Там, где тебя ждут
Шрифт:
– Строго говоря, – вступил Найл, – именно боком. Ирландия обрела политическую и финансовую независимость в…
– Она граничит с Англией, – поспешно добавил папа, улыбаясь мне, и мне захотелось улыбнуться в ответ, я поняла, что он вел себя как нормальный предок, сглаживая углы между мной и Найлом, и у меня вновь появилось смутное ощущение о чем-то далеком, но очень близком и дорогом, и я догадалась, что он мог поступать так же, когда мы были детьми. И наверняка поступал.
– И ты женился? – спросила я.
Он кивнул.
– Как ее зовут?
Странно, он вроде
– Клодетт.
– Француженка? – спросил Найл.
– Наполовину, – ответил папа, и тут меня осенило, что он говорил так же, как Найл, опуская слова, которые традиционно считались обязательными, и я задумалась, не у него ли Найл подхватил такой лаконичный стиль.
Еще одна мысль вдруг пронзила меня, и я напряженно вытянулась на стуле.
– А у тебя есть дети? Я имею в виду, другие дети?
– Есть, – папа вновь кивнул.
– Много?
– Двое. Мальчик и девочка.
– Как мы?
– Нет, вернее следовало бы сказать, девочка и мальчик, – с улыбкой пояснил он, – как вы, но в другом порядке.
– Как их зовут?
– Девочку зовут Марита, а малыша – Кэлвин. Хотите посмотреть фотографию?
– Да, – согласилась я, хотя вроде бы и не горела желанием.
Папа пошуровал в кармане и вытащил бумажник. Мы с Найлом склонились над столом, чтобы лучше видеть. За прозрачным пластиком в кармашке поместилась фотография целой компании. Девочка в синем платье держит за руку женщину с длинными волосами. А у нее на боку сидит малыш. Он смотрит куда-то вверх, словно что-то в небе завладело его вниманием. А девочка смотрит прямо, и мне пришло в голову, что она смотрела на папу, на мистера Дэниела Салливана, нашего отца.
Словно прочтя мои мысли, папа добавил:
– Она очень напоминает мне тебя.
– Кто? – удивилась я.
– Марита.
Я пригляделась к лицу девочки. Девочка как девочка, ничего особенного.
– Взгляните, – сказал папа, перевернув снимок, и на другой стороне в бумажнике находимся уже мы, я и Найл. В возрасте шести и двенадцати лет, мы стоим, взявшись за руки, в садике за домом. Или, вернее, я взяла Найла за руку, и он позволил мне сделать это. Да, папа прав. Я похожа на Мариту: тот же вздернутый носик, те же светло-рыжие волосы, хотя у Мариты они длиннее, а мне никогда не разрешали их отращивать. «Слишком много возни», – обычно говорила мама.
Но Найл, как обычно, витал в совершенно других облаках.
– Это твоя жена? – спросил он, показав на женщину с малышом.
Папа явно медлил с ответом.
– М-да, – подтвердил он до странности неопределенным тоном, словно не уверен, что это правильный и честный ответ.
Найл пристально взглянул на первый снимок. Он перевел взгляд на папу.
– Клодетт?.. – произнес он задумчивым, вопросительным тоном.
И вновь у меня ощущение их взаимного понимания, но на сей раз оно не расстроило меня, а вроде бы даже порадовало.
Папа загадочно склонил голову.
– Как будто… – и Найл произнес не вполне понятное мне слово, то ли «Вэлс», то ли «Уолз», то ли «Волс», да я почти и не прислушивалась. Меня не интересовала его жена, хотя она прелестна, в том тощем и богемном, европейском стиле. Я не сводила взгляда с девочки, она стояла на одной ноге, а другая была поднята, словно ей трудно было стоять. «Давай, беги, – захотелось мне сказать ей, моему маленькому двойнику за Атлантикой, – не упускай возможность».
– Кру-у-у-то, – с протяжным выдохом произнес Найл, – нормально.
АУКЦИОННЫЙ КАТАЛОГ:
РЕЛИКВИИ КЛОДЕТТ УЭЛЛС
19 июня 2005, Лондон
Из частной коллекции мистера Дерека Робертса,
бывшего личного секретаря мисс Уэллс.
Лот 1
Органайзер на 1989 год
Черная с золотом обложка, немного потертая по углам, записи на каждой странице, сделанные рукой мисс Уэллс.
Замечание для коллекционеров: в 1989 году мисс Уэллс окончила университет и переехала в Лондон. В дневнике отмечены даты последних экзаменов, прибытия в Лондон, многочисленных собеседований при приеме на работу и, в конце декабря, дата ее первой встречи с Тимо Линдстремом.
Лот 2
Винтажный платок
Шелк, темно-красная кайма, абстрактный дизайн. Заметны следы использования: выцветание одного угла. Изготовлен в начале пятидесятых, предположительно принадлежал бабушке мисс Уэллс. К лоту прилагается фотография мисс Уэллс с подвязанными этим платком волосами, сделанная в конце 1989-го или в начале 1990 года на вечеринке на одной из крыш Лондона.
Лот 3
Книга с черновиком письма Линдстрему
Некоторые буквы затерты или зачеркнуты, возможно, черновик скомкали, а потом разгладили. Текст гласит:
(НАЧАЛО ОТРЫВКА) – «…вам легко говорить, что я смогу найти другую работу. Мне ведь нравится нынешняя, а начальство не согласно предоставить мне длительный отпуск. Порой мне кажется, что надо, не раздумывая, хватать эту золотую рыбку, но потом, под настроение, я считаю полным безумием даже то, что рассматривала возможность ухода с работы в Лондоне, ради авантюрной поездки в Швецию, где мне предложили в течение полугода сниматься в каком-то фильме, хотя я совершенно не представляю… (КОНЕЦ ОТРЫВКА)
Экземпляр книги «Новая поэзия», сборник, составленный и представленный А. Альваресом (издательство «Penguin Books», Лондон, 1962). Частичное выцветание страниц; заметки почерком мисс Уэллс.
Лот 4
Денежные документы
Различные документы, все датированные 1990 годом, некоторые с заметками мисс Уэллс. Включают сведения о напитках в баре Сохо, ужине в ресторане в районе Шоредич, счета за пару оранжевых кроссовок с синей отделкой из магазина в районе Ковент-Гарден, несколько билетов на метро, несколько чеков из супермаркета, в основном выбитых поздно вечером, чек из книжного магазина за «Путеводитель по Швеции» изд. 1990 года.