Такие сложные простые истины
Шрифт:
– Кухарка из Прованса! – невольно присвистнула я.
– Они там с мамой в отпуске отдыхали, давно…
– Тогда почему её зовут Катерина Викторовна? – не поняла я.
– Это мы её уже так прозвали, шутя, на русский манер, – пояснила Ася.
– Ну, ладно. А ещё женщины в доме есть? – поинтересовалась я в надежде, что не придётся целый день стоять у плиты, к тому же и готовить я хорошо не умела.
– Нет, – Машенька и Ася ответили одновременно, разом.
– А который теперь час? – почему-то спросила я.
– Одиннадцать уже было, – последовал ответ.
Одиннадцать часов!
– Ася, мне же дедушкой надо заниматься!
– Я его уже покормила, таблетки он принял. Сейчас сидит, читает свои книги. С ним всё в порядке. Обед в два часа. Чем кормить будем?
– Кого? – мысли мои путались, я ничего не соображала.
– И дедушку, и нас, и всех остальных. У нас еще два охранника в доме остались на выходные дни, пока отец не вернётся.
Ася и Маша смотрели на меня. Я была старше, естественно опытнее, готовить еду, как тут не крути, женское предназначение, и, видимо, эту роль девушки по обоюдному сговору решили предоставить мне. Ладно! Не принцесса, рук не замараю!
– Хорошо, – решение пришло быстро, мысли сразу стали деловые и предприимчивые. – Пошли на кухню, посмотрим, что у нас есть.
– У нас есть всё! – Машенька бросила в коридоре свою швабру и побежала за мной, тараторя на ходу. – Продуктов много, целый холодильник! В заморозке мясо, куры, рыба, креветки. Чего там только нет. В кладовой овощи и фрукты. Два мешка белой муки. Леонид Аристархович блинчики на полдник любит с липовым мёдом…
Я молча слушала и думала: «Блинчики!». Боже мой, это же шедевр кулинарии, куда мне до этого! В лучшем случает омлет или бульон из курицы, ну еще овсяная каша в микроволновке! На этом все мои кулинарные способности заканчивались! А тут каждый день блинчики! Я пропала!
– Здесь плита, духовой шкаф, кофемашина, электромясорубка, гриль, – Ася быстро, без лишних разъяснений, по-хозяйски показывала мне обустройство кухни. – Холодильник. Морозильная камера в кладовой, вход под лестницей, где мы с вами вчера встретились. В шкафах посуда, вилки, ножи, ложки, столовые приборы. Все работники обедают на кухне, папа, если с гостями, в столовой, а деду я отношу еду наверх. Там и сама ем вместе с ним, чтоб не скучно было.
Она развела руками.
– Ну, вроде всё! Вы здесь начинайте, а я дедушку проведаю, заодно и папе позвоню. Если будут вопросы, Маша вам всё покажет. – Ася взяла из огромной вазы зеленое яблоко и покинула кухню. Мы с Машенькой остались одни.
Нет не одни. В углу за разделочным столиком незаметно притих Олег. Он что-то обводил в газете, просматривал страничку с объявлениями. Перед ним дымилась чашечка черного кофе. От его аромата у меня заурчал живот. Скоро двенадцать часов, а я ничего не ела!
– Ну, что же! Чашечка кофе и нам не помешает, – я взглянула на Машу. Та лишь мило улыбнулась и направилась к двери.
– Мне ещё второй этаж мыть, потом бельё гладить, – пояснила девушка.
– Машенька, – остановила я её, – хозяин приедет только через три дня. Вот перед его приездом всё и вымоете.
– На всех этажах камеры, и в комнатах тоже, – тихо проговорил Олег, не отрывая взгляда от газеты.
– Тотальная
– Можно и так сказать, – отозвался охранник.
– Черт! – я прикусила губу. – А в ванной?
– Нет, конечно! – мне показалось, что Олег даже обиделся на мои слова. – Камеры только в общих комнатах. В кабинете хозяина и в спальнях их нет.
Слава богу, хоть спать можно спокойно! Хотя меня и это не очень обрадовало. Какая разница – следят за мной или нет, всё равно этот дом уже не казался таким уютным и привлекательным, как вчерашним вечером. Тюрьма какая-то, а не дом!
Поставив свою чашку на стол, я решительно присела рядом с Олегом. Он покосился в мою сторону, ничего не сказал, но газетку свернул и отложил на край стола.
– Решили работу сменить? – почему-то спросила я.
– С чего вы взяли?
– Объявления смотришь, что-то обводишь. Уже есть варианты?
– Нет. Машину просто хочу купить.
– Денег накопил?
– Хватает.
Разговор не клеился. Резидент не кололся. Серьёзный парень попался, ни дать ни взять – завербованный шпион! Я решила пойти на хитрость.
– А ни мало ли одного охранника для такого большого дома? Всё ведь трудно одному охватить.
– На въезде Михаил в сторожке сидит, – не гладя на меня, ответил Олег. – У него шесть камер наружного наблюдения по всему периметру, и весь внутренний двор осматривается. На мне только дом: кто входит, кто выходит. Работа не сложная, не пыльная. Сюда ни одна мышь не проскочит.
– А в принципе, – не отставала я, – от кого так тщательно охраняемся, кого боимся? – постаралась разрядить обстановку и даже мило улыбнулась. Улыбка на Олега не подействовала. Он нахмурился ещё больше.
– Известно, от кого. От грабителей. По посёлку много всякого народа шатается. Есть дома недостроенные, там всякий сброд зимует. Пьяная молодежь частенько на мотоциклах по улицам газует. Наш дом большой приметный,… привлекательный что ли, – Олег стал путаться в определениях, стушевался, замялся. – В общем, в глаза издали бросается. Тем более принадлежит зажиточному человеку, а для грабителей это только лишний соблазн. Иван Федорович подолгу в командировки уезжает, отсутствует так сказать. За Анастасию Ивановну и её деда заступиться некому. Вот с ними здесь и живем почти сутками, пока напарник не сменит. Он ещё в главном офисе в Москве охранником работает. Зовут Никита. А Михаила сменяет через сутки Владимир Александрович. Он у нас самый опытный сторожил, сорок лет в охране МВД прослужил. Так что не беспокойтесь, Елена Алексеевна, мышь не проскочит…
– То есть в Багдаде всё спокойно, – хотела я пошутить, но шутка почему-то не получилась. Видимо, молодое поколение не было хорошо знакомо с отечественным кинематографом.
– При чем тут Багдад? – Олег допил кофе, поднялся из-за стола, тщательно свернул газету, засунул в боковой карман. – Я на пост. Если что, вот рация. Кнопка вызова, кнопка приема. Я-второй, Миша-первый.
– Поняла. Первый, первый, я второй, – и снова шутка моя не удалась. Олег окинул меня невозмутимым взглядом и с каменным лицом вышел в коридор. Его удаляющиеся шаги были совсем не слышны, мягкий ковер поглощал все звуки.