Такие сложные простые истины

Чутская Елена

– Вы не Татьяна Викторовна?

– Я Елена Алексеевна, – залепетала я не совсем внятно.

– Мы ждали Нестерову. Извините. Переделывать фамилию уже поздно. Давайте всё на понедельник отложим. Паспорт у вас есть? Я сделаю копию. Идите по коридору на третий этаж, там вас встретят, – заметив в моих руках пакет, он поинтересовался. – Что в пакете?

– Книги для дочери генерального директора, – я раскрыла пакет.

– Для Анастасии Ивановны, – утвердительно отозвался охранник.

– Можете передать ей сами, она сейчас наверх пошла.

Он вежливо и аккуратно взял меня под локоть и направил по коридору в нужном направлении, и тут я запаниковала.

– Извините меня, пожалуйста, но мне очень надо в туалет. Простите за нелепое положение…

Охранник не дал

мне договорить, опять молча кивнул головой и открыл белоснежную дверь по левую сторону.

– Здесь есть то, что вам нужно. Только быстрее, прошу вас. Леонид Аристархович о вас уже два раза спрашивал.

Я вошла в комнату, дверь за мной закрылась. Это была подсобка для персонала, так мне показалось, не большая, но и не маленькая. Здесь могло бы спокойно разместиться человек пять-шесть. Окон не было, но комната освещалась ярким светом, возле стены стоял прямоугольный стол, несколько стульев, пять шкафчиков для одежды, электрочайник, микроволновка. В углу комнаты был отделен душ и туалет. Я же находилась в каком-то вакууме, всё понимала, но ничего не соображала. Уже в туалете, вымыв тщательно руки, глянула в зеркало. Красно-синий нос, бледные щеки, обвисшие от сырой погоды когда-то завитые локоны и огромные перепуганные глаза – нечего сказать – мисс Подмосковье, да и только! Нужно было срочно успокоиться и искать пути отступления. Меня явно приняли за другую, иначе даже в дом бы не пустили. Нужно вернуться, объяснить охранникам это случайное недоразумение. На крайний случай во всём признаться и бежать за Толиком. Чего проще?

Но я зачем-то приколола под брошь бейджик, расправила на груди платье, не торопясь, сосчитала до десяти. До пущего спокойствия продлила счет до двадцати пяти и с маленькой надеждой, что моего охранника в коридоре уже нет, открыла дверь… Надежда не оправдалась. Верный своему долгу часовой помахал мне рукой в конце коридора и указал пальцем, в какую сторону следует идти. Судорожно сглотнув ком в горле, я пошла.

Боятся нечего, решила я. Взрослая женщина. Сейчас найду другого охранника, скажу, что заблудилась в большом доме, и он быстро выставит меня за дверь. В конце коридора поднималась узкая совсем невзрачная лестница, соединяющая все этажи дома, видимо для прислуги. Возле лестницы коридор немного расширялся и давал просторный подход к большим матово стеклянным дверям, возле которых стояла совсем юная девушка, почти девочка, и прислушивалась к громким возгласам, которые неслись из узкой дверной щели.

– … только я имею право голоса, и я буду решать: продавать в конце года акции или нет…

– …ты уже ничего не решаешь, Иван, вчера после обеда биржа закрылась с падением акций, а это означает только одно…

Девочка вздрогнула и обернулась ко мне. В руках она держала большой поднос. Чайник, чашки, тарелки с тарталетками и маленькими эклерами, бутерброды с черной икрой – всё это вздрогнуло одновременно с ней и зазвенело. Девочка вовремя отскочила от дверей, потому что через секунду одна половина с размахом открылась. В коридор выглянул мужчина.

– Ася! Это ты? Что ты тут делаешь? – он сосредоточенно потёр лоб, словно собираясь с мыслями. Заметив меня, (а скорее бейджик на моей груди, на моё лицо он даже не взглянул) почему-то разозлился и взмахнул руками. – Что вы стоите? Помогите ей, поднос тяжелый, она уронит его…

– Папа, вечно ты преувеличиваешь, – девочка гордо вздернула подбородок.

Я быстро подхватила поднос и почему-то заторопилась наверх по лестнице, она побежала за мной. Услышав, как внизу закрылась дверь, и громкий разговор возобновился снова, я замедлила шаг и остановилась на площадке между этажами.

– Ты подслушивала, – это первое, что я смогла сказать полушёпотом.

– Дверь была приоткрыта, я не специально, – девочка прочитала мой злосчастный бейджик. – Но вы не Татьяна Викторовна. Её я знаю.

