Там, на периметре

Чистякова Катя

Проходит время, я чуть-чуть остываю. Однажды в очередной раз вызывает меня директор. Мы как раз с пацанами ночью, так сказать, сходили поплавали. Залезли на дачу

к одному херу, понаворовали малёк. Я думал, по этому поводу меня и вызывают. А она говорит, что мне Илиша купила второй билет. Я был самым счастливым человеком. С этого момента я перестал спать вообще. Я сижу за уроками – клюю носом. Вечером пацаны меня зовут там почудить что-нибудь, а я никакой, сплю походя. А ночью, когда наконец-то ложись и спи, я не мог уснуть.

Вот наступает этот день, все дела. Автобус подъезжает к воротам пионерского лагеря, а там уже Илиша стоит со своей младшей сестрой и с подругами. Всё оставшееся время мы находились вместе. Чего мы только не делали. Был там конкурс один: с волосами там надо было начудить, с волосами друга. А у тебя руки связаны, и ты должен что-то делать без рук. Я пытался что-нибудь сделать ртом, всю её обслюнявил. Так головой крутил, что чуть шею не вывихнул, чтобы там косичку хотя бы заплести какую-нибудь. На танцах нам не было равных. Мы танцевали всегда как в последний раз. Вспотевшие, сырые, все дела, потом бегали на речку. Ебать, аж стыдно было – не знаю, почему, но тогда всё бельё, когда намокнет, просвечивало. У меня стручок торчит, у неё – соски. А как красиво там было: звёзды светят, комары кусают.

И вот заканчивается моя вторая смена. Мы на всю ночь зависли с ней. Сидели на поле, над Клязьмой. Прощались. Она снова записывала меня на камеру, чтобы я так, через экран, познакомился с её родителями. Они хотели меня усыновить, забрать в Америку. Снова наступило утро, и я уехал. Я чувствовал, что мы расстаёмся навсегда. Не совсем так оно получилось, пару раз мы с Илишей после этого виделись, но это уже другая история.

Конец ознакомительного фрагмента.