Танцуй в огне
Шрифт:
Айе хотелось кричать, а еще сильнее разорвать эту Темнову бумажку. Но нельзя, нужно сдерживаться. И она изо всех сил держала злые слезы, пытаясь вникнуть в смысл фраз. Но смысл ускользал, как и сами строчки. Размазывались, убегали в никуда, растворялись на белой бумаге. Лишь имя жениха ей удалось увидеть четко и дату, когда ее свобода, пусть и иллюзорная, закончится.
– Прочла?
– вопрос отца Айя услышала не сразу, только когда он повторил.
– Да, папенька, - ответила тихо и, спустя вздох, добавила еще тише:
– Отец, вы уверены, что так нужно?
– Ты сомневаешься в
– в его голосе появилась злость.
Айя против воли втянула голову в плечи. И пусть она сейчас всетак же уступала ему в силе, но была проворна и умела, однако, детские страхи никуда не делись. Девушка помнила, какой тяжелой может быть отцовская рука.
– Хорошо, - удовлетворенно кивнул он, не услышав слов протеста.
– Будь готова выехать послезавтра. А сейчас иди к себе.
– Да, папенька, - прошелестела Айя.
Поднялась, бросила еще один взгляд на отца. Мистер Майлини на нее не смотрел, его гораздо больше интересовало содержимое тарелки и вычурного бокала. Мелькнула мысль, что, возможно, сегодня же он уедет восвояси: к молодой жене и малолетнему наследнику. Тогда Айя сумеет сбежать, так же как когда-то ее мать. Заберет сестер и, они, наконец, вздохнут свободно.
Будто прочитав ее мысли, мистер Майлини вперил в Айю тяжелый взгляд.
– Да, дочь, забыл сказать.
На его лица расцвела мерзкая ухмылка.
– Если тебе вздумается по дороге к жениху пропасть, знай, твои сестры останутся у меня, в полной моей власти. Поверь, замужество, это еще не самое страшное, что может приключиться.
Айя похолодела.
– Кроме того, дабы у тебя появился стимул добраться до замка Кровная Твердыня без эксцессов, - он голосом выделил последнее слово.
– Я, пожалуй, велю забрать на время у Риоры поглотитель, да и Виола посидит без лекарства. Как только твой будущий муж свяжется со мной и подтвердит твое прибытие, все вернется на круги своя.
Как же Айя его ненавидела в тот момент: до судороги в скрюченных пальцах, до звериного воя, рождающегося в груди, до кровавых пятен перед глазами. Коварный манипулятор продумал все, опутал ее сетями, из которых не выбраться, не разорвать. Шантажировал жизнью и здоровьем тех, ближе кого у нее не было.
– Иди уже, - лениво взмахнул он вилкой.
– Не стой столбом. К сестрам не суйся, я велел их запереть. Собирайся.
Добралась до своей комнаты Айя только к ночи. Бродила по родному имению, как неприкаянный призрак. Заглянула на кухню к рябой кухарке Марте, получила пирожок с черникой и наставления. От наставлений стало тошно, а потому Айя поспешила уйти. Забралась в башенку, покормила голубей; забрела на конюшню, угостила пирогом любимого Уголька, все равно от переживаний не могла проглотить и крошки. Пробежалась по саду, задержавшись чуть дольше возле клумбы с дзяньскими ирисами и элайскими розами. Ей единственной нравился такой вот смешанный аромат: сладкая верхняя нота, следом более терпкая нота сердца и основа, легкая горечь. Аромат, который всегда будет напоминать Айе о доме и сестрах.
К девочкам она все-таки сходила. Кралась по коридору, будто воровка, сливаясь с тенью, боясь неосторожным движением перебудить дом. Но все напрасно, отец словами не бросался,
В комнате было темно и холодно. Окно раскрыто настежь, сквозняк задул свечи. Нянюшки видно не было, впрочем, Айе в одиночестве было куда проще, не нужно слушать причитания и успокаивать старушку.
Первым делом девушка закрыла створки и зажгла свечи, магические светильники в доме были, но не везде. Дочерям мистер Майлини дорогие игрушки пожалел, а потому приходилось действовать по старинке.
Едва по белым стенам заплясали полукруглые желтые померанцы, Айя увидела подарок. Два женских дзяньский меча с алыми лентами, повязанными на рукоятях. Последний дар мастера Рен-е-ганы.
Больше сдерживаться Айя не могла, слезы градом хлынули из глаз. Она рухнула на пол возле кровати и завыла, будто раненый зверь. Все, кого она любила, по воле отца исчезали из ее жизни, и она ничего не могла с этим поделать.
Утро пришло незамеченным. Проникло с солнечными лучами сквозь неплотно прикрытые шторы, ворвалось с птичьими трелями, просочилось с ароматами свежескошенной травы. Айя насилу поднялась. Она и не поняла, спала ли, или же лежала в беспамятстве. Мышцы ныли, виски ломило, а еще ее знобило, видно, не прошла ночь на холодном полу даром. Как бы не разболеться.
Айя умылась, непослушными руками переплела косу. Надо бы собираться, да больше всего ей хотелось зарыться с головой в одеяло и забыться во сне.
Появилась нянюшка, в руках она держала поднос. Глаза ее превратились в щелочки, а нос распух, видно, тоже не нашла ночью успокоения, проплакала, жалея воспитанницу.
– Нянюшка, - пролепетала Айя.
– Нянюшка!
– Ты ж моя, радость!
– чудом не уронив ноши, та не по-старчески быстро подбежала к Айе. Обняла ее и запричитала.
– Вот Темного семя, кому ж он тебя отдал, кровиночку мою. Такому же темнову ставленнику! Как же ты одна-то в чужом доме, да с людьми чужими?!
– Все нянюшка, хватит, - вырвалась из объятий Айя.
Она чувствовала, что еще чуть-чуть и снова расплачется.
– Пора собираться, отец велел завтра быть готовой. А я и взяться-то, за что не знаю.
– Ой, прости старую, - спохватилась нянюшка.
– Не переживай, ягодка, кушай, отдыхай и не о чем плохом ни думай. Сама сделаю, уложу твои вещички, как следует. Да вытребую у индюка Фреда повозку поновее, чтобы все влезло. Чтобы моя кровиночка ни в чем у чужих людей не нуждалась.
Блинчики одуряюще вкусно пахли, Айя не заметила, как опустошила тарелку. Горячее молоко с медом прогнали холод и озноб из тела, а потому после завтрака ей еще больше захотелось спать. Видя осоловелые глаза воспитанницы, нянюшка самолично уложила ее в кровать, укрыла одеялом и велела не просыпаться до обеда. Что Айя с удовольствием и сделала.
Однако проснулась она только следующим утром. Голодная, как элайская волчица и такая же злая. Голод удалось утолить, а вот злость нет. Айя выходила из своей комнаты прямая, как струна. В руках держала ридикюль с самым необходимым. Остальные вещи, да и приданное тоже заботливая нянюшка велела сложить в экипаж и крытую повозку.