Тальниковый брод
Шрифт:
С сестрёнки она сумела снять кофточку и штаны, после чего вытащила из-под неё одеяло и укрыла. Серый, на первый взгляд, расслабленно валялся на постели, обнимая подушку. Но даже в предрассветном полумраке был видно, как он часто вздрагивает и ёжится, будто повторяя движения, которые делает во сне. Лиза знала, что сон у брата тонкий даже после тяжёлого дня. Поэтому, едва дыша, чтобы не разбудить, натянула на него одеяло, которое во сне он сбросил на пол, и на цыпочках пошла было к выходу. Брат шевельнулся — и Лиза замерла, обернувшись. Но Сергей, лежавший до сих пор лицом к стене, только перевернулся, после чего свесил одну руку с кровати. Не веря глазам, Лиза даже в темноте разглядела на его пальцах три кольца. Постояла, раздумывая, а потом покачала себе головой: пусть спит! — и вышла.
… Проспали. Точней, девушка вскочила на полчаса позже обычного. И сразу испугалась: какой сегодня день? Но память быстро подсунула воспоминание о вчерашнем утре, а потом и дне, когда она и брат с сестрёнкой пололи и поливали картошку. И Лиза выдохнула. Сегодня можно проспать! Никто не упрекнёт, что их очередь работать, а они, как господа, прохлаждаются!.. И почувствовалось такое облегчение, что девушка даже улыбнулась и поспешила на кухню — умываться и ставить кашу на керогаз.
На кухне она уловила странный запах — чего-то сырого. Оглядевшись, увидела, что пластиковое ведро, в котором обычно лежала картошка, чуть не доверху полна воды, а в ней лежат странные куски, которые пахнут сырым мясом и рыбой одновременно. Лиза осторожно тронула один кусок, похожий на отрезанную толстую колбасу. Тот повернулся в воде срезом. Рыба. С мелкой чёрной чешуёй, странная, но рыба. Но когда Серый успел поймать её и принести домой? Некоторое время Лиза смотрела на ведро, потом пожала плечами: встанет — расскажет. Не самая страшная проблема.
Она склонилась над керогазом, зажгла спичку и поднесла к горелке, подкручивая огонь поменьше. Пыхнуло раз — и Лиза привычно отвернулась от вонючего запаха. И резко обернулась, когда пыхнуло второй раз. Некоторое время удивлённо смотрела на керогаз, а потом присела посмотреть, сколько осталось керосина. Посмотрела. Встала, села на табурет. Прикусила губу. И что теперь делать?
— Привет…
На пороге кухни появился сонный Сергей.
— Привет, — безразлично откликнулась Лиза, в очередной раз прокатывая в воображении сцену, как она подходит к тёте Маше и виновато признаётся, что запас керосина в их квартире закончился, а потом слушает нудную нотацию на тему «И как это остальные соседи умеют экономить?» Может, она и младшие зря не переехали к тёте Нине и дяде Гене? Вместе-то наверняка экономней… И что теперь делать? Крупа-то разбухла, но, даже если её посолить, несваренной и холодной будет очень невкусная.
— Ты чего сидишь? — не выдержал брат. Оказывается, он уже прошёл кухню и с удовольствием пьёт холодную воду из чайника. Ладно, хоть в стакан налил её.
— Керосин кончился.
— Совсем?
— Угу. Кашу не смогла сварить. — Она встала, бесцельно покружила по небольшой кухне, прежде чем встать у окна, не видя, что за ним. — Тётя Маша уже встала.
— Хочешь у неё попросить? Лизка, подожди, ладно?
Брат сумел удивить. Но ещё больше напугать, когда Лиза оглянулась: он наклонился над керогазом и что-то делал с ним. Испуганная, девушка бросилась к нему, но вовремя прикусила язык. Сергей, не дотрагиваясь до края, крутил на пальцах кольца, которые она заметила у него, спящего, утром, и бурчал что-то невнятное.
Горелка весело вспыхнула ровными огоньками по кругу, будто в поддоне был полный объём керосина.
— Лизк, прикрути чуть, — попросил Серый, продолжая снимать и снова надевать кольца. — Я пока только учусь, поэтому… (он быстро пробормотал что-то, когда пламя вдруг начало угасать) Поэтому давай сама, как будто меня здесь нет.
