Такой финал
Шрифт:
— Тогда молитесь, — тихо ответил темный подмастерье.
— И только попробуй снова не слушать моих указаний! — заявила Левитания темному подмастерью.
Тот уже стоял внутри сложного ритуала с четырьмя целительскими артефактами на шее.
— Не перебивай! — отмахнулся парень. — Арт! Главное — следи за периметром. Начиная с этой руны по периметру против часовой стрелки будет высвечиваться запись той дряни, что сидит во мне.
— А твои руки? Они не будут фонить?
— Это
Мак повернулся к ключевой руне и скомандовал:
— По местам! Магии будет немного, но мы не знаем, как эта дрянь себя поведет.
Парень достал ритуальный кинжал и сделал надрез на пальце. Выдавив каплю крови, он наполнил ее силой и уронил на ключевую руну. Ключевой конструкт ритуала неохотно мигнул, но с каждой секундой все сильнее начал наполняться силой.
Мак морщился от нарастающей боли в спине, но держался. Боль из ноющей начала перерастать в острую, кинжальную. Когда ритуал полыхнул и принялся выплескивать руны по периметру одну за другой, он почувствовал, как по спине потекло что-то теплое.
— Мак! — послышался голос девушки из-за спины, но парень продолжал контролировать процесс, пока в глазах не начало темнеть.
— Все-таки оно…
Мир перед глазами парня в очередной раз окончательно потемнел, и он свалился на землю.
Как закончился ритуал и его результаты Мак уже не увидел. Его перенесли в гостиную на диван. Там элементарно было больше места, а Левитании оно понадобилось для того, чтобы развернуть небольшую оранжерею с целебными травами.
Проснулся же темный маг империи оттого, что во рту был вкус прокисшего молока, моченых яблок и нестираных носков.
— Бху-бхе-буг, — выдал Мак первые звуки от рвотного позыва, который и оповестил дремавшую Левитанию о том, что пациент очнулся. И первым вопросом был: — Что за гадость?!!
— Г-г-гадость? — разлепив заспанные глаза, произнесла девушка. — Эта гадость спасла тебе жизнь!
— Это не отменяет ее вкуса, — повернулся набок Мак и сморщился от боли. — Ну, можно с натяжкой сказать — терпимо. Так что это была за гадость?
— Тайный состав рода, — недовольно буркнула девушка. — Что бы ты знал в алхимии! Это лекарство ставит магов на ноги за считанные часы, несмотря ни на какие магические увечья.
— Да, и как это зелье называется? — с трудом присаживаясь, спросил Мак.
— Это называется «Лазурный вдох»!
— У «Лазурного вдоха» яркий и четкий освежающий вкус лимона, — с упреком произнес темный подмастерье и оглянулся в поисках воды. — А то, что у тебя получилось… непохоже на лимон. Господи, дай воды или меня сейчас еще раз стошнит.
Левитания оглянулась и подала ему кувшин с водой, к которому Мак сразу же припал, делая глубокие жадные глотки.
— Вкусом в полевых условиях можно пренебречь, —
Мак вытер рот и причмокнул, после чего переменился в лице.
— Тухлятина во рту — это, по-твоему, неудобство? — парень несколько раз встряхнул головой и начал глубоко дышать носом.
— Очнулся, — хмыкнул вошедший Арт. — Пойдем. Я думаю, ты готов к работе.
— О чем он? — спросил Мак, глядя на Левитанию.
— Иди сам разбирайся со своими рунами, — сразу открестилась Левитания.
Мак кое-как натянул штаны и последовал за паладином на улицу. Оказавшись там, он обнаружил ритуал, который готовил для опознания магии внутри своего тела, и целую поляну, занятую рунами.
— Круги считал? — хмуро спросил Мак, оглядывая тысячи рун.
— Сбился на третьей сотне и плюнул, — признался паладин.
— Плохо, — мрачно заявил Мак. — Получается, все было зря.
Родгаз обвел взглядом всех собравшихся паладинов и клириков и решительно заявил:
— Я ухожу!
На нем скрестились десятки недоумевающих взглядов, и послышался голос командующего паладинами:
— В каком смысле «ухожу»?
— В прямом. Мне необходимо кое-что доставить в Саторию.
— Вы… Вы не можете уйти! Куда мы без вас? Как мы…
— Вы давно уже действуете без меня, — слегка улыбнулся калека. — Вам давно не нужна моя помощь. Сражения и осады вы планируете без меня. Организацию лагеря вы также давно взяли на себя. Стратег из меня так себе. Вы давно меня переросли…
— Вы наш символ, — возразил паладин. — Вы наше знамя, которое нас всех объединило.
— Послушайте меня и запомните мои слова: человек в роли знамени — не лучшая идея. Человека можно убить, он может умереть от старости. Что вы будете делать, когда ваше знамя погибнет? — калека провел ладонью по столу и, слегка наклонив голову, взглянул на знамя ордена «Белоснежной розы». — Мне очень хочется, чтобы для вас знаменем стал орден. Чтобы эта роза вызывала трепет врагов и уверенность жителей империи в праведном суде и безопасности. Я хочу, чтобы люди верили вам и верили в вас, а не надеялись на меня. Я хочу, чтобы «Белоснежная роза» снова стала белоснежной, непорочной и праведной, какой я ее когда-то знал.
Калека поднялся из-за стола и, прихрамывая, вышел в центр зала.
— Так как ближайшее будущее ордена будет связано с войной, я предлагаю назначить командующим силами ордена предводителя паладинов Пауста «Светлый замысел», — указал калека на паладина. — До окончания войны это будет лучшая кандидатура. Есть ли те, кто не согласен с этим решением?
Ответом стала тишина в зале.
— Что же, тогда собрание окончено, — произнес Родгаз. — Я был рад, что смог поучаствовать в этой вехе истории нашего ордена.