– Очень хорошо, – я передала ей поднос обратно. – Татьяна Викторовна приехать не смогла, наверное. А мне пора уже уходить.

– Как уходить? – изумилась Ася. – Вы же только пришли и у деда ещё не были. Если Татьяна Викторовна не приехала, значит, вы её и замените. Он вас ждет!

– Кто?

– Дедушка. Леонид Аристархович.

– Послушай, – я тут же поправилась, – послушайте, вас ведь Ася зовут?

– Да, Анастасия.

– И вы дочь генерального директора и хозяина этого дома?

– Да. Тот мужчина, – она взглядом указала на первый этаж, – мой отец.

– Замечательно! – как гора с плеч. – Вот вам подарок ко дню рождения, а мне надо идти, иначе я боюсь, что не доберусь в город до вечера.

Её руки были заняты подносом, и я не знала, как передать ей пакет с книгами. Ася заулыбалась.

– Мне подарок? Правда? А что это?

– Книги, – я торопилась.

Она замешкалась, но быстро сообразила.

– Очень жаль, что вы не хотите остаться и выпить чаю, и дед будет расстроен, – Ася стала подниматься дальше по лестнице. – Тогда подождите меня здесь, я отнесу поднос и провожу вас.

Кивнув головой, я осталась ждать её на лестнице. Внизу снова распахнулась дверь и послышались торопливые шаги.

– … такое решение будет принято в парижском офисе! – голос гремел по всем этажам. – И мне плевать, что ты с ним не согласен…

Ко мне по лестнице, спешно перепрыгивая через ступени, поднимался отец Аси. Увидев меня, он резко остановился и задал вопрос.

– Что вы здесь делаете? Уже уходите?

Теперь я могла разглядеть его поближе… О мужской красоте можно говорить бесконечно, потому что она на удивление разная. Кому-то нравятся стройные, высокие мужчины с накаченным торсом и широкими плечами. Кто-то находит красоту в правильных чертах лица и цвете глаз. Кому-то важен тембр голоса и сильные нежные руки. Мой же идеал мужской красоты объединял всё и был сосредоточен на внешности Алена Делона. Да, вот так банально, но со вкусом. Кто из женщин более старшего поколения не был в него влюблен хотя бы один раз в жизни! После выхода кинофильма «Бассейн» по стране прокатилась волна женской истерии. Такого мужчину советские женщины не могли увидеть ни в одном отечественном фильме. Статная фигура юного Аполлона, подтянутый торс, чуть-чуть грустные глаза и завораживающая улыбка! Для меня он был совершенен во всех отношениях. Благородный и слегка учтивый наклон головы, ясные синие глаза, которые вам и улыбаются и одновременно заигрывают, обволакивающий, тихий, чуть с хрипотцой голос, не говоря уже о той сексуальной энергии, которая исходила от этого мужчины даже через экран телевизора! Да, это и был мужчина моей несбыточный мечты! Даже с годами он не потерял своего изумительного шарма, только седина стала придавать ему весомость жизненного опыта и обольщения. Где можно было встретить такого мужчину в жизни, а не на экране телевизора? Ответ очевиден – нигде! В природе такие особи не водились, а если и затерялся где-то в мировом пространстве один, то наверняка был уже давно окольцован и его миграционные пути выслеживались со всех спутников планеты… Сейчас же передо мной стоял идеал этой мужской красоты, вернее его приближенная копия, но очень хорошего качества! Боже мой, если сердце, действительно, умеет останавливаться на несколько секунд (во всяком случае, так всегда пишут в романах), то у меня оно просто перестало биться! У этого мужчины были правильные черты лица, на высокий лоб спадала густая волнистая челка, волевой подбородок и мягкие губы. Глаза! Они были темно-синего цвета, такая редкость! Я смотрела и не могла оторваться от его глаз. Воспроизведение звука у меня полностью отсутствовало. Я оглохла! Стояла перед ним, как полная дурёха, и моргала глазами.

Он что-то говорил, в чем-то меня убеждал, я только кивала головой, соглашаясь со всем сказанным. От его синих глаз невозможно было оторваться, как два омута, и я тонула, тонула, тонула… Вдруг из-за моей спины послышался женский голос.

– Дорогой!

От неожиданности я вздрогнула и очнулась от сна. «Дорогой!». Ну, конечно! Этот мужчина не мог быть холостым, одиноким, несчастным, брошенным и покинутым! Он был уже занят!

– Дорогой, я уже соскучилась тебя ждать, – супер модель с длинными прямыми черными, как смола, волосами, облокотилась на его плечо и капризно выставила силиконовые губы для нежного поцелуя, на меня она даже не взглянула.