— Но Серёжка, — взволнованно сказала девушка, вспоминая упавшую рейну Аталу. — Ты же тратишь огромные силы!
— Что-то я этого не чувствую, а Ориан сказал, что огонь вызвать — это самое лёгкое, — быстро проговорил брат и снова принялся бурчать.
Заклинания, что ли, произносит?
Лиза быстро прикрутила винт, чтобы каша на огне не пригорела, и снова с тревогой уставилась на брата. Устал? Бледнеет? Кажется, нет… Ужасно хотелось поговорить с Серым обо всём, но, кажется, братишка и впрямь сильно сосредоточен на огне… Лиза вдруг вспыхнула надеждой: а если поставить на керогаз ещё и полный чайник, а не ковшик, которым в последнее время пользовались? Кипячёная вода всегда нужна! Питьевую воду носили из овражного ключа на краю парка, но пить её сырой побаивались.
Каша в кастрюльке зашкворчала, начала брызгать лопающимися пузырями. Лиза прикрутила ещё, а потом осторожно спросила:
— Серенький, а ты сам этот огонь регулировать не можешь?
— Пока нет. Я огонь представляю, как будто он в самом деле горит, но по полной. Лизка, приготовь ещё что-нибудь согреть. Мне самому интересно, сколько я смогу поддерживать огонь.
Немного недоумевая: он вызвал огонь, но командовать им не может, а она с помощью пустого керогаза делает это легко! — Лиза тут метнулась к баку с водой и наполнила чайник, как и помечталось. Лилька всё спала, и старшие сидели перед керогазом, радостно улыбаясь, но условившись, что пока младшей ничего не скажут.
Когда девушка заварила иван-чай в фарфоровом чайнике, постучали в дверь. Серый пошёл открывать и вернулся с тётей Ниной, очень смущённой.
— Доброе утро, Лиза. У тебя керосина не осталось? Мне совсем чуть-чуть — своему кофе приготовить. А уж завтра к Маше схожу.
— Тёть Нина, я сегодня целый чайник вскипятила, — с трудом сдерживая радость, что может быть полезной, сказала Лиза. — Горячей воды уже отлила для себя, так что берите чайник и, сколько хотите, в нём воды — хоть всю.
Удивляться соседка не стала. Схватила чайник за ручку и с горячей благодарностью унесла его к себе. А девушка привычно расставила тарелки на столе и пошла будить младшую, но на пороге обернулась и подбежала к брату.
— Серёж, неужели хоть что-то у нас будет хорошо?
— Мы теперь самые крутые, ага? — счастливо сказал Сергей и сам обнял сестру.
Младшую разбудили и привели в порядок на такой скорости, что она, даже проснувшись, только изумлённо взглядывала на старших, почему-то очень оживлённых. И сама оживилась, усевшись перед тарелкой с кашей.
Сначала помалкивали, с удовольствием наворачивая горячий завтрак, а потом, чувствуя всё ту же радость, Лиза спросила:
— Серёж, а что за рыба в ведре?
— Это угорь, — быстро встряла Лилька. — Серенький его вчера перед тобой поймал!
— В смысле — как передо мной?
— Перед твоим приходом в тальники, — неохотно сказал брат.
— Рассказывай уж всё, — велела Лиза.
— Ну что, поймал и поймал. Мы его к иве привязали. Думал — на обратном пути заберу. Ориан-то сначала подумал, что это змея, а они там змей не едят. А потом, когда с Орианом и его пацанами пошли к нам, увидели, как угря жрёт какая-то зверюга. Маленькая. То ли выдра, то ли ондатра… — Серый сопнул носом. — В общем, Макин бросил нож, но зверюга сбежала, а угорь совсем зажёванный. Но пацаны посмотрели и сказали, что его надо нарезать кусками, где зубы зверя не касались. В общем, когда они по запаху поняли, что это и правда рыба, я им половину отдал, а половину отнёс домой, пока они ждали около дома. Ориан сказал, чтобы я соли не жалел — у них есть, если что. Ну, я и сыпанул. И теперь не знаю, что с ней делать дальше.