Талларн: «Палач»
Шрифт:
Зелёная метка «Света смерти» исчезла. Белое пятно жара вращалось на том месте, где он был. «Фонарь» продолжал ехать вперёд, его башня была повёрнута в сторону последней позиции Гектора. Её пальцы соскользнули при попытке щёлкнуть тумблером связи.
— «Свет смерти», говорит «Фонарь», – начала она.
— Его больше нет, – прокричал Лахлан. Она не хотела смотреть на него. Она всё слышала в его голосе.
— «Свет смерти», отвечайте».
— Его больше нет.
Её внезапно продрал мороз по коже. Звуки, казалось, стали громче и
— Цель. Стреляю, – раздался голос Генжи.
— Погоди, – сказала Тахира, но слово затерялось в шуме выстрела орудия левого спонсона.
От яркого света, затопившего туман снаружи, Акил закрыл глаза. Рашне вопил по воксу. Мир наполнился вибрацией и внезапным шумом. На секунду, когда приближающийся танк исчез в огненном шаре, он подумал, что это были они – что это их подбили, и что он пойман в своём последнем миге прозрения.
Потом свет стал красным, и чёрный дым пополз по горящему туману.
Больше звука и света, зубодробильная вибрация катилась через него, он продолжал зажимать окуляры, а Рашне всё вопил и вопил.
— Стоп, – спокойно сказал Брел. Остальные члены экипажа молчали, но он почувствовал затихание двигателя, и лишь шум помех заполнял отсек. Джаллиника смотрела на него в ожидании указания цели, достойной того, чтобы пытаться её рассмотреть. Они оба знали, что если она будет постоянно смотреть в прицел, то начнёт стрелять по призракам, или по своим.
«Старые методы и старые трюки, – подумал Брел. – Вот мы и снова здесь. Дома, словно и не уходили».
Сражение началось так, как обычно они и начинались, с рёвом смерти, а потом всё скатилось в анархию. Он ощутил, как покачнулась «Тишина», в момент гибели «Света смерти», и слышал вызовы Тахиры. Машина Тахиры понятия не имела, что происходит, но они всё ещё двигались и палили во всех направлениях, по врагу, чья численность и характер не были установлены. Всё, что у них было – отметки на экранах ауспика и неясные силуэты снаружи. Возможно, они прикончат ещё кого-то, но находиться рядом с ними было опасно.
Брел рассматривал монитор ауспика. На счету «Фонаря» было одно убийство, противник ответным огнём уничтожил «Свет смерти». Это означало, что где-то снаружи была ещё минимум одна машина противника, плюс потерявшаяся машина разведки. Противник был хорош. Они, должно быть, рассыпали строй, как только были готовы атаковать, и они использовали туман и помехи ауспика, чтобы прятаться.
«Или они глушили наши сканеры и средства связи, – подумал он. – Снижая полезность и тех и других до неприемлемого уровня. В самом деле, круто».
— Джал, – вызвал он по внутренней вокс-сети, – Численность элитного подразделения охотников в таких условиях?
— Три, – она пожала плечами, – не больше четырёх.
— Два?
Она рассмеялась.
— Только если нет другого выбора.
Брел кивнул и сделал глубокий вдох.
— Ага. Я бы напрягся, если бы ты согласилась.
Он
— Выключить двигатель. Главное орудие держать готовым к бою. Оставить питание для связи, воздуха, прицелов и ауспика, но выключить транспондер.
Это был момент, вызывавший наибольшие сомнения. Транспондер посылал постоянный сигнал, сообщавший другим дружественным подразделениям, находившимся на той же частоте, их текущую позицию и то, что они не являются объектом для атаки. Без него «Тишина» будет отражаться на экранах ауспиков дружественных подразделений как неопознанный объект, и в битве как эта, они станут мишенью для всех.
— Сейчас, – сказал Брел, и секундой позже «Тишина» превратилась в бездвижную глыбу остывающей брони.
— Хрр, – послышался голос Генжи. Тахира встряхнула головой, пытаясь уловить текущую обстановку.
— Уничтожение подтверждаю, – сказал Лахлан, – Вижу пламя.
Тахира прижалась к окулярам перископа. Пламя пожирало туман, распространяясь по нему злобным красным свечением, словно горел сам воздух. Она сморгнула влагу с глаз. Туман стал менее густым, и она увидела машину противника. Она не видела первую цель отчетливо, никто из них не видел, даже Лахлан, когда нажимал гашетку. Корпус подбитого танка был низким со скошенной лобовой бронёй, с бортов выступали орудийные башни. Одно бортовое орудие было уничтожено, на его месте был почерневший обрубок. Башня формой купола напоминала карбункул, из которого торчал ребристый ствол конверсионного излучателя. С передней броневой плиты ухмылялся череп из чёрного кованого железа. Она знала этот класс машины и узнала эмблему с тысяч пиктов, сделанных летописцами во время завоевательного похода Империума.
«Класс «Хищник», – подумала она. – Легион Железных Воинов».
И он не был уничтожен. Едва поврежден.
— О, теперь понятно, – прошептала она.
— Что? – спросил Лахлан.
«Хищник» двигался, направляясь к ним, наводя орудие прямо на неё.
— Уничтожение не подтверждено! – завопила Тахира. – Убей его Лах! Убей сейчас же!
— Вижу его, – ответил Лахлан, как только башня повернулась. Он был неподвижен, держа палец на спусковом крючке.
— Небеса Терры, – выдохнул он.
— Огонь! – закричала Тахира. «Хищник» замедлялся, жерло его главного орудия смотрело на неё, как сама смерть.
— Я…
— С ейчас! – заорала она.
Лахлан нажал курок, и плазменный уничтожитель взревел. Выстрел поразил «Хищника» под башню и снёс её, расплавленный металл брызгами полетел в стороны. Уничтожитель продолжал стрелять, изливая плазму в цель, разрушая её с яростью самого солнца.
Сигналы о перегреве вспыхнули вокруг Тахиры, внутренности «Фонаря» внезапно окрасились красным. Он вытянулась и скинула руку Лахлана с гашетки. Башня наполнилась газом.