Танцоры Аруна (Хроники Торнора)
Шрифт:
— Талит, говоря о войне как о развлечении, ты нарушаешь ши, — сказала Лиа.
Остаток дня прошел в хлопотах по хозяйству. Чинили конюшню. Готовили болтушку и кормили пятнистых свиней в загоне. Собирали по выгону коровьи лепешки-Ардит сказал, что они пойдут на посевы как удобрение. Потом вместе с меланхолическим мулом отправились в рощу, притащили к дому сухое дерево и превратили ствол и сучья в кучу поленьев. Керрис помогал чем мог, даже топором немного помахал. И все же сознавал свою ненужность. Никогда не сможет однорукий быть по-настоящему
Череда забот прервалась, когда на западе небосклон заалел, а на востоке сгустилась синева. Ряды кипарисов стали похожи на зубчатые крепостные стены. Работники сидели на крыльце. Ардит вспоминал:
— В тот год племена Азеша особенно бесчинствовали. Набегам и грабежам не было счета. Мы с Элис были очень дружны. Я не хотел отпускать ее из Илата. Кервин считал, что вам с Элис безопаснее уехать. Как раз в ту пору несколько городских стражников из Махиты собрались перебраться на север.
— Так они были из Махиты? — спросил Керрис. — Пола никогда не рассказывала о своей родине.
— Вроде бы. Кажется, среди них были и дезертиры, но слово, данное Кервину, они сдержали.
— Иначе я не попал бы в Торнор.
— Про это мы узнали много позже.
— А про нападение на караван?
Ардит крутил между пальцами камешек.
— Меж близкими людьми, знакомыми с волшебством, существует мысленная связь, особенно прочная, если одному из них доступна внутренняя речь. В момент атаки на торговый обоз я стоял на посту, как сейчас Меда, и Элис смогла дотянуться до моего сознания, хотя расстояние было очень большим. Потом мне рассказали, что я внезапно упал как подкошенный и долго не приходил в сознание. Все происходившее на дороге я видел глазами сестры и пережил момент ее кончины.
Звездочки светлячков кружились в хороводах над полями.
Дом встретил теплом, аппетитными запахами, приветливым светом масляных ламп. Тазия уже восседала за столом. Мужчины к ней присоединились. Во время ужина вернулась Меда-рослая, стройная и подвижная. Познакомилась с Керрисом, наскоро поела и села к очагу затачивать наконечники стрел. Бабушка продолжала дремать.
— Что слышно на постах? — поинтересовался Ардит у дочери.
— Тихо.
Керрис, разомлевший от кроличьего рагу, прилег на подушки.
— Кузен, — позвал его Рео.
Оказалось, что у паренька есть друг. Он отдан в ученье к златокузнецу в Кендру-на-Дельте. Рео хотел написать другу и собирался просить Мериту, писавшую документы в Совете. Теперь подвернулся случай без этого обойтись, тем более удачный потому, что у старой Мериты дрожали руки и почерк был аховый.
— У меня буквы не скачут, — согласившись, улыбнулся Керрис. Он представил себе негодование Жозена по поводу неаккуратного письма. — Твой друг умеет читать?
— Нет. Попросит кого-нибудь.
— В доме найдутся письменные принадлежности?
Разумеется, ничего не оказалось. Вместо чернил Лиа предложила одну из своих жидких красок. Тазия побежала
— Так что писать?
Талит, желая видеть все лучше других, облокотился на стол и получил шлепок от Рео.
— Уйди, не качай стол. — Старший приготовился диктовать:-Для Дева, сына Демно, ученика ремесленника Тиана с улицы Златокузнецов в Кендре-на-Дельте. От Рео из Илата привет.
— Помедленнее, я не успеваю. — Каждую букву Керрису приходилось рисовать. — Теперь продолжай.
— Письмо тебе пишет по моей просьбе кузен Керрис из северного замка Торнор. Он приехал в Илат в компании шири, где за главного мой другой кузен Кел. У нас все благополучно. В твоей семье-тоже.
О налете на город Ардит запретил сообщать, и Рео ненадолго задумался.
— Вчера был у тебя на ферме. Пестрая кобыла ожеребилась. Сынок у нее пока белый, но, повзрослев, будет похож на мать.
— Места осталось на одну строку, — предупредил Керрис.
— Мне без тебя скучно. Хочу поскорее тебя увидеть. — Рео погрустнел. — Вот и все.
Керрис отложил перо, подул на строчки.
— Им надо дать просохнуть. Утром пропитаешь письмо растопленным воском для защиты от влаги.
Поднялся Ардит и бережно поднял одеяло, в котором покоилась бабушка.
— Перенесу в постель.
— Мне еще долго дожидаться. Когда это обучение окончится… — сказал Рео.
Лиа поджала губы. Меда вскинулась, чтобы сказать что-то, но промолчала. Тазия кончиком пера пыталась расписать свою рубаху. В теплый дух жилья вплетались ароматы сада-кожаные занавески на окнах не опустили.
У него тоже могла быть семья. Если бы не война, не отъезд на север, не разбойники… Если бы мама осталась жива.
Сладковатый, приторный запах перебил все остальные.
— Прошу, — сказал Ардит и что-то протянул. Такие штучки Керрис видел на лотках южан-торговцев еще в Торноре-палочка с утолщением на конце, в утолщении-ямка. Сейчас в ней тлел уголек. Он взял непонятный предмет.
— Что с этим делать?
Талит захихикал, Рео его одернул.
— Прекрати, — и сел рядом с гостем. — Этот конец надо взять в рот и вдохнуть. Немного задержать дыхание, а потом выдохнуть.
Керрис потянул в себя дым. Он был резким. Вкус не походил на аромат. Дыхание перехватило. Керрис протянул Лиа штуковину, название которой вдруг вспомнилось-трубка. Немного погодя стало покалывать в кончиках пальцев. Все в комнате приобрело четкие контуры и особую рельефность.
— Нравится? — осведомился Рео.