Там, на неведомых тропинках
Шрифт:
Так шел день за днем. Никита стал тощий и грязный — он не успевал не только поспать на солнышке, но даже умыться. Стоило только ему появиться, как пинок швырял его через всю комнату. Удивительно ли, что Никита, добряк Никита, предпочитал забиться в самый дальний и пыльный угол под кроватью. Хомячок целый день сидел в самой глубине своей коробки, но и тут спастись было невозможно — Новый Хозяин хватал домик и, перевернув, вытряхивал и Тришку и все его запасы. Джузеппе он чуть не оторвал ухо. Одного только Ерошку не мог он поймать. Тот проносился
В этот вечер Новый Хозяин, последний раз пнув Никиту, отправился домой, когда уже совсем стемнело. Настоящий Хозяин попросил его приходить, только чтобы покормить зверят, так что ночью они могли хоть немного передохнуть. Но в эту ночь они отдыхать не стали. Ерошка вскочил на стул и запищал на всю квартиру:
— Ну, что — долго еще терпеть будем? Собирайтесь все сюда!
Никита вылез из-под кровати, помог хомячку выбраться из аквариума. Подскакал Джузеппе. Все уселись в кружок, поджидая, пока приползет Марта.
Никита, мяукнув, сказал:
— Я, наверное, скоро умру...
У Джузеппе на глаза навернулись слезы. Пригорюнился и хомячок. Только Марта ничего не сказала, она думала. Ерошка вскипел, прыгнул черепахе на спину и затряс кулачками:
— Скисли-раскисли! Ну что ж, давайте ждать, пока Никита умрет, а мне он хвост оторвет, а Тришке-трусишке из носа лепешку сделает. Очень на него, Джузеппе, твои слезы подействуют!
Черепаха вздохнула и медленно сказала:
— Надо убежать.
— Куда? — всхлипнул Джузеппе.
— Как куда? — вдруг раздался тоненький незнакомый голосок.
Все переглянулись, Ерошка повертел головой, Никита принюхался, а Тришка спросил:
— Это что — послышалось?
— Я тоже слышал, — неуверенно сказал Джузеппе.
— Что вы там шепчетесь? — раздался тот же голосок.
И тут Никита увидел: на краю подоконника стоит какая-то букашка. Неужели это она говорит, такая крошечная?
— Кто ты? — спросил Никита.
— Я — Мурашка! — сказал Мурашка, потому что это был он. Целый день просидел он за цветочным вазоном, наблюдая, что вытворяет Новый Хозяин, и придумывая, как бы помочь бедным зверям. А теперь, когда они собрались, чтоб решить, как быть дальше, Мурашка уже твердо решил, что единственный выход для них — бежать.
— Я — Мурашка! — подтвердил он и добавил: — Я знаю, куда вам надо бежать!
— Да кто ты такой? И откуда ты взялся? — посыпались со всех сторон вопросы.
И Мурашка рассказал им и о Зучке, и о Кузе, и о том, как хорошо жить в лесу, и как там легко дышится, и что о злых хозяевах там и не слыхивали, и про Старого Гнома, и про сказки Синего Ветра, и о том, как он оказался здесь. В общем, про все-все.
Все слушали как зачарованные. А Мурашка заключил:
— Если бежать — то в лес!
Тришка и Ерошка глянули друг на друга и в один голос сказали:
— Правильно!
Никите очень не хотелось уходить из дома, где он вырос, но когда он вспомнил, что завтра снова придет мучитель,
— Если убегать — то сегодня. И собираться сейчас же!
Через минуту у наружной двери закипела работа. Мурашка притаился за порогом на страже. Джузеппе отгрызал своими острыми зубами щепочку за щепочкой, а Никита складывал их в сторонке, чтоб не мешали. Марта наедалась в дорогу, а Ерошка и Тришка набивали свои защечные мешочки всякими запасами. Больше всего ухитрился запихать себе за щеки Тришка. Он старался до тех пор, пока больше уже и зернышка не влезало. Ерошка взглянул на него и покатился со смеху.
— Как ты идти будешь, Тришка? — смеялся Ерошка.
— А я поеду! — заявил хомячок. — Повезешь, Марта? Марта дожевала листок и ответила:
— Повезу.
Никита тихо позвал из коридора:
— Готово, ребята, пошли!
Все бросились к двери, а Марта сразу отстала, хотя и старалась изо всех сил.
— Подождите, — остановился Ерошка. — Мы-то в два счета сбежим по лестнице, а Марта пока спустится с третьего этажа — как раз утро настанет!
— Так что же делать? — спросил Тришка. Все призадумались.
Марта сказала:
— А давайте я с балкона упаду. Я два раза нечаянно падала. А теперь упаду нарочно.
— А не боишься? — участливо спросил Никита.
— Боюсь, — вздохнула черепаха, — но что делать? Упаду...
Марта поползла к балкону, а все остальные нырнули в черную дырку, которую прогрыз Джузеппе.
Когда они гурьбой скатились вниз и выскочили на улицу, Марта уже ждала их у порога.
— Ну, а теперь куда? — спросил Тришка.
— Куда угодно! — сказал Никита. — Только поживей! Все посмотрели на Марту.
— Постойте, я придумал! — И Ерошка, ничего не объясняя, вскарабкался на дерево. Через минуту он спустился, держа в зубах длинный побег дикого винограда.
— Ты, Никита, возьмешь Марту на буксир, — заявил Ерошка.
— Держи, Марта!
Черепаха намертво вцепилась в лозинку, а другой конец Тришка с Ерошкой крепко привязали к хвосту Никиты. Хомячок с Мурашкой взобрались на спину черепахи, Ерошка уселся на Джузеппе, ухватившись за его уши, и скомандовал:
— Трогай!
Необыкновенный караван двинулся в ночь, в неизвестность, навстречу небывалым приключениям...
Джузеппе лихо перескакивал через кустики так, что Ерошка едва удерживался, изо всех сил цепляясь за кроличьи уши:
— Полегче, Джузеппе! Ты же не лошадь, ты кролик!
А вот Никите было труднее. Кусты и высокая трава становились все гуще. И если бы Злой Хозяин бросился в погоню, он без труда нашел бы беглецов по клочьям Никитиной шерсти. Луна стояла совсем высоко, еще несколько часов — и утро. А там наверняка погоня. И так мало пройдено!