Такое кино
Шрифт:
Между тем Туринский достал сигареты, машинально предложил Ане. Она взяла.
– Ты куришь?
– запоздало удивился режиссер.
– Уже лет десять, - усмехнулась Аня.
– Да, я виноват перед вами, бросил...
– пробормотал Виктор Алексеевич.
– Ничего, как видите, мы выжили, - снова усмехнулась она.
– Почему на "вы", Ань?
– всполошился Туринский.
– Я не чужой тебе.
Аня стряхнула пепел в толстую стеклянную пепельницу, стоявшую на столике.
– Я уж и не знаю, как обращаться, на "ты" или на "вы". Вроде бы росла на твоих глазах, а с другой стороны - знаменитый режиссер, гордость российского кинематографа.
– Да брось!
– поморщился Туринский.
– Хоть ты пощади.
Аня снова с любопытством посмотрела на него.
– Ты хотел мне что-то сказать...
– напомнила она.
Виктор Алексеевич задумался. Аня ждала.
– Даже и не знаю, как сказать-то... Ничего конкретного.
– Он вдруг покраснел, как мальчишка, и в Ане поднялось теплое нежное чувство к нему.
Господи, мужчины, как дети. Они так ранимы, так трепетны.
– Я подумал, может, ты поговоришь с Женькой... Мне нужна ее помощь.
Аня насторожилась.
– Какая помощь?
Туринский вздохнул и снова закурил.
– Понимаешь, хочу снять что-нибудь настоящее. Пора уже. И вот чувствую, что без ее участия мне не справиться.
Аня посуровела.
– Знаешь, Вить, я бы не хотела, чтобы ты снова ее подвесил.
– Как это?
– В глазах его мелькнул испуг.
– Ну, так. Маме надо устраивать свою жизнь, не девочка уже. Она ведь была готова к новому, к общению, поиску. Тут опять появился ты - и все! Снова замкнулась: работа - дом. Оставь ее в покое, а?
Туринский слушал ее внимательно, напряженно.
– Ты считаешь, нужно оставить ее в покое?
– Ну да! Что ты можешь ей дать, кроме новых страданий? Ты ведь женат, у тебя налаженная жизнь, блестящая карьера, зачем тебе еще мама? Ты ее терзаешь, пойми.
Аня разволновалась и тоже схватилась за сигарету.
– Она могла бы получить интересную работу, хорошо оплачиваемую, между прочим, - неуверенно пробормотал Туринский.
– У нее есть интересная работа!
– Костюмера?
– усмехнулся режиссер.
– Да, костюмера!
– отрезала Аня.
– Да ты знаешь, что она может, на что способна?
– взволновался режиссер.
– А ты знаешь, что она почти пятнадцать лет просидела дома перед телевизором с пакетом семечек?
Виктор Алексеевич нахмурился и умолк. Аня продолжила, постепенно заводясь:
– Ты представить не можешь, с каким трудом мне удалось ее вытащить из дома, заинтересовать хотя бы съемочным процессом. У нее же никого не было без тебя, ты можешь это понять? Ни одного мужчины! Пятнадцать лет коту под хвост!
Туринский смотрел на нее в ошеломлении:
– Ты шутишь? У Женьки все эти годы никого не было?
Аня пожалела, что проговорилась. Вот, будет теперь думать, что он - единственный и неповторимый. Много чести. Пока они молчали в замешательстве, к их столику подошел известный актер Пашков и поздоровался с Туринским.
– Вить, познакомь с красавицей, - кокетливо пристал он, бросая на Аню нескромные взгляды.
Режиссер сдержанно ответил:
– Это моя дочь, Миш, знакомить не буду, иди своей дорогой.
Актер поднял брови, присвистнул, но не обиделся, пошагал дальше.
Виктор Алексеевич взглянул на Аню чрезвычайно серьезно.
– Ань, я виноват, знаю. Но пойми, мне с вами было очень хорошо, вы были моей семьей, единственной семьей. Теперь я могу с уверенностью сказать, что у человека, за редким исключением, может быть только одна семья. Ею были вы для меня...
– Поэтому ты нас бросил?
– съязвила Аня.
– Понимаешь, я не мог не уйти, иначе бы ничего не достиг в жизни.
– Но почему?- удивилась Аня.
– Потому что было хорошо?
– Можешь смеяться, но да, - подтвердил Туринский.
– Было хорошо и уже не хотелось никуда стремиться, завоевывать, искать... Мне необходимо было уйти!
Аня пожала плечами:
– Ну что ж, я не в претензии, мне как-то все равно. Вот мама...
– Я скучаю по ней, - вдруг признался Туринский, - мне ее не хватает.
– Как все сложно!
– На этот раз Аня не была тронута его признанием.
Туринский горячился:
– Пойми, я думал, семья, дом - это буржуазные ценности, они мешают творчеству, искусству. Да так оно и есть! Но человеку одиноко без семьи, и в определенном возрасте это становится проблемой.
– Ты же женат!
– снова удивилась Аня.
– Чистая формальность, - тотчас отреагировал режиссер, и это не понравилось ей.
Тут к Туринскому бросилась актриса Ларина, снимавшаяся во всех его фильмах.
– Виктор, я тебя жду, жду!
Она кивнула Ане в знак приветствия и, схватив Туринского за руку, потянула за собой:
– Идем в офис, мне очень нужно поговорить с тобой!
– Сейчас, Лен, еще минутку, - ответил знаменитый режиссер и отнял руку.
– Иди, я скоро буду.
Однако актриса и не думала подчиняться. Она уселась рядом:
– Нет уж, послушай!
Тогда Аня поднялась:
– Мне надо бежать: перерыв давно закончился.
Туринский смотрел на нее умоляюще:
– Не уходи так, - проговорил он с отчаянием в голосе.
Аня наклонилась к нему и поцеловал в лоб.
– Все хорошо, Виктор Алексеевич. Пока.