Такой чужой, такой желанный
Шрифт:
Лайза улыбнулась.
– Прости меня, Марна. Ты права, я что-то стала сварлива. Просто я переживаю, что не поехала с мистером Донахью. – Увидев, что Марна поджала губы, она подняла руку, останавливая ее. – Я знаю, доктор говорил, что мне надо быть осторожнее в ближайшие месяц-другой. Я не представляю, почему у меня какие-то осложнения. Моя первая беременность проходила абсолютно нормально.
– Вы сейчас старше.
– Благодарю покорно! – Лайза сделала гримасу. Конечно, в ее возрасте все уже не так просто, но когда она чуть не потеряла своего ребенка на втором месяце беременности, это не только напугало, но и удивило ее. Она не ощущала себя старше по сравнению с тем временем, когда носила Томми. Лайза чувствовала себя совсем юной, полной жизни.
– Мистер Донахью был прав. Вам гораздо лучше было остаться здесь и отдохнуть. – Марна нахмурилась. – Хотя забираться на эти стены совсем не отдых.
– Но я очень осторожна и не тороплюсь. Я не делаю ничего такого, что может повредить ребенку. – Лайза бессознательно коснулась рукой своего живота. Ее ребенок располагался также прямо впереди, как и Томми в свое время, и был, вероятно, такого же размера. Последнее время Лайза казалась себе ужасно непривлекательной, и это очень расстраивало ее. К тому же и Клэнси так долго не было…
Там, во дворце, Клэнси наверняка будет общаться с множеством красивых, стройных женщин, мрачно подумала она. А когда он приедет и посмотрит на нее, то быстро придумает предлог, чтобы уехать опять. Большинство мужчин, живя с женщиной, имеют возможность какое-то время наслаждаться ее изяществом, прежде чем произойдет эта перемена. А она раздулась, будто шар, всего через несколько месяцев после того, как они с Клэнси познакомились. Он никогда ни слова не говорил о ее неприличной полноте, но это ничего не значило. Клэнси всегда был очень тактичным и мягким.
Едва слышный шум двигателя прервал ее грустные размышления. Радостно вскрикнув, она прикрыла глаза рукой. Марна тоже смотрела вдаль, где на горизонте показался вертолет. Она нахмурилась и покачала головой.
– Нет, это не мистер Донахью.
– Ну почему же? Конечно, это он. Я узнаю вертолет. – Лайза уже вскочила на ноги и спешила к лестнице, ведущей вниз. – Я встречу его во дворе.
– Это не… – Марна остановилась. Лайза уже исчезла. Она обернулась, чтобы посмотреть на приближающийся вертолет. Улыбка небывалой радости преобразила ее лицо. – Кира! – прошептала она.
Ветер от лопастей пропеллера развевал тунику Лайзы, стоящей на плитах двора. Наконец вертолет сел, и дверца открылась. Лайза радостно шагнула вперед, но сердце ее упало. Марна была права: в вертолете сидел не Клэнси. Оттуда показалась темно-рыжая головка.
– Привет, я Кира Рубинофф. – Маленькая летчица спрыгнула на землю и захлопнула дверцу. – А ты, наверное, Лайза. Извини, что врываюсь сюда без приглашения, но Клэнси сказал, что это ничего. Я хотела повидаться с Марной. – Она очаровательно улыбнулась. – Впрочем, мне было интересно посмотреть на тебя. Клэнси так долго скрывал тебя от всех, что мы все просто умираем от любопытства.
– Все?
– Ну, Лэнс, Алекс и… – Она пожала плечами. – Да все. Понимаешь, Клэнси все очень любят, и нам хотелось убедиться, что ты достойна… – Она поморщилась. – Ну вот! Я опять в своем репертуаре! Уж не знаю, с чего Стефан решил, что из меня получится королева! У меня совсем нет дипломатических способностей, я вполне могу начать третью мировую войну.
Она подошла к Лайзе и протянула ей небольшую изящную руку.
– Если Клэнси тебя выбрал, то ты не можешь не быть замечательной. Пожалуйста, прости меня.
А что еще Лайзе оставалось делать? Девушка обладала такой искренностью, таким живым обаянием, что сопротивляться этому было просто невозможно. Кира вряд ли была старше двадцати двух, но держалась с достоинством повидавшего жизнь человека. Она была не очень высокого роста, с красивой точеной фигуркой. А простые джинсы и белая футболка делали ее еще привлекательней. Особую прелесть ей придавали, конечно, темно-рыжие волосы, пышными кудрями спадающие на плечи. Лицо в этой шапке волос было скорее незаурядным, чем хорошеньким. Высокие скулы, красиво очерченные губы, говорящие о чувственности, и темно-голубые глаза, слегка раскосые.
– Очень рада видеть вас, принцесса Рубинофф, – проговорила Лайза, пожимая ее руку. – И, безусловно, я недостаточно хороша для Клэнси. Но его вообще вряд ли кто-то достоин. Тем не менее я пытаюсь.
– Зовите меня Кира. Последние три месяца я была принцессой Рубинофф и чуть с ума от этого не сошла. Так что, пожалуйста, не напоминайте мне об этом.
– Это ведь вертолет Клэнси? А почему он сам не прилетел?
– В Марасефе обеспокоены ситуацией с террористами, так что ему пришлось задержаться. Он просил передать, что прилетит сегодня к ночи или завтра утром.
Лайза похолодела.
– А что там с террористами?
– Пока ничего страшного, – поспешила успокоить ее Кира. – Просто стало известно, что группа неизвестных перешла нашу границу с Саид-Абаба, и они пытаются выяснить, где те скрываются. – Она улыбнулась неожиданно сияющей улыбкой. – Так что у нас будет возможность получше познакомиться. Ты ведь американка? А я училась в колледже в Йеле. Стефан хотел, чтобы я пошла в Сорбонну, но я сделала вид, что меня очень привлекает деятельность там коммунистов, и тогда он передумал.
Лайза подняла брови.
– Тебя действительно интересовали коммунисты?
– Конечно, нет. Я вообще не представляю себе, есть в Сорбонне коммунисты или нет. Но это был единственный способ заставить его послать меня в Америку. – Кира лукаво улыбнулась. – Он же не хотел вырастить на свою голову человека, который решит свергнуть монархию. Стефан не так уж образован, но он слышал о русской революции.
– Неудивительно, что он возражал, – улыбнулась Лайза.