Там, у края неба
Шрифт:
Когда же мы вновь поднялись в кабинет герцога, то первое, что сделал колдун — нажал на деревянную завитушку на стеллаже с книгами, после чего тот с негромким шорохом встал на место, закрывая собой дверь в стене.
— Я собрал лишь самое необходимое… — мрачно изрек колдун. — Надеюсь, что в наше отсутствие никто не спустится вниз — в моей лаборатории осталось немало такого, что при всем желании трудно отнести к занятиям простой алхимией, а ведь таких людей следует считать учеными-исследователями! Однако в этой стране инквизиция на алхимиков смотрит с большим подозрением.
— На них везде смотрят с подозрением. Насколько мне известно, в вашей стране их вообще считают едва ли не убийцами-отравителями, и поступают
— На вашем месте я уже ни в чем не был бы уверен… — пробурчал колдун. — Пока я храню свою тайну — она моя пленница, когда я ее выпустил — я ее пленник.
— Через несколько минут вы уезжаете… — не обращая внимания на недовольство колдуна, Валентайн посмотрел на меня и произнес вежливым голосом, в котором слышалась легкая издевка. — Надеюсь, ваше путешествие будет приятным, и у вас о нем останутся самые лучшие воспоминания.
Само собой, моим согласием пускаться в дальний путь никто не поинтересовался — ясно, что сокровища спрятаны не в ближайшем лесу, и до них надо еще добраться, так что почти наверняка нам предстоит долгий путь. Конечно, я могла бы попытаться возмутиться, вновь отказаться от поездки, или же высказать мужчинам все то, что думаю о них, только вот не хотелось впустую сотрясать воздух, ведь слушать меня никто из них не станет. Пожалуй, мне стоит постараться хоть как-то потянуть время — вдруг Патрик успеет появиться здесь еще до того, как герцог тронется в путь!.. Может, о чем-то поговорить с Валентайном? От сына герцога сложно ожидать чего-то иного, кроме издевательского пожелания счастливого пути — сбывается все, что ранее мне довелось слышать об этом молодом человеке. А еще такие люди очень любят показывать собственное превосходство, и потому наследник сына герцога Малка может снизойти до разговора со мной — насколько я поняла, ему всегда хочется видеть вокруг себя обожающие женские глаза, а меня в данный момент никак не причислить к числу его обожательниц.
— Господин Валентайн, ответьте мне на вопрос… — заговорила я. — Как вы сумели убедить Тарилу, невестку графа Ларес, помочь вам?
— О, вы называете меня по имени!.. — от усмешки молодого человека меня едва не передернуло. — А нас даже не представили друг другу — такая досада! Но мне крайне приятно, что вы меня знаете! Вместе с тем хотелось бы узнать, что я буду иметь взамен, если честно отвечу на ваш вопрос?
— Будем считать, что перед дальней дорогой вы оказали мне благодеяние на безвозмездной основе.
— Вот о своих благих делах я точно не ожидал услышать!.. — хохотнул Валентайн. — Это даже забавно! Что же касается прелестной Тарилы… Что ж, думаю, вам это будет небезынтересно узнать — возможно, и сами сделаете правильные выводы, чью сторону вам следует держать. Так вот, прежде всего, граф Ларес — сторонник моего отца и тоже считает, что ту династию, которая сейчас сидит на престоле, неплохо бы поменять, а вместе с тем граф мечтает и о высокой должности при троне, когда мой отец его займет. Естественно, просто так никто и ничего никому дарить не намерен, блага нужно заслужить. Как мне стало известно, Тарила и вы считались подругами, хотя женская дружба — это настоящее болото, в котором каждая мечтает утопить свою гм… закадычную (вернее, заклятую) подругу. Так вот, я предложил графу Ларес некий план, и он его (пусть и с неохотой), его поддержал. Что же касается обворожительной Тарилы,
Ну, насчет последнего Валентайн явно перехватил, а может, просто пускает в ход свои чары, так сказать, по привычке. Я же считаю, что Тарила, узнав о том, что я вышла замуж за сына герцога, всерьез разозлилась: еще бы, считалось (между прочим, вполне обосновано) что ей очень повезло выйти замуж за сына графа, и спустя какое-то время (все мы смертны!) самой стать графиней Ларес. Я помню, как в то время она едва ли не купалась в зависти и восхищении. Полагаю, что когда выяснилось, кто стал моим мужем — вот тогда Тарила была до предела раздосадована — пусть у меня и светский брак, но положению я оказалась выше ее, а подобное для красотки Тарилы просто невыносимо. Пожалуй, кое в чем Валентайн прав: женские дрязги — это еще то болото…
— Так вот… — продолжал Валентайн. — Мне оставалось только должным образом пояснить красавице, что от нее требуется, а вместе с тем попросил кое-что выяснить, и подсказал, как следует поступить. Правда, все вышло не совсем так, как было задумано — увы, но это так…
— Вы думаете, ей все сойдет с рук?
— Посмотрим. Но как я понял, ваша милая подруга — особа достаточно ловкая, умная и в должной мере беспринципная. Вместе с тем она очень хороша собой, а такие женщины при должном везении частенько умудряются выкрутиться даже из очень больших неприятностей.
— Хватит болтать!.. — оборвал сына герцог, который к этому времени тоже достал небольшую дорожную сумку — как видно, у него тоже было собрано кое-что, так сказать, на крайний случай. — Четверть часа уже прошли, и нам надо уходить…
В этот момент в дверь вновь постучали.
— В чем дело?.. — повысил голос герцог.
— Карета готова, можно ехать. А еще нам сказали, что у ворот только что остановилась карета, и оттуда вышла какая-то молодая женщина. Она утверждает, что ее зовут Розамунда, и она невеста господина Валентайна. Требует ее впустить…
Надо же!.. — подумалось мне. Говорили, что Розамунда сидит дома под замком, а она, как оказалось, умудрилась не только удрать, но еще каким-то образом добралась до этого места! Должна признать, что ее упорство просто поражает!
— Она одна?
— Нет, с ней немолодая женщина, и кучер.
— Розамунда, чтоб ее!.. — поморщился Валентайн. — Это не девушка, а надоедливая осенняя муха! А я-то надеялся, что никогда больше не увижу эту прилипчивую особу — в больших дозах она невыносима! Даже сюда умудрилась притащиться со своей тетушкой!
— Мало нам неприятностей, только ее сейчас не хватало!.. — ругнулся герцог. — Гнать в шею эту девицу!
— Не стоит… — Валентайн остановил отца. — Она увидит, что вы уезжаете, запомнит, а это нежелательно. Кроме того, она наверняка приехала не одна, а у тех, кто ее сюда привез, тоже есть глаза и уши… Значит так: сейчас я попрошу впустить в дом не только Розамунду, то и всех, кто находится в карете…
— Думаешь, они пойдут?
— Притащим… — отмахнулся Валентайн. — Пока они будут в доме, вы уедете, а чуть позже я выставлю за порог этих нежданных гостей. Если вдуматься, то ее появление может оказаться весьма кстати — она подтвердит, что вас тут не было!