Такой финал
Шрифт:
— Сколько у нас заболевших? — хмуро поинтересовался глава у стоявшего рядом офицера.
— Пятьсот, — ответил тот.
— Как пятьсот? Вчера же было шестьсот пятьдесят!
— Сто пятьдесят умерли, — мрачно ответил офицер.
— Демоны бездны, — вздохнул управляющий и взглянул на растерянного мага. — Видит хранительница Раккоташ — я этого не хотел. Слушайте меня внимательно: никого из крепости не выпускать и немедленно отправить сообщение в Таримук «Черная метка».
— Погодите, — тут же взбеленился маг. — Мы ведь еще живые! Может,
— Ты знаешь, как эта зараза попала к нам? — рыкнул глава крепости.
— Нет, но она точно имеет под собой магическую природу и…
— Ты можешь поставить свою жизнь на то, что она не передается между солдатами?
— Нет, но…
— Тогда закрой свой рот и делай, что я говорю! Запереть крепость и подать сигнал «Черная метка».
Синдзи обвел собравшихся вождей вокруг костра и с усмешкой спросил мать Бурю:
— Сколько было людей в крепости позавчера?
— Тысяча двести душ, — нехотя ответила старуха.
— Сколько сегодня?
— Восемьсот двадцать.
— Почти четыре сотни мертвыми, — с усмешкой произнес Синдзи. — Четыре сотни мертвых без боёв, без сражений и рисков. И это только начало. Еще пару дней — и ворота просто некому будет открыть.
— На войне нет чести, — вздохнул медведь.
— На войне есть только мертвые и живые, — закончил за него присказку севера вождь «Волков».
— Хех, — усмехнулся вождь «Уч-керед». — Даже мертвые могут выиграть. На войне могут быть только проигравшие и победившие.
— Философы — хмыкнул Синдзи. — Все знают, откуда у нас этот яд?
— Все, — кивнул медведь.
— У кого-то еще есть вопросы, насколько полезны баритонские маги?
— У меня есть вопросы к их количеству, — вмешался волк. — После войны они могут собраться в один кулак и натворить немало бед. А ты им пообещал статус клана и земли!
— Я обещал тем, кто выживет, — поднял указательный палец боевой конунг. — А уж о том, чтобы их осталось как можно меньше, я позабочусь.
Вождь «Волков» хохотнул и хлопнул себя по колену.
— Порой мне кажется, что внутри тебя демон!
— Порой мне так тоже кажется, — кивнул Сидзи. — Баритонцы будут штурмовать замки, будут на острие атаки и прикрывать первые ряды. Я согласен дать им земли, но за это они заплатят кровью.
— Уговор был насчет того, какие земли им достанутся? — спросил вождь «Оленьего рога».
— Нет. Уговора не было. А вот земли, где засели остатки великих кланов Баритонии, есть. И желание воевать с ними у меня совершенно отсутствует.
Контур вокруг Мака наполнился серебряным светом, и, как только последняя руна заблестела металлом, темный подмастерье кивнул Арту, давая отмашку.
Темный паладин, стоявший в ключевой руне, начал подавать силу в ритуал, и плоть тел, сложенных в центре ритуала, пришла в движение. Кожа, мышцы и кости переплетались в один плотный комок. С каждой секундой он все сильнее уплотнялся, но в какой-то момент замер
Из плотного овала, покрытого костяной броней, начали вытягиваться сотни коротких ножек, а возле головы стал расти крупный нарост. Спустя несколько минут перед Артом стояла огромная сороконожка с уродливым серо-зеленым наростом вместо головы. Как только ритуал угас, Арт вывел получившееся создание из центрального круга и махнул Маку.
— На этот раз твой голем может поспорить насчет уродливости с поделками Левитании, — с усмешкой произнес темный паладин.
— Мне без разницы, как он будет выглядеть. Лишь бы выполнял свою функцию, — заявил темный подмастерье и отправился в сторону голема. — Пусть для начала поднимет защиту.
Арт кивнул и подал сигнал новой твари, которая тут же окуталась серым, мутным щитом.
— Хорошо, а теперь боевой режим, — кивнул Мак.
Тварь тут же развернулась и принялась выпускать один серый кулак за другим. Заклинания, пролетая по поляне, оставляли после себя серую пожухлую траву, но вреда дереву, в которое были направлены, толком не нанесли. Весь эффект закончился на пожелтении листьев на нижних ветках. Не более того.
— Слабо, — сморщился Арт.
— А нам сильно и не нужно. Нам нужно, чтобы они били со строгим интервалом. Нам нужен резонанс, который при серьезной нагрузке заставит щиты пойти в разнос. Если повезет — мы еще и взрыв неплохой получим, — пояснил темный подмастерье. — А это еще немного упростит нам штурм.
— Сколько нам таких уродцев надо?
— Хорошо, если сделаем два десятка, — недовольно ответил парень.
— Болит?
— Да, боль усилилась, — кивнул он.
— Покажи повязку. Надо взглянуть, помогла ли твоя экранизация.
Мак скинул рубаху и принялся осторожно снимать бинты.
— Тебе срочно надо заняться этой раной. Если ничего не придумаешь, то все, что мы делаем, — бессмысленно. Ты ведь не можешь уйти во тьму?
— Не могу, — кивнул Мак. — Как повязка?
— Рана сухая, — кивнул Арт.
— Значит, это все же какое-то заклинание или проклятье, а отсюда следует, что у меня есть шанс.
— Что-то может быть хуже проклятья?
— Поверь. Может, — кивнул Мак и закашлялся.
— Как ты собрался выяснять, что это такое?
— Ритуалистика. Будем по рунам расшифровывать эту дрянь. Другого варианта у меня сейчас нет, да и то… Я уверен, что это спровоцирует рану и она снова откроется.
— Это опасно.
— Да, но по-другому я ее не вычислю. Если получится расшифровать ее в рунической записи, то я смогу попробовать разрушить ее конструкт, — Мак взглянул на шкаф, из которого показалась заспанная мордашка Левитании. — Во время ритуала она будет следить за мной. Это должно помочь, если меня снова накроет.
— А если не поможет? Что если мы тебя потеряем? — спросил паладин, смотря в глаза Маку. — Ты подумал, что будет, если сил Левитании и моих не хватит, для того чтобы справится с этой заразой?