели?
Детектив распушает страницы:
– Вы… вы на что намекаете, а?
– Ну, я же не говорю, что вы…
– …нет, вы на что намекаете, а? Вы что имеете в виду, я спрашиваю? Вот так, да? Так? Ничего, что мы выше второго этажа не летаем, а?
Поднимаюсь на высоченную башню, заглядываю в провал в крыше, смотрю на разбросанные бумажки, обломки какой-то мебели, что здесь было, черт возьми… Смотрю на раскуроченный сейф, отчаянно пытаюсь сообразить, чем можно так раскурочить толстенную металлическую дверь.
Не понимаю.
– Вы осторожнее.
– А?
Оборачиваюсь, смотрю на полицейского, откуда он тут взялся…
– Вы осторожнее. Здание-то не построено еще.
– Простите?
– Это здание еще не построено. Здесь опасно находиться.
– В смысле… не достроено?
– Нет. Не построено. Здесь опасно.
– Но… почему?
– Ну… не знаю. Но опасно…
Понимаю, что с сумасшедшим спорить бесполезно. Осторожно киваю:
– Ну… хорошо, хорошо… Мы будем осторожны… Обязательно.
Страж порядка уходит, спохватываюсь, что надо было сказать ему про преступление, да поздно, поздно, уже ушел, да и что говорить с сумасшедшим…
Из страниц детектива выпадает газета, которую он мне показывал. Подхватываю газету, черт возьми, дайте мне, наконец, нормально посмотреть статью, дайте, дайте, дайте…
Смотрю на фотографию над статьей, вздрагиваю, не понимаю, розыгрыш какой-то, фантастика какая-то, – на фотографии над городом возвышается девушка на крылатой машине, светлые волосы выбиваются из-под темного шлема…
Спохватываюсь:
– Так вот же… смотрите…
– Что такое?
– Вот… смотрите… вот как она сюда проникла…
Детектив многозначительно присвистывает, а я и не думал, что книги умеют свистеть.
– Ничего себе… похоже, мы имеем дело с какими-то неведомыми технологиями…